Не бойтесь кобры - Евгений Ефимович Березиков

— Я здесь…

…Халила нашли в бессознательном состоянии. Лицо его было бледным, отекшим, заросло жгуче-черной щетиной. Юношу осторожно подняли на руки. Халил вскрикнул, открыл глаза, ссохшиеся губы прошептали:

— Оставьте меня, оставьте… Она придет завтра… придет…

— Галлюцинации, — горестно произнес Баскаков.

Взрыв

Поисковые группы поднялись к снежным вершинам и нашли странного человека в убогом жилище. Это был Кара-сундук. Он и испугался, и обрадовался такому повороту судьбы. Давно ждал этого часа. Кара-сундук тут же поведал свою историю. Рассказал, как долгие годы, в наказание за свою трусость, батрачил на ишана Бабакула и его сына Балту. А еще о том, что в святом мазаре захоронены его сотоварищи по дезертирству и что были убиты они злодеем ишаном.

Эта новость быстро разлетелась по кишлакам, донеслась и до Шарифа-бобо. Сердце старика со страху заныло. А тут, точно обухом по голове, еще одна новость — о Бахраме. И Шариф-бобо понял — дьявол, которого он вызвал при помощи четок Раббии-бегим, настиг его самого.

Когда старик увидел в небе вертолет, который летел прямиком на каптархону, то, гонимый смятением и страхом, побежал следом. Духу хватило добежать лишь до валуна. Старческие ноги подломились, и он, хватаясь за камень руками, опустился, тяжело дыша и оцепенело глядя в сторону каптархоны, на землю.

Вертолет приблизился к скале. Вот с него сброшена веревочная лестница. Люди спускаются в пещеру. Вот они поднимают на борт безжизненное тело…

Быстро пробежали два месяца. В долину Кокдарья пришла золотая осень. Чистая, ясная, звонкая. Листья боярышника, туи и ореха пожелтели. Красными сережками по кустам висел барбарис, и шиповник наливался последними соками. Только дуб стоял пока зеленый.

Халил поправился и снова вернулся в Коккишлак. За два месяца у него в больничной палате побывала почти половина населения долины Кокдарья. Неоднократно приезжал Майлиев, был Саттар-бобо с аксакалами, навещал его секретарь Чашминского райкома партии Абдуллаев. Но особенно знаменательным для Халила был приезд Арипова.

Арипов пробыл у него минут двадцать, не больше, но что это были за минуты для юноши, знал только он один. Арипов беседовал с ним, как с сыном. А на прощанье сказал:

— Такого джигита мы из области ни за что не отпустим. Женим здесь.

Уже целую неделю Халил у себя в экспедиции. Вот он, любуясь красками осени, стоит у створа. Поджидает Раббию. Девушка сегодня уезжает в Ташкент на учебу в институт. Летние каникулы закончились.

Окончилась и юность Халила. За это лето он слишком много испытал. После болезни он выглядел старше своих лет, взгляд его стал строже.

Но, увидев Раббию, которая подъезжала на прекрасном карабаире, он не выдержал, широко и радостно улыбнулся. Раббия протянула к нему руки и легко спрыгнула на землю.

В горах пронесся гул мощного взрыва. Испуганные каптари дружно взмыли над пещерой.

— Что это? — замерла Раббия.

— Албасты взорвали! Нет больше озера дракона. Там будем камень брать для плотины. Понимаешь, Раббия! Начинается новая история Кокдарьи!

Девушка прижалась к его груди.

— Мне пора, Халил… Береги себя.

Он долго смотрел ей вслед. Стук копыт уносился вдаль, а над каптархоной все еще носились испуганные голуби.

Халил поднял к небу лицо и закричал:

— Не бойтесь кобры, каптари!

Примечания

1

Живот. — Здесь и далее, кроме особо отмеченного, примечания книгодела.

2

Омач — старинное деревянное пахотное орудие в Средней Азии. Отличается от плуга отсутствием отвала, от сохи наличием (для большей устойчивости) подошвы.

3

Чакка — она же сюзьма, домашний молочный продукт кремовой консистенции, получается из простокваши путем отжима сыворотки.

4

Каса — узбекская миска для супа, др. жидкой пищи. Формой соответствует пиале, размером больше пиалы, украшена ярким узором.

5

Дивана (девона) — юродивый, сумасшедший.

6

Айван — открытая галерея с плоской крышей, поддерживаемая столбами.

7

Хурджун (хурджин) — традиционная ковровая переметная сума из двух отделений.

8

Кауши — остроносые кожаные калоши традиционной формы, которые надевали на мягкие сапоги или на носки.

9

Имам — старший или высший чин духовенства у мусульман. Имам-хатиб — проповедник в мечети, который читает пятничную молитву.

10

Хашар — это добровольная совместная работа для пользы общества, прототип субботника, традиционная практика в Узбекистане.

11

Супа — низкий и широкий деревянный или глиняный помост для сидения, обычно на открытом воздухе.

12

Курпача — стеганое одеяло, служащее подстилкой.

13

Ишан — титул, которым называют главу суфийской общины, местного исламского наставника. Как правило, титул передается по наследству. В советское время ишаны считались наиболее антисоветской частью мусульманского духовенства.

14

Аль-Газали — исламский богослов, мистик и философ XI–XII вв., один из основателей суфизма.

15

Капыр — неверный, иноверец (немусульманин), также нечестивец.

16

Карабаир — среднеазиатская порода верховых и вьючных лошадей, приспособленных как к горной, так и к песчаной пустынной местности. Очень устойчивы и осторожны на горных тропах.

17

Хамза Хаким-заде Ниязи (1889–1929) — узбекский поэт, драматург, общественный деятель, активный участник установления советской власти в Средней Азии. Был убит (публично забит камнями) в Шахимардане за то, что уговорил нескольких местных женщин снять паранджу.

18

Каптари — дикие голуби. — Прим. автора.