Гори - Анастасия Мандрова

В конце концов, неужели ей стоило соревноваться с фарфоровой куклой? Софи просто стала другой. Она резким движением бросила куклу под стол. Хорошо ей живется, сидишь тут на столе, ничего не знаешь о жизни. А вот Софи уже все знала.

Девушка стянула с себя футболку с длинным рукавом, затем расстегнула модные узкие брюки цвета спелой вишни и легко выпорхнула из них, позволив включенному на минимальную температуру кондиционеру, охлаждать ее чуть загорелую кожу. Замерзнуть Софи не боялась. Боялась другого. Что кто-то заметит. Она смело подошла к напольному зеркалу, стоявшему рядом с кроватью. Если сильнее вглядеться, если только напрячь свое не совсем идеальное зрение, можно увидеть на плече темное фиолетовое пятно, а еще на спине, и самое главное, на ногах. На ногах синяки еще были яркими, как будто появились вчера. Софи почувствовала, как побежали мурашки по всему телу. Нет, это не от воспоминаний. Совсем не из-за них. Это все кондиционер. Софи осмотрела правую руку, где на запястье красовалась тонкая полоска розовой кожи. “Это не исчезнет”, – с грустью подумала она. Шрамы украшают только мужчин. Женщинам они не нужны. Софи заставила себя широко улыбнуться, застыла, окинула себя взглядом, ищущим еще что-то, то, что еще могли заметить окружающие. Ничего. Под одеждой все можно скрыть. А лицо скрывало еще больше.

Глава 5

Темнота. Ничего не видно. Только слышно мое частое дыхание и стук сердца, которое отчаянно рвется из груди, не в силах выносить страх, навсегда поселившийся во мне. Где я? “Ты в своей комнате”, – отвечает мое подсознание. Почему не горит лампа? Почему нет света? Я не могу без него! “Наверное, перегорела лампочка”. Что мне делать? Что делать? Мне так страшно! “Иди к свету!”

Я, закутавшись в одеяло, наступаю на обжигающе холодный пол. В этой колючей темноте так страшно, что кажется еще один шаг, и я сойду с ума, но оставаться в кровати еще страшнее. Медленно, на ощупь по стенке, боясь наткнуться на что-то или кого-то, я иду к двери, за которой виднеется свет. Позади меня слышатся тяжелые шаги. Дрожь пронзает все мое тело. Одеяло, дававшее хоть какую-то иллюзию тепла, спадает, но у меня нет времени его поднимать. Я торопливо открываю дверь, и миллиарды световых частиц, отливающих всеми цветами радуги, окружают меня, приглашая танцевать вместе с ними. Меня не ослепляет, нет. Я, будто, сама состою из этого света. Я улыбаюсь, чуть щурюсь и протягиваю руку, чтобы присоединиться к ним в их молчаливом и торжественном танце. Но кто-то хватает меня сзади за плечи и одним рывком поворачивает к себе, обратно во тьму. Я больше ничего не вижу, но чувствую. Чувствую, как его холодные пальцы пробегают по моей шее, касаются щек и уголков губ.

– Ты скучала по мне?

Его голос невозможно забыть. Его дыхание на моем лице. Его сладкий запах становится моим запахом. И так хочется закричать, зарыдать, позвать маму, но я ничего этого не делаю. Я закрываю глаза, чтобы вспомнить, каково это, быть окруженной светом и излучать свет самой. На краю ресничек пробегают последние радужные точки и растворяются в ночи. Его холодные пальцы сжимают мою руку так, что мне должно быть больно, но я уже ничего не чувствую. Я замерзаю. И вокруг меня одна темнота.

Я проснулась с криком в холодном поту. Потребовалось время, чтобы понять, что это был сон. И все хорошо. Лампа на столике не погасла, она горела всю ночь, чтобы было светло и не страшно. Но было страшно.

Как такое могло случиться, что та, которая никогда ничего не боялась, была смелой и открытой всему новому, стала бояться сразу всего: темноты, в которой ничего не видно, но зато прекрасно слышно; замкнутых пространств, в которых нечем дышать; толпы, готовой тебя поглотить, накрыть и больше не отпустить? Как так случилось, что я могла быть кем угодно, а стала никем?

Я могла бы долго ностальгировать по той прежней себе, прогонять страх, который разлился во мне, словно быстродействующий яд, но мой взгляд упал на часы. И я ужаснулась. Я проспала! Мой телефон, на котором должен был зазвонить будильник, разрядился, видимо, еще ночью. Отец ушел на работу намного раньше, как обычно погружаясь в рабочий процесс целиком.

Первый урок начинался через десять минут. Я вскочила с кровати, стряхивая остатки кошмара и пытаясь понять, как уложиться в такой короткий срок. Я кинулась в ванную комнату, попутно чистя зубы и расчесывая волосы, затем схватила из шкафа первую попавшуюся одежду. Интересно, а в школу вообще можно приходить в джинсах? Но мне было некогда переодеваться, я уже натягивала на ноги конверсы. Схватив рюкзак, который еще вчера подготовила к сегодняшнему дню, я на секунду остановилась перед зеркалом. Несмотря на утренний кошмар, на красные от слез глаза, я на секунду встретилась взглядом с собой прежней, той, которая могла бы хотеть жить и любить. А все потому, что где-то там в школе меня ждал Ваня. Или уже не ждал…

Судя по часам в холле дома, урок уже начался, и я ничего не могла с этим поделать, кроме как постараться успеть хотя бы к его концу. Я выбежала на залитую белым утренним светом улицу. Яркое солнце светило прямо в глаза, я еле успевала уворачиваться от прохожих, так же спешащих по своим делам и почему-то выскакивающих из общего движения прямо на меня.

“Отличное впечатление я произведу на учителей в самом начале учебного года”, – подумала я, подбегая к школе. Я остановилась перед крыльцом, пытаясь привести свое дыхание в норму. И только сейчас я заметила Ваню. Он стоял, облокотившись на колонну, и оценивающе смотрел на меня.

– Привет. Ты опоздала, – заявил он, как будто я и сама не знала об этом. В его глазах играли озорные огоньки.

– Проспала, – выпалила я, только сейчас сообразив, что не успела ни накраситься, ни уложить волосы, которые после моего спринта к школе в художественном беспорядке рассыпались по моей спине.

– Ты сегодня выглядишь совсем по-другому. Какая-то настоящая.

Что? Что это вообще значит?

– Хочешь сказать, что до этого я была ненастоящей?

– Нет, просто… вот такая, как сейчас, раскрасневшаяся и растрепанная, еще сонная и думающая о чем-то своем, ты нравишься мне гораздо больше, – Ваня замолчал, вглядываясь в мое лицо, затем резко сменил тему. – Давай прогуляем уроки сегодня.

– Что? – я растерялась от всего, что он мне наговорил, отметив для себя только то, что я ему нравлюсь. Да, да, да!