Жилец - Владимир Михайлович Скрипник

танцевать без практики я не смогу. Потом были еще танцы, темп музыки чередовался, то быстрый, то медленный и, как оказалось, движения танцующих очень от него зависят. Самым простым и доступным для меня был очень медленный ритм, танцевать под него казалось несложно, нужно было только обнять девушку и в такт музыке переминаться с ноги на ногу, практически стоя на одном месте. «Так и я смогу теперь остановка за малым — надо чтобы она пришла», но кареокая не появлялась. Танцы продолжались, я стоял и смотрел на вход в зал.

В начале вечера через двери входили девушки и парни, поодиночке или группами, а ближе к концу было такое же движение, но в обратном направлении. Несколько раз ведущий объявлял «белый» танец, как оказалось, на этот танец приглашают не парни девушек, а наоборот. Нужно сказать, некоторые девушки приглашали меня, но я боялся пропустить приход Гали и, как мог, вежливо отказывал им и от этого чувствовал себя очень неловко. Но вот в дверях зала появилась она. Я почувствовал, как часто забилось сердце и пробираясь между танцующими, направился навстречу девушке. На лице у меня невольно сияла улыбка, но, как оказалось, не долго. Галя была не одна, рядом с ней шел парень и что-то оживленно рассказывал улыбающейся девушке. Я резко остановился, и причиной был не ее спутник, его я узнал, правда, мы не были знакомы и не здоровались, он тоже работает на шахте и зовут его, кажется, Андрей, остановила меня Галина улыбка. Девушка слушала Андрея, смотрела ему в лицо и улыбалась. Я с горечью подумал, что так ни одна девушка никогда не смотрела на меня.

Потом, после очередного танца, а танцевала Галя только с Андреем, они направились к выходу, но с танцев ушел один Андрей, на прощание слегка обняв девушку, как потом выяснилось, ему пора было идти на смену. Галя направилась к призывно машущим ей подружкам. Опять заиграла музыка, это была медленная мелодия, ведущий объявил, что этот танец последний. Я решительно направился к девушке и, оттеснив плечом какого-то парня, пригласил Галю на танец. Девушка холодно посмотрела мне в глаза, от этого взгляда у меня закружилась голова.

— А где же здравствуйте, или те, которые на Доске почета, с остальными не здороваются? — на лице девушки промелькнула насмешливая улыбка, но видя мое замешательство, снисходительно добавила. — Ну что ж, пойдем, — и направилась в центр зала к танцующим.

Как пролетел этот танец, что я говорил, что мне отвечала девушка, я не смог бы вспомнить даже под гипнозом. Отчетливо помнил тепло ее упругого тела, передающегося через руки, ощущал почти невесомое прикосновение ее рук, лежащих на моих плечах, и глаза, огромные бездонные глаза, от которых я был не в силах отвести взгляд.

— Ну, и что ты там такое увидел? — спросила слегка раздраженная моей бесцеремонностью девушка.

— Я увидел, что я люблю тебя.

От неожиданности девушка остановилась. Остановился и я. Некоторое время мы молча стояли, глядя друг другу в глаза, а вокруг медленно плыли в танце пары. Первой пришла в себя Галя.

— Давай считать, что ты ничего мне не говорил, а я не слышала. Сейчас, когда танец закончится, мы с тобой разойдемся в разные стороны, чтобы больше не встречаться. Договорились, Бандера?

— Я наклонил голову и, почти касаясь губами уха девушки, тихо прошептал:

— Нет!

Галя вздрогнула и немного отстранилась, но рук с моих плеч не убрала и опять мы замерли в молчании.

Танец закончился, посетители направились к выходу, а мы все стояли молча, глядя друг другу в глаза. И опять первой опомнилась Галя.

— Мы так останемся одни в этом зале, Бандера, лицо девушки осветилось лукавой улыбкой. «Так ты меня знаешь», — радостно подумал я.

Держась за руки, мы с общим потоком вышли на улицу. Галя высвободила руку и, повернувшись ко мне, решительно сказала:

— До свидания! — и, как мне показалось, с едва заметным сожалением добавила: — Может, когда-нибудь встретимся. Пока!

Галя повернулась и решительно направилась к ожидавшим ее подружкам.

— Нет, — решительно и на этот раз громко сказал Степан, — подожди, я провожу тебя.

— Ты что, с ума сошел? Я живу на Шанхае, ты знаешь, что это такое?

— Что-то слышал!

— Ты что-то слышал, а я там выросла. Слушай, что я тебе расскажу о нем в нескольких словах. Шанхай — это поселок без воды, без электричества, а главное без улиц, а вместо них — узкие кривые проходы, в которых могут ориентироваться только местные жители. Чужой тоже может, точнее, смог бы, но только днем, а ночью вряд ли, да и вряд ли без приключений. Кто там живет, тебе знать ни к чему. Я тебе о них могу сказать одно: чужих они не любят и очень сильно. Ты понял?

Я недоуменно пожал плечами.

— Понял, что тут непонятного? Пошли.

— Нет! Вижу, ты ничего не понял. Ладно, кроме того, что я тебе рассказала, есть еще одна причина — парень, с которым я танцевала, мой жених, по крайней мере, так все считают, он наш, шанхайский, и по нашим дурацким правилам, он со своими дружками ноги переломает любому, кто решит меня провожать и ты не исключение. Ты понял?

— Понял, а тебя не тронет?

— Нет!

— Тогда пойдем.

— Нет, дурак, ты ничего не понял. Андрей сейчас на работе в ночную смену, но его дружки наверняка уже давно приметили тебя и если ты пойдешь, поверь мне, тебе несдобровать.

— Я тебя люблю, а остальное… — я пожал плечами, — пошли, показывай дорогу.

Галя стояла и молча смотрела мне в глаза, пытаясь понять, кто я — просто дурак, или правда влюбился в нее? В свои шестнадцать лет она еще никого не любила, и никто не любил ее по-настоящему, Андрей не в счет, для него она красивая девушка рядом, чтобы все видели и завидовали, а любви здесь не было и нет. А этот в первый вечер дважды признался, и причем дважды это прозвучало, как нечто само собой разумеющееся и при этом он ведет себя так, как будто уверен, что и я его люблю.

— Ну что ж, будь по-твоему