Разбирая огонь - Александр Уланов

Дачные ночные, не остановились, просто не проснулись, заблудились между ночью, когда их нет, шумящих, и утром, когда они есть, спящие. Утром спящий так далеко, а со стороны все убеждены в его неоспоримом спокойном присутствии. Слонам, быть может, лучше деревянными

— китайские работают декоративно. Заблудились в существовании. Спящий, кажется, во многом здесь — нет сил на отсутствие, его отсутствие — не путь, а дрейф. Дереву труднее не быть. Надо расти и/или стареть. Работать не декоративно — слон-горка-для-санок, слон-тотем. Прорастать сквозь шляпу. Человек порой у/от-клоняется, камень пережидает

— но спящий помнит себя там, где сразу же забывает, утром в особенности, он отсутствует на избытке сил, в бессилии. Деревянный слон не матрёшка, хотя прорастает и стареет. Безработный слон летает и хорошо ложится на бумагу. Понедельник не работаю

— у риса появился вкус перловки. Сон восстанавливает силы, но спящий/проснувшийся слаб. Может быть, для появления силы нужна ещё встреча с собой. Отчасти с памятью? Может быть, память в какой-то степени обеспечивает существование, поэтому ты её и не очень любишь, она тебе не-существовать мешает? Но существование не равно присутствию. Слон не матрёшка, хобот не входит в хобот, ухо в ухо, для матрёшки надо быть гладким и жёстким, круглым и скучным. Безработное вообще хорошо ложится. Занятое слишком занято, чтобы летать и ложиться, или не умеет. Интернет перегрызли гигантские лягушки. Вещи сложены. Жду

— ранним и весенним будем

— собирая с листьев тени листьев, горит спина

— воздух мокрые ландыши приходи за тенью

— приходи ты, не в гору

— я в тени кошки. Когда?

— утро/вечер

— как спина? Твои утро и вечер переменны

— спина из колец, после девяти и с семи

— кубарем затаясь, сплетаю и расплетаю радостью меж дыханья. Взгляд голубей носит гречку в свёрнутом как ожидании. Голубым цветом яблок переносицы твоей работы — прячась под ковёр чтения

— узкая кровать — изобретая тебе место для сна. Горлом раскрашенного Пинзеля. И чаши с радостными скелетами философов, призывающих наслаждаться жизнью

— Пинзель отвёрнут к желанию, чтобы бог был? к сомнению? к попытке порыва навстречу неизвестно чему? тонкая трескающаяся оболочка пустоты. Кофейной свернувшейся корой жду таяния дерева

— белым камнем средних среди не узнанного цвета жду

— обмотавшись вокруг работы, утром ем Венецию, днем завод. Лучами внутри камня

— с ног до головы дрожью глаз. Так звуки по-настоящему разогревают пространство, и возможность выбирать из трёх сильнейших, вдо(во)ль закрытых глаз, слышащих друг друга ровно настолько, чтобы продолжать один или три или набросок голоса, две ступни для тепла непроходимостью лёгкости, слов но (ты) уже здесь — чувствуя твою ночь, знаю, что поздно, но через пространство получается только вместе с ней

— здесь пока каменное или железное, лежащее, слишком твёрдое, чтобы двигаться, кажется, что вечер и ночь убежали к тебе и ночью здесь тоже день над светом городских линий, но скоро за

— косточкой граната в сон

— с гранатным сном осторожнее, гранат Персефоне из Аида. Четыре спешных работы, все обязательно до отъезда

— на деревьях таблички. Ель колючая, ель шершавая. Будто они ходили и трогали их

— персикобобовник. Интересно, что на нем? Персики размером с горох? В стручке?

— или он по настроению, если обиделся — горох, если доволен — персики. А вот ещё — яблоня ягодная

— фикус поникающий. Зал поникших растений

— хочется спать. Тут хорошо. Хочется остаться

— дай мне сейчас пропасть

— будто не даю — ты потом появляйся. У меня для тебя и пропасть есть на горе — пойдём?

— там, где Бланшо говорит в «Литература и право на смерть» — писатель — можно поставить — человек. Любое действие в его многосторонности и возможной невозможности, в ожидаемости и неожиданности результата, в бесполезности, в полноте и пустоте просьбы или требования, без начала и конца (которых нет, потому что мир продолжается). Пытающееся, мечущееся, прерывающееся. «Если бы речь, и в частности литературная речь, не стремилась постоянно и заведомо к своей смерти, она не была бы возможной» — кажется, тут дело ещё в подпитке словесного несловесным. Когда слова пытаются попасть туда, о чем сказать нельзя, они терпят неудачу, но что-то оттуда прихватывают

— просьбой ночи быть ночью нити спокойствия протягивая возвращая лопатки

— протяжённостью удивления глаз тепла дождём гостеприимством утра

— головой к снегу загибая углы неба возможностью сна, так и не привыкнув

— сон — ночное существо с большими глазами и ушами, ему днём хуже, устаёт и слепнет

— сквозь поры овсяной ночи согревая на кончиках каштана

— битым карманным зеркалом, найденным на мостовой козерогом

— дважды разделяя подушку на ты я сон утро. Просыпаюсь навстречу засыпанию

— каштановый плетень смеха держит ластик держит горечь горения держит (г/х)олод пропаж держит тонкость сечения букв держит совсем навстречу утро

— с(в)ечением дороги

— книга в приёмной ректора

— впуская настенную незанятость жилых пространств спасибо! день увеличивает количество кладей и протягивает вымокшие от кратной скоротечности числа

— жилое не равно живущему. День на меня столько, что ночи не разобрать

— невозможность прямого ответа между подставленным плети воздуха плечом и горло разжигающим переступившим тело воздухом

— Мария отвечает в пространство — и там уже слова могут попасться тому, кому отвечает — хотя специально искать его не будут. Может быть, какие-то ответы мне попадают к тебе. Или ещё куда-то

— настенная незанятость шуршит и стрекочет. Буквами скорее кидается, чем читает. Ответ, может быть, ищет вопрос, но вопрос не место

— знающий путается в ответе, потому что знает, частью чего он

— шоколад легче съесть, тебе твоё с заметками, дождь съедает снег

— шоколад обрадовать не съесть, ответ на ответ

— слушать/трогать воду — сегодня?

— вообще писать и спать, но если воду

— писать и спать у меня с собой. Танец переписан, когда отдавать? ночное письмо ночному вдоль табуретки гладить ногу по рисовым зёрнышкам

— твои комментарии в тексте возмутительны. То есть хороши, но читать невозможно, возмущают и взрывают. Это не диалог, кажется, что это не мой текст, а что-то иное, к тебе, может быть, более близкое. Смотреть с выключенным светом

— совсем поздно без сна моя комната разгоняется твоим снует настольным Поллоком не уменьшая сворачивая сон корабельным углом косточкой сухого фрукта о(т)пуская пришёл ли сон?

— работаю второй день в основном носовые со-гласные и глазам на ощупь, но до этого разговорами кружащими расстояние между грядками «почему» к кончикам снега не запомнившимся разбитым бокалом (у)ступая сну

— из твоей статьи растут веточки

— статья прорастает усталость, предлагая капюшон, сворачивает с дороги

— папа умер. Приезжаю. За меня не беспокойся — но, пожалуйста, будь целее,