От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы - Абрам Рейтблат

Книги Конан Дойля регулярно выходили и в дальнейшем (итогом освоения его наследия русскими книгоиздателями можно считать Полное собрание сочинений, которое П.П. Сойкин выпустил в 1909 г. в качестве бесплатного приложения к журналу «Природа и люди») и приучали читателей к подобной литературе. Постепенное нарастание интереса к ней перешло в резкий скачок, датируемый 1907 годом, когда началось широкое распространение (вначале переводной, а затем и отечественной) серийной литературы, представленной многочисленными выпусками рассказов, объединенных героем-сыщиком⁶⁴⁹. После успеха первой попытки число серий стало быстро расти, и в 1908 г. одновременно выходило уже несколько десятков. Всего в этом году было издано 624 выпуска сыщицкой и прочей серийной литературы⁶⁵⁰, общим тиражом около 10 млн экз.⁶⁵¹. Наибольшей популярностью пользовался Нат Пинкертон, которому было посвящено несколько серий (Нат Пинкертон, король сыщиков, СПб.: Н.А. Александров, 1907—1908. Вып. 1—150; Нат Пинкертон, король сыщиков. Новая серия. СПб.: Печать, 1908. Вып. А—Е; Пэнкертон, герой сыщиков. СПб.: Тип. О. Кранца, 1908; Нат Пинкертон. Американский Шерлок Хольмс. Елисаветград, 1908. Вып. 1—2; и др.). Широко читались также серии о Нике Картере (Ник Картер, американский Шерлок Холмс. СПб.: Н.А. Александров, 1908; Ник Картер, величайший сыщик Америки. Новая серия. СПб.: Печать, 1908. Вып. 1; и др.) и Шерлоке Холмсе (Шерлок Холмс. СПб.: Развлечение, 1908—1910. Вып. 1—98. Эта серия состояла из рассказов, написанных не А. Конан Дойлем, а анонимными подражателями).

Существовали и многие другие серии: «Сыщица Этель Кинг», «Билль Каннон, знаменитый американский сыскной комиссар», «Ока Шима, знаменитый японский сыщик», «Приключения графа Стагарда, знаменитого немецкого сыщика» и др. Брошюры были дешевы (5—15 к. за выпуск), выходили регулярно (в наиболее популярных сериях – еженедельно) и продавались в газетных киосках и у уличных разносчиков. Тираж их составлял десятки тысяч. Брошюры о Картере переводились с английского, о Пинкертоне – с немецкого, но многие выпуски этих да и других серий писались отечественными авторами. Печатались они, как правило, анонимно (по свидетельству Л.И. Борисова, в их число входили даже такие известные писатели, как А.И. Куприн, М.А. Кузмин, Н.Н. Брешко-Брешковский⁶⁵²) или скрывали свои имена под псевдонимами (Роман Добрый [Антропов Р.Л.]. Гений русского сыска И.Д. Путилин. СПб., 1908—1909. Вып. 1—48; Никитин П. Новейшие приключения Шерлока Холмса в России. М., 1908. Вып. 1—16), стыдясь причастности к такого рода литературе.

В основе рассказов о Пинкертоне и Картере лежит не логический анализ, а действие – преследование, драка и т.д. В этом они близки старой авантюрно-приключенческой литературе.

Критика и педагоги резко отрицательно оценивали брошюры о сыщиках, отмечая, что «они грязны, безнравственны и, по-видимому, могут отвечать лишь на грубые запросы полуграмотного читателя»⁶⁵³ и что это «не литература, а жалкое бормотание какого-то пьяного дикаря»⁶⁵⁴. В школах учителя наказывали за чтение «пинкертоновщины», так же поступали и многие родители⁶⁵⁵. Однако серии «сыщицких» брошюр пользовались огромной популярностью и читались представителями разных социальных групп⁶⁵⁶. Современники свидетельствовали: «Вот уже более года, как литература “сыска” доминирует над всеми остальными видами повседневной и лубочной литературы, завоевав себе первенствующее место в уличных, газетных киосках, в вагоне трамвая и железной дороги, в прихожей и в кухне, в комнате учащихся сына и дочери, под классным столом на уроках в учебном заведении, в руках студента и иногда даже взрослого дельца, – всюду бросается в глаза эта сыщицкая литература»⁶⁵⁷. «Лубочно раскрашенные книжечки – в руках молодежи, учащейся и не учащейся, в руках рабочего, изящно одетой дамы <…> я видел своими глазами: маман читала “Пинкертона”, в то время как сын-гимназист жадно глотал страницу за страницей “Шерлока Холмса”»⁶⁵⁸. Н.П. Розанов вспоминал про «увлечение пинкертоновщиной, проникшее не только в низшие слои московского населения, но даже в сравнительно образованные части общества. Бывало, везде положительно наткнешься на книжонки в желтенькой или синенькой обложке, где изображались приключения знаменитых сыщиков Пинкертона, Картера и др.»⁶⁵⁹. Брошюры о сыщиках читали философ В.В. Розанов и студентка, будущая писательница М.С. Шагинян⁶⁶⁰, но увлекались ими и сельские жители⁶⁶¹. А.Г. Моисеев, крестьянин Серпуховского уезда, вспоминал: «Была и у нас своя библиотека, книги которой подразделялись на два вида: приключенческие и духовно-нравственные. К первому виду принадлежали приключения знаменитых сыщиков: Шерлока Холмса, Ната Пинкертона, Ника Картера. В таком же духе были романы “Пещера Лейхтвейса”, “Король сыщиков и король контрабандистов Видок” и еще несколько романов с не менее заманчивыми названиями. Такой литературой снабжал нас отец. В выборе книг для семейного чтения он руководствовался их дешевизной и содержанием с захватывающими сюжетами»⁶⁶². Однако основным потребителем «пинкертоновщины» было юношество, и прежде всего гимназисты. Сохранилась масса свидетельств об их эпидемическом увлечении литературой подобного рода в 1907—1909 гг., например: «На чердаке соседнего с нами дома жили два эстонских мальчика <…>. Получавшие из сельской местности от своих родителей лишь скромнейшие суммы на пропитание и оплату учебы (в той же гимназии, в которую поступил я), они ценою добровольного недоедания стали обладателями целой библиотеки о подвигах Ната Пинкертона, Ника Картера, Шерлока Холмса <…>. Чтение “Пинкертонов” надолго стало ежедневною моей усладою»⁶⁶³.