Красный и белый террор в России 1918-1922 гг. - Алексей Литвин

Ленин знал, что было решение Политбюро процесс над эсерами завершить к 1 августа 1922 г., и предлагал инструкцию по «обшариванию» и изучению с указанием конкретных лиц, зная Потресова, Рожкова и других много лет лично.

Письмо Ленина было воспринято в Политбюро как директива. 20 июля 1922 г. работа комиссии (Уншлихт, Курский, Каменев) была признана неудовлетворительной «как в смысле недостаточной величины списка, так и в смысле недостаточного его обоснования» и даны указания разработать меры «индивидуализированного характера». Весь август утрясался список высылаемых. Уншлихт писал в Политбюро ЦК 18 августа 1922 г. о том, что списки высылаемых «по Москве, Питеру и Украине» подготовлены, идут аресты и обыски. В Москве были арестованы 67 человек, на Украине — 77. Протоколы заседаний судебной коллегии ГПУ, подписанные Уншлихтом и секретарем коллегии Езерской, содержат следующие данные. По докладу следователя ГПУ Бахвалова Н. А. Бердяев был арестован 17 августа 1922 г., содержался во внутренней тюрьме ГПУ. Затем был освобожден с обязательством явки в ГПУ каждые 7 дней вплоть до отъезда. Судебная коллегия ГПУ постановила 21 августа выслать за границу В. В. Стратонова, Ю. С. Айхенвальда, И. А. Артоболевского; 23 августа — Н. Д. Кондратьева, В. А. Кильчевского, Д. В. Кузьмина-Караваева, А. В. Пешехонова, С. Н. Цветкова и др.; 25 августа — С. Л. Франка, А. Ф. Изюмова, А. А. Кизеветтера, В. В. Абрикосова; 26 сентября — П. А. Сорокина и др. В протоколах указывалось, что высылаемым предлагали выбор: ссылка в Архангельскую область на три года или заграница с подписанием документа, согласно которому они подлежали расстрелу в случае возвращения в РСФСР. Ленин внимательно следил за процессом составления списков высылаемых. В ответ на его запрос Ягода 18 сентября 1922 г. послал ему список первой партии высылаемых: 69 человек из Москвы и 51 человек из Питера. Все они (В. Стратонов, С. Франк, Н. Бердяев, М. Осоргин, А. Изгоев, С. Булгаков и др.) разделены по спискам: профессура, литераторы, инженеры, врачи, агрономы и кооператоры. У фамилии Н. Д. Кондратьева — примечание: «Возбуждено дело по обвинению в содействии эсерам, высылка временно приостановлена, содержится под стражей»^[613].

Высылка не была единовременной акцией. Она была частью проводившейся тогда политики по запугиванию инакомыслия и установлению партийного идеологического диктата. Дзержинский в начале сентября 1922 г. предлагал Уншлихту создать целую систему наблюдений за интеллигенцией, сформулировав концепцию: «На каждого интеллигента должно быть дело»^[614].

В 1922 г. ГПУ провело две наиболее крупномасштабные акции по выполнению указаний партийных лидеров: судебный процесс над руководством партии правых эсеров и депортацию интеллигенции. Потому расширение прав ГПУ осенью 1922 г. было добыто преданной службой властям, которые весной резко сократили финансирование этому учреждению, были сокращены штаты. В 1921 г. по разным причинам из ВЧК выбыло 19 289 человек, на работу в органы было принято 28 994 человека. К началу 1922 г. в чекистском аппарате работало около 85 % сотрудников, ставших чекистами в 1920–1921 годах. От тех, кто стал чекистом в период разгула красного террора осенью 1918 г., осталось около 4 % в 1922 году. Чекисты были элитной организацией, потому так болезненно они восприняли ухудшение питания, уменьшение зарплаты, нарушение сроков выдачи нового обмундирования. 28 апреля 1922 г. Дзержинский докладывал в ЦК партии: «Состояние органов ГПУ внушает опасение. Нет наплыва свежих ответственных товарищей, старые болеют, другие бегут…» 5 мая за ГПУ вступился Сталин, предложивший Цюрупе выслушать жалобу Уншлихта на Наркомфин, нарушавший постановление ЦК о снабжении сотрудников ГПУ. Донесения руководителей ГПУ на местах сильно драматизировали обстановку, описывая тяжелое материальное положение чекистов^[615]. 4 июля 1922 г. Дзержинский обратился в ЦК с просьбой обеспечить финансовое и продовольственное снабжение работников ГПУ в полной мере. Он знал, что эта просьба будет удовлетворена. Чекисты вновь к этому времени доказали свою нужность режиму: они подготовили суд над правыми эсерами, им предстояло проводить массовые чистки учреждений от бывших социалистов, высылать, арестовывать, убивать.