Наталья Кирилловна. Царица-мачеха - Таисия Наполова

— Государь наш, батюшка Пётр Алексеевич! Скажу тебе по правде, ибо знаю, как ты любишь правду. Полковники допустили оплошку, и ныне надобно думать, как отвести от них беду.

— Какую ещё оплошку?! — резко и требовательно выкрикнул Петруша.

— Не спеши, государь! Слушай меня внимательно и отвечай рассудительно. Ты признаешь закон?

— Закон — это то, что я велю делать.

— Не совсем так, — мягко возразил князь. — Истинный закон в государственной целесообразности и необходимости. И сам царь не может его нарушить. Без опасных последствий. Древние греки говорили: «Закон суров. Но это закон».

— Так ты против полковников? — нетерпеливо вскинулся юный царь.

— Нет. Но ныне против полковников сам рок. Полковники нарушили закон, которого никто не отменял. Они пренебрегли указом царя Фёдора Алексеевича вернуть стрельцам всё забранное у них верхними чинами.

— А ежели дадено было недостойным? А отымать будут у достойных?

— Законом это не предусмотрено. Покойный великий государь Фёдор указание дал, чтобы никаких взятков со стрельцов не брать и никуда для работ не посылать. Полковники забыли тот указ и чинили стрельцам тяготы и неправды.

— Я отменю этот указ!

— Отмени! Да дело-то уже сделано. Идти против закона — это всё одно, что идти против самого рока. — И, помолчав, князь спросил: — Тебе ведома история братьев Гракхов? Никита Моисеевич не рассказывал тебе о ней?

Вместо ответа Петруша что-то пробурчал. И князь стал рассказывать:

— Сия история ныне к месту. Древний римлянин Тиберий Гракх ради доброделания вздумал добиться решения сената о возобновлении старого закона, чтобы начать передел земли в интересах граждан, и, хотя его поддержало большинство, действующий закон и связанное с ним положение дел оказались сильнее разумных побуждений. Тиберий Гракх был убит своими врагами. А что же завоёванное им большинство? Никто, кажется, и не пытался его спасти. Подобная судьба постигла и его брата Гая Гракха, хотя и при других обстоятельствах. Народ почтил память братьев Гракхов. Само место, где они были убиты, древние римляне стали почитать как священное. И матери их Корнелии поставили памятник: «Корнелия, мать Гракхов».

Не заботясь о впечатлении, князь продолжал приводить примеры из истории Древнего Рима, сыпал цитатами на латинском языке, ибо хорошо знал латынь, что в то время было большой редкостью среди князей и бояр.

С восторгом слушала его правительница Наталья. Сама-то она не знала не только латынь, но и историю. Как же она гордилась учёностью князя Бориса Голицына! Он дядька, наставник её сына. Он её избранник!

— Сколь же велика твоя учёность, князь Борис Алексеевич! Сколько разума и света в твоих очах! — не сдержала своего восторга правительница. И, помолчав, добавила со свойственной ей горячностью и отсутствием такта: — Я подумаю, чем наградить тебя!

Князь лукаво скосил глаза в сторону:

— Не срами меня, благоверная царица. Ныне премного тебе обязан.

На время оба забыли о маленьком царе, а когда оглянулись на него — ахнули: Петруша крепко спал, откинув голову на сиденье, так что она слегка свесилась. Лицо его вздрагивало, на шее вздулись жилы.

Князь вскочил, осторожно поменял положение головы, но Петруша даже не пошевельнулся.

— Эк мы уморили наше дитятко речами умными! — воскликнула Наталья, касаясь губами лобика сына.

Она испугалась чего-то. А князь, видя испуг царицы, попытался взять на руки сонного мальчика, но сделал это неловко: длинные ноги ребёнка упирались в пол. Да и тяжеленек стал Петруша.

Наталья позвонила спальникам. Они тут же явились и унесли драгоценную ношу. А Наталья с князем остались, чтобы завершить беседу и принять какое-то решение о судьбе полковников.