На службе у бога войны. В прицеле черный крест - Петр Демидов

Мы с Юрой Гиленковым попросили полковника Лаврентия Марченкова, командовавшего 3-м дивизионом в нашем училище сейчас (он еще не демобилизовался), провести нашу группу в расположение 8-й батареи 3-го дивизиона, где когда-то начиналась курсантская жизнь многих из нас. Эта просьба была удовлетворена. Батарея была построена. Молодые ребята смотрели на нас, ветеранов, увешанных орденами и медалями, с необыкновенным любопытством. Мне казалось, что сейчас откроется дверь и выйдет старшина Морозов, у которого я перед отправкой на фронт принимал дела, и зычным голосом скомандует: «Батарея, шагом марш на занятия!».

Мы непринужденно беседовали с курсантами. По их поведению, умению держаться, чувствовалось, что это уже поколение другое, но свято хранящее боевые традиции своих отцов и дедов.

Юбилейные торжества закончились праздничным концертом. Разъезжались мы по домам помолодевшие, с массой впечатлений, преисполненные чувства гордости за свое училище, которое продолжает «ковать» кадры офицеров, защитников нашей Родины. А впереди у нас — трудовые будни.

Проработав в отделе Гражданской обороны семь лет, я получил приглашение от дирекции института ЛенЗНИИЭП (Ленинградский зональный научно-исследовательский институт экспериментального проектирования жилых и общественных зданий) возглавить отдел внешних сношений.

Институт — учреждение молодое, он был создан в 1967 году, занимался проектированием жилых и общественных зданий в северных районах нашей страны, на мерзлых грунтах и с сейсмическими колебаниями почвы. Подчинялся институт непосредственно Госстрою СССР (Министерству строительства).

В институте работал мой товарищ по Гражданской обороне Олег Васильев, занимая должность заместителя директора по кадровым вопросам. Это он соблазнил меня взяться за совершенно новое, но перспективное дело, и сразу же стал вводить в курс обязанностей начальника отдела, главная задача которого состояла в том, чтобы обеспечивать прием иностранных делегаций родственных проектных организаций зарубежных стран, в первую очередь стран Восточной Европы, а также Америки, Азии, Африки и Австралии. После того как рухнул «железный занавес», СССР стал быстро устанавливать деловые отношения со всем миром.

ЛенЗНИИЭП не вел каких-либо секретных разработок и был открытым учреждением. Он обменивался научно-техническими достижениями в области проектирования и строительства с коллегами из зарубежья. Заключались договоры по изучению конкретных тем и по обмену опытом.

Я быстро вошел в круг своих обязанностей, и вскоре Васильев представил меня директору института А. В. Карагину. Посмотрев мой послужной список, Алексей Васильевич сказал:

— Отдел, которым вам придется руководить, — не из легких, но я надеюсь, что бывшему фронтовику он будет по плечу. Но своему опыту знаю, что на фронте приходилось и потруднее. Так ведь?

— Всякое бывало, Алексей Васильевич, спору нет. Один из моих командиров говаривал, что не боги горшки обжигают.

— Что верно, то верно, — согласился директор и пожелал мне успешной работы.

Первое время я крутился, как белка в колесе. Отдел только создавался, вся работа начиналась с нуля. Я изучал институтские планы, директорские приказы, отчетную и учетную документацию, переписку с зарубежными организациями. Для меня очень важно было иметь связи с местными органами власти и руководителями различных учреждений — исполкомами, Интуристом, вокзалами, аэропортами, музеями, театрами. Все это увязывалось с планами отдела, в которых каждый прием делегации расписывался по часам и минутам.

Работа моя была живая, интересная. Я общался с людьми разных стран и разных национальностей. В большинстве своем это были специалисты в области строительства и архитектуры. Не знаю, что бы я делал без своих помощников. Их у меня было четверо, одновременно они исполняли обязанности переводчиков. Большую помощь оказывали мне наши специалисты — инженеры, архитекторы, проектировщики, участвовавшие в разработке многих жилых и общественных зданий в Ленинграде.

Я был доволен своей работой, хотя времени она отнимала много. Жена иногда упрекала меня в том, что я мало внимания уделяю сыну. Но он уже вырос, учился в Высшем мореходном училище им. Макарова, считал себя самостоятельным человеком и в постоянной родительской опеке уже не нуждался.

В моей работе все шло хорошо, но на начальном ее этапе все же случился конфуз. Большую часть своей жизни я прожил в Ленинграде, но, к стыду своему, город знал неважно. Случилось так, что самому однажды пришлось быть экскурсоводом. К нам прибыли специалисты из Варшавы. Сначала они побывали в Москве, в Госстрое, а по пути заехали в Ленинград. Я встретил их на Московском вокзале, посадил в свой «РАФ» и повез в гостиницу «Астория». Один из членов этой делегации, пожилой архитектор, довольно энергичный, прекрасно говоривший по-русски, попросил меня проехать по улицам и показать город. От Московского вокзала до «Астории» всего десять минут езды, если следовать по Невскому проспекту, но я все же попросил шофера свернуть на Лиговку. Архитектор с упоением задавал вопросы, называл улицы, архитектурные и исторические памятники. Я удивлялся, откуда он так хорошо знает Ленинград?

Оказалось, что любитель старины — бывший петроградец, выброшенный из России с первой или второй волной эмиграции, но сохранивший в памяти не только облик города, но и названия улиц.

Мне было неудобно перед этим поляком и всей польской делегацией за свое незнание города, в котором живу. Пришлось осваивать новую специальность — экскурсовода, даже поступить на курсы по изучению истории и архитектуры Ленинграда. Я постоянно покупал и изучал книги по истории Петербурга и Ленинграда, их сейчас в моей личной библиотеке насчитывается более сотни. Передо мной открывался новый мир, я узнал, как прекрасен наш город, какие замечательные дворцы, парки и набережные построили наши предки. Я сам стал проводить экскурсии по Ленинграду, Петергофу, Пушкину, не прибегая к услугам экскурсоводов. Делегации, приезжавшие к нам, были в восторге от моих исторических познаний. Был доволен моей работой и директор института Карагин. Меня он называл «министром иностранных дел». К нему в кабинет я заходил вне очереди. Если же в его приемной были сотрудники института, Алексей Васильевич с улыбкой говорил: «Извините, ноу меня неотложные дела с «министром иностранных дел», его я должен принять в первую очередь».

Вот так, на едином дыхании, я проработал в ЛенЗНИИЭПе семнадцать лет, зная, что нужен людям, обществу. Меня ценили и уважали, за это время мне никто и никогда не нахамил, не обругал, не унизил моего человеческого достоинства, как это было в армии, когда любой вышестоящий начальник, вроде маршала Захарова, который поднялся «из грязи в князи», мог позволить себе все, что взбредет ему в голову.

В 1985 году в возрасте шестидесяти четырех лет я ушел на заслуженный отдых. Сидеть на завалинке мне не хотелось, еще чувствовал в себе силы, чтобы заниматься общественной деятельностью.

В начале 90-х годов в обществе произошли разительные перемены, распался Советский Союз, изменился общественно-политический строй, экономика перешла на рыночные отношения. Можно сказать, что социализм и коммунизм, которые мы так долго и упорно строили, защищали в кровопролитной борьбе, не состоялись. Избранные нашими вождями методы построения бесклассового общества оказались непригодными, тоталитарная система, изжив себя, рухнула в одночасье.