Я и моя судьба - Лян Сяошэн

– Я с тобой согласна.

На самом деле мне хотелось сказать, что я абсолютно ничего не должна Цяньцянь. Если уж кого мне и стоило благодарить, так это Цзюань – свою левую почку она обменяла на свидетельство о собственности. В противном случае, если бы каждый месяц мы выплачивали взнос за аренду, то работали бы практически задаром.

Гао Сян сильно похудел.

Его небольшая студия тоже не могла оставаться вечно закрытой, иначе он платил бы аренду совершенно зря, а это стало бы существенной нагрузкой. Поэтому днем он работал в фотостудии, а к шести вечера приходил в супермаркет подменять нас с Цзюань, так что на самом деле это ему приходилось вкалывать по пятнадцать часов в сутки. Хорошо еще, что Гао Сян обожал читать, поэтому, когда его не беспокоили посетители, он мог услаждать свою душу где угодно.

Как-то раз Цзюань, извиняясь, его пожалела:

– Прости нас, Гао Сян, мы тебя совсем замучили. В следующей жизни, когда будешь искать себе девушку, держись подальше от таких, как Ваньчжи, а то себе дороже выйдет, точно?

Гао Сян лишь рассмеялся в ответ:

– Уже влюбился, так что поздно. Сейчас вызов принят, а о следующей жизни поговорим, когда придет время.

Он смеялся прямо как мой приемный отец, он походил на него даже внешне.

Однажды Гао Сян случайно проговорился, что попросил начальника Ли подыскать кого-нибудь для Цзюань.

– А почему ты не хочешь сделать это сам? – спросила я.

– Я – приезжий, а у начальника Ли гораздо больше знакомых в Шэньчжэне.

– А откуда ты знаешь, какой человек может понравиться Цзюань?

– Думаю, что разбираюсь в этом лучше нее.

– Хотелось бы послушать.

– Ли Цзюань из тех людей, которые предпочитают зарабатывать деньги честным трудом. Но ты же понимаешь, что обычным трудом заработать лишние сто юаней совсем непросто, поэтому ей нужен крупный бизнесмен, который одновременно станет ее помощником. Дорогая, при всем моем уважении, хотя у вас общий бизнес, но вы далеко не лучшие партнеры.

– Это почему?

– Потому что она всегда стремится вперед, она решительна, она не откладывает дел в долгий ящик, она спокойно переносит неудачи. А ты довольствуешься малым, проявляешь мягкость и намного уступаешь ей в плане стрессоустойчивости. Как ни крути, но твоя потребность в деньгах не настолько остра и сильна, как у нее…

Внимательно слушая комментарии Сяна, я втайне признавала, что он совершенно прав – если бы не кучка «фактических» родственников из Шэньсяньдина, требующих от меня финансовой помощи, которая уже превратилась в обязанность, мое отношение к деньгам было проще некуда – если уж говорить совсем прямо, то ради денег я бы на работе не убивалась.

– Раз уж у нас зашла об этом речь, – продолжал Сян, – то позволь мне высказаться начистоту. Дорогая, мне кажется, что нужно выбрать подходящий момент и прекратить сотрудничество с Ли Цзюань; найди какой-нибудь предлог, который не вызовет подозрений у Цзюань, и выйди из доли, позволь ей двигаться вперед, как она того хочет. Иначе, боюсь, что ты станешь для нее камнем преткновения. Я выражаюсь не слишком-то приятно, но ты уже не сердись…

– Как я могу! Правда режет слух, но полезна делу.

Несмотря на сказанные слова, в душе мне было не очень-то приятно. Мне казалось, что именно общее дело укрепляет нашу дружбу с Цзюань, помогая вместе преодолевать трудности, поэтому я сомневалась, пойдет ли такой шаг нам на пользу.

На следующий день больница уведомила Цзюань о получении компенсации – Цяньцянь оплатила все счета, соответственно, деньги, которые я вносила ранее, нам возвращались обратно.

Я пошла вместе с Цзюань, захватив с собой карту Цяньцянь. В больнице нас спросили, как мы хотим получить деньги: наличными или переводом на карту.

Я предложила перевести на карту. Цзюань настаивала на наличке.

Сумма была немаленькой, почти сто сорок тысяч юаней. К счастью, нам выдали ее сотенными купюрами, перевязав в одну большую пачку, состоящую из нескольких пачек поменьше.

Кассир еще и пошутил, мол, гляньте-ка, практически весь сейф очистили, не опасно ли с такими деньгами идти по улице, зачем было обналичивать?

Цзюань потащила меня в туалет, там она сняла кофту, спрятала мешок поближе к телу и снова оделась.

– Цзюань, ты сумасшедшая? Почему тебе непременно понадобилась наличка? – спросила я.

– Я еще никогда в жизни не держала в своих руках столько денег, решила пережить этот опыт, – хихикнула она.

– Тогда иди работать в банк, – сердито сказала я.

– Во-первых, меня туда не возьмут, поскольку это госучреждение; а во-вторых, боюсь, что, считая целыми днями чужие деньги, я не удержусь от соблазна и совершу кражу.

– Не болтай ерунды! – я легонько шлепнула ее.

Пока мы ехали в такси, я обменялась с Сяном несколькими текстовыми сообщениями и попросила его прийти в супермаркет.

– Теперь еще и дневная смена на мне? – удивился он.

– Только сегодня до обеда. Нам нужно временно воспользоваться твоей студией, Цзюань хочет кое-что обсудить.

Убрав телефон, я спросила Цзюань, что именно она хотела обсудить.

– У меня появилась грандиозная идея, – сообщила она и уже на ухо шепнула: – Деньги пышут жаром, на груди теплым-теплехонько.

Когда мы вошли в фотостудию, Цзюань заперла дверь, затащила меня в спальню, задернула шторы, скинула с себя кофту и обувь, затем, словно дунбэйская бабуля, уселась, поджав ноги, на кровать, вынула из мешка деньги и разложила пачки в два ряда; поцеловав одну из пачек, она пригласила меня присесть напротив и спросила:

– Сколько у нас еще денег помимо этих?

Задумавшись на какое-то время, я недоуменно произнесла:

– Чуть больше, чем двадцать тысяч.

– Сто тысяч, что лежат на карте, тоже надо посчитать, итого выходит почти двести шестьдесят.

– На карте лежат деньги, которые Цяньцянь компенсировала тебе, они не общие, – возразила я.

– К чему такие разграничения, лучше давай подумаем, как нам с ними поступить?

– Я как-то не задумывалась, предлагаю придерживаться намеченного курса, сначала выведем вложенный капитал, а остатки положим на вклад под проценты.

– Есть мысли, куда можно вложиться прямо сейчас? – спросила она.

– Нет, если бы были, я бы уже придумала, куда вложить двадцать тысяч, которые уже есть.

– А ты думала, что поскольку рядом появился более крупный супермаркет, наш дальнейший доход будет становится все ниже и ниже?

– Говори уже прямо, что ты хотела.

Разумеется, я тоже предвидела то, о чем говорила Цзюань, но не знала, как это можно изменить. Мои мозги не были приспособлены для бизнеса, или, лучше сказать, мне просто не хотелось шевелить ими в этом направлении. Так что в этом плане Сян охарактеризовал меня совершенно точно.

И