Толкин - Геннадий Прашкевич

1

Работа над последними главами «Властелина Колец» отчетливо отразила тревожное состояние Толкина. Он утомлен, он не ощущает удовлетворения от завершения такого огромного (во всех смыслах) труда, хотя и понимает значение написанной им книги. И не просто понимает, но и правильно оценивает. По крайней мере, в письмах конца 1940-х годов, касающихся «Властелина Колец», не один раз проскальзывает слово великий (труд, разумеется), пусть и оттененное самоиронией. При этом тревожит Толкина не столько завершение рукописи, сколько возможность ее скорой публикации. Похоже, моральные проблемы, вставшие перед Фродо после уничтожения Кольца, теперь каким-то образом встали и перед самим автором. Ведь это Фродо не без печали сказал в главе «Домой»: «Вот доберусь до Хоббитании, а она совсем другая, потому что я уже не тот»^[351].

Комментируя слова Фродо (разумеется, позже), Толкин писал: «На самом деле это было искушение из Тьмы, последний проблеск гордыни: желание возвратиться „героем“, не довольствуясь ролью просто орудия блага. А к искушению подмешивалось еще одно более смутное, однако (в известном смысле) более заслуженное ощущение, что, как бы ни объяснять поступок Фродо, он все равно не хотел теперь бросать Кольцо добровольно: его действительно мучило великое искушение, он не хотел расставаться с Кольцом, терять его (вспомним страдания несчастного Голлума). „Оно сгинуло навсегда, и ныне все темно и пусто“, — говорил Фродо, очнувшись от своего недуга в 1420 году» (по летоисчислению Шира. — Г. П., С. С.)^[352].

Толкин так комментировал слова Фродо в 1963 году, но в рукописи они, понятно, появились гораздо раньше. Главным искушением для самого автора (если не в моральном, то в практическом смысле) оказалось в те годы желание не просто опубликовать свою книгу, но опубликовать ее вместе с «Сильмариллионом». В некотором смысле успех «Хоббита» действовал на Толкина как Кольцо власти на Фродо. Ради публикации «Сильмариллиона» Толкин готов был рискнуть многим, хотя понимал, что в процессе нелегких переговоров с разными издателями может навсегда рассориться с «Аллен энд Анвин», ничего не обретя взамен. Хорошо знакомый с тонкостями университетской политики, Толкин знал, как опасно вмешиваться в интриги на «чужом поле». Пожалуй, главным психологическим оправданием поисков Толкина того времени могло служить только то, что он сумел убедить себя, будто в 1937 году издательство «Аллен энд Анвин» действительно (и бесповоротно) отвергло «Сильмариллион».

Вся эта история очень напоминает один из главных сюжетов самого «Сильмариллиона» — клятву Феанора, создателя Сильмариллов. Этот эльфийский король поклялся страшной клятвой, что любой ценой вернет Сильмариллы, похищенные темным властелином Морготом, и его-то упорство и принесло эльфам (и не только эльфам) неисчислимые бедствия…

По мере того как работа над «Властелином Колец» шла к завершению, для Толкина все яснее становилась тесная связь романа именно с «Сильмариллионом». Одновременно росли его раздражение и обида на издательство «Аллен энд Анвин». В конце работы над «Властелином Колец» он снова (не впервые, впрочем) вернулся к рукописям, из которых складывался «Сильмариллион», и еще раз уверился в том, что тексты эти явно стоят публикации. Для раздражения и обид находились и другие поводы: например, Толкину не понравилось то, что послевоенное издание «Хоббита» из экономии вышло в свет без цветных иллюстраций. При этом он считал, что «Аллен энд Анвин» плохо рекламирует «Фермера Джайлса из Хэма» — книжка расходилась не слишком быстро. Рано или поздно недовольство Толкина должно было вылиться в конкретные действия.

И однажды это случилось.

Джервейз Мэтью (1905–1976), один из «инклингов», священник ордена доминиканцев и ученый^[353], познакомил Толкина с редактором лондонского издательства «Коллинз» Милтоном Уолдменом, тоже католиком. Время — конец 1949 года, то есть последние месяцы работы над рукописью «Властелина Колец». Напомним, что в июле 1949 года Толкин уже сообщил Стэнли Анвину, что «почти перепечатал чистовой вариант набело»^[354]. Узнав, что Толкин — автор известного «Хоббита» и что, по слухам, он написал длинное продолжение этой увлекательной книги, Уолдмен проявил несомненный интерес к написанному, а Толкин давно уже ждал чего-то такого и незамедлительно послал ему отрывки из «Сильмариллиона». Он мог бы послать и рукопись «Властелина Колец», но желание опубликовать «Сильмариллион» оказалось сильнее.

Встречаясь с Уолдменом, Толкин, видимо, уже подумывал о возможности сменить издателя, ведь, прочитав отрывки, тот сказал, что «Сильмариллион», несомненно, замечательное произведение. Тем самым в глазах Толкина он выдержал самое важное испытание. Более того, Уолдмен сообщил, что готов опубликовать «Сильмариллион» при условии, что книга будет наконец дописана. Тогда Толкин пригласил его в Оксфорд и при встрече вручил для прочтения еще и рукопись «Властелина Колец».