Король - Бен Кейн

Ричард пребывал в приподнятом настроении, с удовольствием внимая восхвалениям. Он также решил отдать дань храбрости и стойкости защитников. Приказав им построиться, он прохаживался вдоль рядов широко улыбающихся солдат, до небес превознося их и награждая каждого поцелуем в щеку. Имена и звания были тщательно записаны, чтобы всем достались выдачи из королевской казны.

Король, может, и не признался бы в этом, но я чувствовал, что его поступки продиктованы чувством вины. Если бы мы не задержались в Англии из-за непогоды, если бы не поехали сначала в Лизье на встречу с хитромудрым братцем короля, осада могла бы кончиться на полмесяца раньше, и многие в Вернее остались бы живы.

Всего несколько часов наслаждались мы победой. После этого выяснилась истинная причина внезапного отступления Филиппа. Прибыл еще один утомленный гонец, и привезенные им новости потрясли всех нас.

Выехав из Лизье, Джон направился в Эвре. Вернувшись в город, где не подозревали о его очередном переходе с одной стороны на другую, он приказал перебить французский гарнизон. Застигнутых врасплох начальников зарезали прямо за столом.

Такая жестокость вызвала у Ричарда буйный гнев.

– Этот щенок решил таким образом доказать свою преданность? – бушевал он.

У нас с графом Робертом не нашлось ответа.

Джон снова обнаружил свою истинную природу пару дней спустя, сбежав из Эвре до появления взбешенного Филиппа. Французский король, твердо намеренный дать суровый ответ на варварский поступок Джона, немедленно отдал приказ убивать несчастных обитателей Эвре: мужчин, женщин, детей. Не щадили даже младенцев. Город был разграблен, церкви сожжены дотла.

Это стало зловещим предзнаменованием несчастливых событий.

От Эвре Филипп повел свое войско на маленький замок Фонтен и обложил его. То был откровенный вызов – замок находился всего в пяти милях от Руана, столицы Нормандии. Ричард уже послал туда графа Роберта, там же находился и бесславно бежавший из Эвре Джон. Король надеялся, что присутствие графа придаст храбрости трусоватому принцу. Правда, перед своим отъездом Роберт получил совет: поручать Джону только задачи, обещающие верный успех. Выходит, даже при таком раскладе Ричард не возлагал на брата особых надежд. К тому же и у графа, и у Джона было недостаточно сил, чтобы помочь Фонтену.

Мы тоже не могли пособить – король повел войско на юг, и, пройдя сто миль, девятого июня мы достигли могучей крепости Лош. Уступленная Филиппу по Мантскому договору, она была взята в осаду исполином Санчо, братом Беренгарии и наследником наваррского престола. Исполняя союзные обязательства Наварры по отношению к Ричарду, Санчо сначала помог подавить мятеж в Аквитании, а затем напал на Лош.

Эти двое всегда ладили, и встреча вышла радушной. В воздухе, однако, повисло напряжение, когда Санчо завел разговор про свою сестру. Он удивился, узнав, что после своего освобождения король еще не послал за ней. Санчо сообщил нам, что прибыл под Лош через Пуатье, поэтому за его упреками наверняка стояла сама Беренгария. Ричард несколько смутился, что ему было совсем не свойственно, и заявил, что со времени приезда в Нормандию постоянно воюет. Женам не место на войне, изрек он, как бы запамятовав, что Беренгария провела с нами почти все время нашего пребывания в Утремере. Проявив осторожность, Санчо не стал указывать на это и вроде бы удовлетворился обещанием короля воссоединиться с супругой, как только военные действия прекратятся до весны.

Я был не так уверен в этом. Король не говорил ни о чем, кроме войны, Филиппа Капета и необходимости отбить земли, уступленные французскому монарху. О Беренгарии он даже не упоминал, а когда ее имя всплывало в разговоре, лицо его ничего не выражало. Я бы не поделился этим ни с одной живой душой, даже с Рисом, но меня радовало, что Ричард не питает теплых чувств к жене. Он мог позволить себе жениться по любви, а я, искренне любивший Джоанну и любимый ею, – нет; мне это казалось нечестным и несправедливым. Раз мне не суждено быть с Джоанной, крутилась в голове предательская мысль, хорошо, что Ричард холоден к супруге.

Впрочем, безразличие короля к ней давало повод для беспокойства. Пока он не наградит Беренгарию ребенком, его мерзавец-брат остается наследником трона. Пока что это мало волновало меня, но, если бы с Ричардом, не дай бог, что-нибудь стряслось, Джон стал бы королем. Не хотелось думать, что в этом случае произойдет с моим положением.

В вечер нашего приезда Санчо получил печальные новости. Его отец лежал при смерти, и Санчо как наследник обязан был немедленно вернуться в Наварру. Он уехал с первыми лучами рассвета, намереваясь скакать день и ночь, но большую часть своих сил оставил в распоряжении Ричарда. Пройдясь тем вечером по лагерю, мы нашли наваррцев не в лучшем состоянии: они голодали ввиду плохого подвоза провизии и сильно пали духом – не только из-за отъезда своего вождя, но и по причине неудачного хода осады.

Ричарда это нисколько не обескуражило. На следующее утро, после того как в результате жестокого обстрела наши осадные машины пробили две бреши, в южной и северной стенах, мы взяли Лош приступом. Выдающаяся победа, ставшая возможной не только благодаря сосредоточению камнеметов на двух противоположных сторонах. Когда я вошел, следуя за Ричардом, в южный пролом – иных путей он не признавал, – стало очевидно, что гарнизон крепости был вопиюще малочисленным. Сдались пять рыцарей и две дюжины жандармов. Когда они построились во дворе, король расхохотался, и пленники сжались, полагая, что этот смех сулит им мучительную смерть. Но государь объявил, что только настоящие храбрецы могли сопротивляться такому большому войску. Он дал им свободу прямо на месте, а рыцарям разрешил сохранить оружие.

– Если, Руфус, все замки в Нормандии и Вексене падут столь же легко, я сочту себя настоящим везунчиком, – сказал мне Ричард.

Я знал почему. Чем ближе к Парижу, тем ожесточеннее будет борьба между ним и Филиппом Капетом. Вблизи Лоша и южнее французский монарх довольствовался тем, что создавал неприятности для Ричарда, но главной его заботой всегда были земли близ столицы, где потери Ричарда обещали стать чувствительными.

– Собираетесь снова скакать в Нормандию, сир?

Значительная часть войска находилась не при нас. Ополчения из Анжу и Мэна располагались севернее и атаковали удерживаемую французами крепость Монмирай. В тех же краях пребывали и англо-норманнские силы, выдвигавшиеся для осады замка Бомон-ле-Роже. Скорее всего, обоим гарнизонам наша помощь не требовалась, но нам предстояло отбить еще много замков.

– Сначала следует привести к покорности Аквитанию, –