Общество и хозяйство в Римской империи. В 2 томах. Том 1 - Михаил Ростовцев

Обратившись теперь к провинциям, мы вынуждены констатировать, что наш материал об их социальной организации, и тем более о формах собственности на землю и ее хозяйственном использовании, распределяется очень неравномерно. По некоторым провинциям (Египту, Азии и Африке) из источников можно почерпнуть множество сведений, по другим — в них не содержится почти ничего. И тем не менее необходимо дать обзор всех важных римских провинций с точки зрения особенностей их социальных и экономических условий. Относительно всей Римской империи в целом никто еще не брался за эту задачу; по отдельным провинциям есть очень немногочисленные исследования, посвященные этому вопросу, гораздо чаще внимание исследователей привлекала политическая сторона их развития, т. е. их постепенная урбанизация, превращение племен и кланов, населяющих pagi и vici, в территории с городским центром.

Мы начнем с Сицилии, Сардинии и Корсики. В предшествующих главах было показано, что во времена поздней республики и ранней империи, за исключением короткого перерыва в последний период гражданских войн, Сицилия всегда была житницей Рима, из которой туда ввозилось огромное количество зерна. Главные документальные свидетельства этого факта мы находим у Страбона и в разрозненных записях более позднего времени. Наша задача состоит в том, чтобы попытаться выделить основные черты социальной и экономической организации Сицилии в период ранней империи по сравнению с периодом римской республики.^[252] Трудно представить себе, чтобы все земельные площади Сицилии были, как в Греции и Италии, поделены на территории, принадлежащие различным городам. Финикийская часть острова и его внутренние области, очевидно, не были организованы подобным образом. Римляне никогда не стремились к тому, чтобы добиться полной урбанизации Сицилии. Они не основали там ни одного нового города и не делали даже попыток возродить пришедшие в упадок греческие города. В финикийской части острова они даже оставили нетронутым такое необычное учреждение, как азийский храм Венеры на Эриксе со всеми его многочисленными храмовыми рабами и обширной территорией. Из описания Сицилии у Цицерона явствует, что Рим разделял сицилийские города на различные классы в зависимости от их отношения к Риму и ревниво следил за тем, чтобы как в финикийской, так и в греческой части острова общественные земли, не являвшиеся частью какой-либо городской территории, сдавались цензорами в аренду римским гражданам и провинциалам как ager publicus populi Romani.

Земли, не относившиеся к городским территориям, должны были — за исключением некоторых, освобожденных от земельного налога, — платить римской государственной казне десятую часть от получаемого дохода. Порядок взимания десятины был установлен законом Гиерона II; новые владыки сохранили его без изменения. На этих территориях земельная собственность находилась в руках представителей городской буржуазии, которые у Цицерона фигурируют как possessores или aratores (γεωργοί). Число землевладельцев, даже вместе с арендаторами государственной земли, было сравнительно невелико (12–13 тысяч). Обширные угодья, не входившие в состав городских территорий, находились в руках богачей, которые использовали эти земли в качестве пастбищ для больших стад скота. Эти области острова, по-видимому, не были собственностью римских магнатов, а арендовались ими у государства. В качестве рабочей силы в земледелии использовались, очевидно, рабы и свободные работники из числа мелких арендаторов, в овцеводстве использовался исключительно рабский труд.

Сицилия быстро оправилась от ущерба, нанесенного восстаниями рабов. Городская буржуазия, по-видимому, от них не пострадала: во времена Цицерона она была многочисленной, зажиточной и весьма влиятельной. В период гражданских войн это положение изменилось. Сицилия стала ареной самых бурных военных событий, там развертывалась многолетняя борьба между Секстом Помпеем и Октавианом. Помпей опирался главным образом на рабов, и мы вряд ли ошибемся, предположив, что ради них он жертвовал интересами городской буржуазии. Как бы то ни было, но достоверно известно, что, одержав победу, Октавиан не смог, да и не пожелал, сохранить в силе задуманное Цезарем и проведенное Антонием распространение римского гражданства на всю Сицилию в целом. Под «всей Сицилией» подразумевались, конечно, граждане греческих городов, класс землевладельцев (aratores). Проводя свою реорганизацию, Август снял вопрос о предоставлении гражданства, вероятно, по той причине, что это уже потеряло практическое значение, так как городская буржуазия греческого происхождения была почти полностью уничтожена и окончательно разорена. Упадком этого класса объясняется, очевидно, и решение Августа оживить наиболее значительные сицилийские города — особенно основные порты, через которые шла торговля зерном, шерстью и серой, — поселив там римских колонистов, а нескольким другим, население которых, вероятно, пополнилось за счет большого притока италийских эмигрантов, предоставить права римских муниципий или латинских колоний. Но в отличие от политики, проводимой императорами в отношении Испании, Галлии, придунайских земель и Африки, ни Август, ни его ближайшие преемники не пытались восстановить в Сицилии прежний уровень развития городской жизни, а также ее буржуазию. Подавляющее большинство сицилийских civitates и oppida было обложено прямым налогом (stipendium), вероятно представлявшим собой налог на землю, а возможно, даже подушную подать, и таким образом они занимали низшую ступень муниципальной иерархии. Очевидно, при введении в Сицилии категории civitates stipendiariae, что было равнозначно отказу от прежней системы взимания десятины (decumae), поскольку stipendium выплачивалась наличными, решающее значение имели две причины. Во-первых, десятина, которая требовала в качестве предпосылки наличия класса зажиточных землевладельцев, стала приносить мало поступлений, поскольку этот класс был полностью разорен. Вторая причина, по-видимому, заключалась в том, что в территориях, где жили civitates, ведущая роль теперь принадлежала не грекам, а туземному населению, чуждому городской жизни. К сожалению, наш материал касательно civitates stipendiariae и oppida очень скуден: понятие civitas не обязательно включает в себя городскую организацию жизни, оно может обозначать также и группу деревень, и территорию племени.^[253]