Красная Поляна навсегда! Прощай, Осакаровка - София Волгина

Еще они не договорили, не дообсуждали, а Ирина уже придумала, как помочь брату с женитьбой. Но прежде всего, она решила удостовериться: в самом ли деле он хочет Парфену в жены.

– Ну, что братик, не на ком жениться тебе? Нет зазнобы? Смотри, а то время уйдет, останешься один, без жены, детей. Тоска.

Харик посмотрел своими серыми грустными глазами.

– Ты же знаешь, кто мне нравится, а ей не разрешают за меня. Родственники мы.

– Седьмая вода на киселе, – с иронией проговорила Ирини.

– Четвертая вода.

– Если любишь, значит женим тебя на ней, хоть и четвертая вода. Ил и я – не я буду!

Харик посмотрел на нее долгим взглядом, который выражал разнородные чувства, среди которых Ирини заметила надежду на то, что умная и находчивая сестра и в самом деле сможет помочь. Неведомо как, но сможет. Он молчал, ожидая, что она дальше скажет. Ирина молчала, а он не спросил. Вошла Роконоца, и они не стали продолжать разговор на эту тему.

Утром следующего дня она сказала брату:

– Ладно, есть у меня задумка, сегодня же и начнем действовать. Тебе потом все доложу. Не беспокойся.

Она ободряюще улыбнулась и вышла на кухню, где сидели Роконоца с Наташей и Аницей. Двоюродные сестрички эту ночь спали вместе. Кики пришла за дочкой, ей нужна была ее помощь по дому. Ирини пошепталась с ней о чем-то. Кики согласно кивала головой. На вечер они пригласили в гости Марфу Спиридониди, Иринину старую подругу, родственницу Парфены Поповиди, под видом, что Ирина давно ее не видела и хочет встретиться с ней.

Марфа прибежала сразу, как только получила приглашение. Вообще, народ уважал тех, кто жил не в селе как они, а в городе. Поболтать, пообщаться с городской было всегда интересно, тем более с давнишней своей подругой. Ирини порасспросила Марфу о ее жизни, поведала о своей, незаметно перешла на дела близких и родных.

– Приехала я не совсем вовремя, – рассказывала Ирини, – скоро опять приезжать придется. Такие расходы, мужу не понравятся. А что делать? Надо!

– А что? – полюбопытствовала неискушенная Марфа.

– Да, старший брат, наконец, собрался жениться. Ему давно уже детей иметь надо.

– Харик, что ли?

– Ну, да, Харитон…Да и Генералу нашему уже пора. А у них разница в годах пять лет.

– Да ты что? А я не слышала, что Харитон ваш женится. А кто невеста-то?

Ирини сочиняла на ходу:

– Он пока не разрешает говорить, кто она. Невеста не из нашего поселка.

Марфа, явно заинтересовавшись, вспомнила:

– Он же хотел жениться на Парфене. Помнишь?

– Какой Парфене? Поповиди, что ли? – Ирини сделала вид, что с трудом припоминает. – Когда-то да, хотел, да не разрешили ее родственники. Харик, я думаю, между нами говоря, и сейчас бы на ней женился, хотя уже с невестой все обговорили. Но, как известно, «против лома нет приема». Мы – родственники, хоть и дальние. Многие считают, что такие родственники вообще-то жениться могут. Парфена, может, и пошла б замуж, но родители артачатся.

Ирини зорко следила за тем, какое впечатление произвели на подругу ее слова. Она сразу заметила, что Марфа проглотила наживку о братовой женитьбе.

– Да, что об этом говорить! – продолжила она. – Расскажи лучше, как Лидка, сестра твоя живет. Говорят, мужа отхватила дай Бог каждому. Правда, что ли? – и Ирина оживленно повела разговор об общих знакомых.

Вскоре подруга ушла, и Ирини с Кики нетерпеливо ждали результата от той встречи с Марфой. Он не замедлил проявиться через день.

Неожиданно, средь бела дня, к ним в гости пришла родственница Роконоцы, она же – бабушка Парфены Поповиди. О чем они говорили, никто не знает. После ее ухода, Роконоца приказала собраться всем и обсудить, кто и когда пойдет свататься.

Значит, решила Ирини (Кики с Роконоцей были с ней согласны), все-таки испугались родственники, что Харитон женится, а Парфена, любя его, ни за кого не согласится идти замуж или, того хуже, руки на себя наложит. Такое уже раз случилось в Осакаровке.

Естественно, Ирина стала во главе делегации сватов. Пошли еще Ксенексолцы старшая и младшая, Генерал, Роконоца и двоюродный брат Ирини, Михаил Стефаниди, тети Кицын сын – как его называли, – «миллионер с девятого поселка». Миллионы свои сделал на мясе, работая в приемном пункте «Заготскота», где, видимо, не упускал возможности вознаградить свои труды кусочком телятины, говядины или свинины, которым потом приторговывал из-под полы. Он был очень внушительный: толстый, но красивый, шикарно одетый. Русская жена – ревизор обожала своего мужа – грека, не жалела денег, чтоб облачить в хорошую одежду его непомерно раздавшуюся фигуру. Шли конечно не с пустыми руками. Михаил, как всегда, самый щедрый, кроме ящика спиртного, одарил деньгами всех детей, которые сновали во дворе невесты.

Посредине переговоров появилась смущенная Парфена, которая так ни разу и не подняла опущенных глаз.

Ирине не пришлось даже уезжать, успела к началу учебного года. Свадьбу сыграли через три недели. Славная, надо сказать, свадьба была! Харитон цвел и пах, все его старания придать себе серьезный торжественный вид, были безуспешны: на лице его царили счастливые глаза, и улыбка не сходила с губ. Невеста была более успешна в сдерживании своих истинных чувств, но искушенному взгляду было достаточно посмотреть раз и увидеть, как они буквально притягивались, как магнитом, друг к другу.

В середине свадьбы встал исполином Самсон, попросил тишины, пригладил свои вислые усы и сказал:

– Люди добрые посмотрите на эту пару, что на красавца Харитона, что на прекрасную Парфену! Сегодня, они создали семью, оба стали Христопуло! Христопуло – фамилия достойная. Дай вам, Бог прожить достойную, счастливую жизнь, народить детей, и тоже воспитать их достойными этой славной фамилии.

Все зааплодировали, молодежь в некоторых местах повскакивала из-за столов, показывая свое уважение к молодым.

Дед Самсон продолжал:

– Я мало знаю Парфену, только знаю, что она достойная девушка и дай Бог ей многих лет жизни и счастья. А вот Харитона я знаю, как соседа. – Самсон откашлялся потому, как голос его вдруг сел. – Хочу сказать, что таких ребят, как Харик на свете мало. Я прожил много лет, знаю людей. И своего сына Пантелея люблю и внука Митьку люблю, но даже с родными своими не могу сравнить этого хлопца. Хорош, по всем статьям хорош!

Тут подвыпивший дед Самсон совсем расчувствовался и повернулся к жениху, потом решил подойти к нему. Сбив не одну табуретку, он дошел до него,