Семь престолов - Маттео Струкул

— Так давайте выступать! Не будем терять время, — предложил Браччо Спеццато.

* * *

Дойдя до палаццо Бролетто-Веккьо, где заседали правители Миланской республики, толпа и не подумала остановиться. Отряд гвардейцев, догадавшихся о намерениях мятежников, двинулся навстречу, но Гаспаре да Вимеркате, возглавляющий войско сопротивления, махнул рукой, приказывая никого не щадить, и пятьдесят арбалетчиков тут же выпустили снаряды, поразив гвардейцев из первых рядов.

Затем Гаспаре взглянул на Пьетро Котту и Кристофоро Пагано, державшихся рядом с ним.

— Друзья, когда освободим вход, оставайтесь здесь. Возьмите с собой еще человек тридцать. А мы с Браччо Спеццато и остальными ворвемся внутрь, — сказал он.

Верные соратники кивнули.

Гаспаре выхватил из ножен меч и бросился вперед, нанося яростные удары. Один из гвардейцев схватился за грудь и рухнул на колени. Мгновение спустя Вимеркате услышал, как что-то просвистело у него над ухом. Он резко повернулся: другой гвардеец, сдавленно крича, прижимал руки к горлу. Из шеи у него торчал нож, а изо рта лилась густая темная кровь. Гвардеец упал на землю.

Гаспаре поймал взгляд Браччо Спеццато, только что спасшего ему жизнь. Вимеркате не заметил солдата, подбежавшего с правой стороны, но верный соратник Франческо Сфорцы молниеносным движением метнул в него один из кинжалов, которые всегда держал на поясе. Гаспаре ухмыльнулся и кивнул в знак в благодарности, а затем продолжил свой путь, неся ранения и смерть, пока наконец не прорвался вместе с Браччо Спеццато и следовавшими за ними людьми во внутренний двор палаццо. Будто железный клин, налетчики разбили надвое строй гвардейцев, пытавшихся загородить проход.

Не оборачиваясь, Гаспаре и его отряд пересекли двор с такой скоростью, будто за ними гналась свора разъяренных собак. Они влетели внутрь здания и побежали вверх по лестницам в поисках капитанов — защитников свободы. Обратив в бегство писцов, нотариусов и прочих служащих, попадавшихся им на пути, солдаты сопротивления направились в Зал собраний.

Там на деревянных скамьях сидели те, кто пытался управлять Миланом.

— Не трогайте никого! — приказал Гаспаре да Вимерка-те. — Мне нужен только один из них! Остальных просто гоните прочь.

Повторять было ни к чему: капитаны — защитники свободы шустро устремились к выходу из зала. Но одному из них сбежать не удалось.

— Вы! — прокричал Гаспаре, указывая на знатного господина, дрожащего от страха. — Леонардо Веньер. — Он произнес это имя со всем презрением, на какое только был способен. — Вы принесли страдания этому городу! По вашей вине началась ужасная бойня под знаком союза святого Марка со святым Амвросием! Но не будь я Гаспаре да Вимеркате, если сегодня вы не поплатитесь за содеянное собственной жизнью.

С этими словами предводитель восставших кинулся на венецианского посла и ударил его кулаком в грудь. Веньер согнулся пополам. Гаспаре нанес новый удар, в этот раз рукояткой меча в лицо. Брызнула кровь, противник свалился на землю.

Гаспаре с отвращением сплюнул, схватил венецианца за волосы и потащил его через весь зал, как мешок.

Добравшись до большого окна, выходящего на площадь Бролетто, капитан поднял посла в воздух и швырнул в пустоту.

С отчаянным криком тот вылетел в окно и рухнул на камни брусчатки. Слышно было, как сухо хрустнули ломающиеся кости. Под телом растеклась темная лужа крови.

Люди, которые тем временем собрались на площади, привлеченные вестью о восстании, кинулись на венецианца, будто стая черных мух. Толпа осыпала проклятиями и ударами умирающего венецианца, и под их кулаками и палками ему быстро пришел конец.

Гаспаре да Вимеркате высунулся в окно Зала собраний, поднял руки и прокричал:

— Милан, ты свободен!

Народ на площади ответил радостными воплями, прославляя героя, избавившего их от гнета ненавистной Амброзианской республики.

ГЛАВА 75

ПОРТА-НУОВА

Миланское герцогство, ворота Порта-Нуова

До войска, ожидавшего у ворот Порта-Нуова, дошли вести о том, что Милан восстал против ненавистной власти. Жители города, измученные голодом и нищетой, потеряли терпение. Сфорца надеялся, что у Браччо Спеццато получилось укрепить воинственный настрой Гаспаре да Вимеркате и его людей. Франческо била дрожь. Обычные хладнокровие и спокойствие изменили ему. В этот раз Сфорца не мог совладать с нахлынувшими чувствами. Морозный февральский воздух напоминал всем, какими тяжелыми выдались последние месяцы: отбиваясь одновременно от миланских и венецианских сил, Франческо и его люди продолжали удерживать перевалы Треццо и Бривио, чтобы не дать двум своим врагам встретиться и объединиться.

А теперь Сфорца стоял у огромных деревянных ворот, ведущих в Милан, и ждал, когда они откроются перед ним. Крепостные стены города были мощными, тридцать футов в высоту, возвышавшиеся над ними башни — еще сорок. Сторожевая башня отсюда, снизу, казалась совершенно неприступной.

Бьянка тоже присоединилась к супругу, хотя всего два месяца назад произвела на свет их третьего ребенка. Жена Франческо не боялась никого и ничего. Бьянка всегда была рядом с мужем, и сейчас в ее глазах читалось такое же нетерпение, как у него: оба в глубине души чувствовали, что наконец-то близки к своей цели — получить город, принадлежащий им по праву. Сам Филиппо Мария Висконти вручил им Милан, когда согласился на их брак, который сначала сам организовал, а затем нехотя принял, чтобы гарантировать продолжение династии.

Именно Бьянка Мария, последняя из Висконти, была ключевым связующим звеном.

И вот теперь, в этот морозный туманный день, супруги смотрели друг на друга с любовью и страхом, с нетерпением и надеждой, а сотни солдат у них за спиной ждали лишь сигнала к началу битвы.

Бьянка Мария была уверена, что решающий час близок. Она повернулась и обвела взглядом людей, прибывших вместе с ней. У солдат не было ни мечей, ни доспехов, ни шлемов, ни кольчуг — вместо этого они держали в руках корзины с хлебом, испеченным пекарями Павии и доставленным сюда в качестве дара голодающим жителям Милана. Виноделы привезли увесистые фляги красного вина, крестьяне — ветчину, фрукты и овощи. Несколько тяжелых повозок были нагружены различными припасами, которые Бьянка и Франческо собрали за несколько дней беспокойного ожидания. В целом отряд представлял собой довольно необычное зрелище. Внезапно с противоположной стороны ворот раздались удары. За стеной послышались крики. Внутри явно что-то происходило, но ни Франческо, ни Бьянка Мария, ни солдаты и поставщики не могли понять, что именно.

Они отчаянно переглядывались, не зная, как поступить, но тут на крепостной стене мелькнул человек. Франческо взглядом проследил за неясным движением и через несколько мгновений узнал Антонио Тривульцио,