О братьях наших меньших - Артем Викторович Голиков

Он поднялся на ноги, и лев тут же последовал его примеру.

– Вчера я хотел умереть здесь, но ты ведь не дашь мне сделать это спокойно, – снова обратился ко льву человек. – Я пойду дальше в пустыню. А ты попробуй найти себе еду. Быть может, тебе удастся поймать какого-нибудь зверька и вырвать у смерти еще один день жизни.

Фахри топнул ногой по песку, пытаясь отогнать зверя, но тот лишь опустил голову и глухо зарычал. Тогда человек поднял с земли камень и бросил его в зверя. Лев попытался увернуться, но у него это не вышло, и камень больно ударил его по ребрам. Взвыв от боли, он оскалил пасть и опять бросился на Фахри. Увернуться не получилось и у человека. Единственное, что он успел сделать, – это выставить перед собой руки и сделать шаг назад. Впрочем, и этого можно было не делать. Льву снова не хватило сил для завершающего броска. Полоснув когтем по руке человека, он приземлился на песок и снова взвыл от боли. Прокушенная лапа подвернулась, и лев рухнул на песок. Этих секунд хватило, чтобы Фахри смог отбежать на несколько метров от раненого зверя.

– Послушай, лев. Разве ты не видишь, что мы с тобой слишком стары, чтобы убить друг друга? – тяжело дыша, спросил Фахри. – Ни у тебя, ни у меня не хватит на это сил. Давай разойдемся мирно? Ты уйдешь туда, где я не буду соблазнять тебя мясом своего тела, а я останусь здесь, у этого дерева, чтобы встретить свою смерть.

Лев со стоном поднялся на ноги и снова двинулся в сторону человека. Было видно, что каждый шаг дается ему с трудом, но в его здоровом глазу отражалось страшное лицо голода, которое из века в век заставляло всех живых существ на планете совершать порой самые необдуманные и отчаянные поступки.

– Ну что ж, – убедившись в решительности льва, произнес Фахри, – если ты решил, что мы должны встретить смерть вместе, так тому и быть. Возможно, вдвоем нам будет не так страшно.

С этими словами он зашагал по песку в глубь пустыни, иногда оглядываясь на льва, который следовал за ним по пятам. Фахри понимал, что оставшегося хвороста ему хватит лишь на одну ночь, а фиников и воды – максимум на пару дней. Также он понимал, что еда вряд ли понадобится ему в ту ночь, когда он не сможет развести костер. И эта ночь станет последней ночью в его жизни.

Фахри шел весь день, иногда останавливаясь, чтобы немного отдохнуть. Старому больному льву тоже требовался отдых и, увидев, что человек остановился, он тут же садился на песок и зализывал рану на своей лапе. Когда солнце уже приблизилось к горизонту, Фахри развел костер и сел у огня, медленно пережевывая финик и наблюдая за львом, который рухнул на песок после долгого и изнурительного перехода. В эту ночь оба спали крепким сном, а когда взошло солнце, они отправились дальше. Впереди шел человек, который из последних сил пытался оттянуть срок своей неминуемой гибели, а за ним хромал лев, который желал того же самого.

На счастье человека, следующие ночи были звездными, а полная луна достаточно ярко освещала пустыню, чтобы различить льва. Но свет – это не самое главное, что мог дать человеку костер. Он давал и тепло, которого Фахри теперь так не хватало. Теперь он просыпался ночью от холода, и ему приходилось каждый час разминать свои мышцы, чтобы не замерзнуть. Через два дня закончились финики, а к вечеру того же дня Фахри сделал последний глоток воды из фляги.

– Она уже близко, – сказал он льву, лежавшему в нескольких метрах от него, – ты готов к ней?

У льва уже не было сил даже для ответного рыка. Он просто повернул голову и посмотрел на человека долгим взглядом. Лев был уже совсем плох – из глаза непрерывной струйкой тек гной, прокушенная лапа распухла и стала чернеть, а ребра, казалось, при неосторожном движении разорвут кожу на боках. Фахри выглядел не лучше. За эти несколько дней пустыня высосала из него остатки жизни. Каждый шаг давался ему с трудом, ноги болели и отказывались идти, а глаза различали лишь силуэты. Но ни человек, ни лев не могли остановиться. Какая-то дикая жажда жизни заставляла их двигаться вперед. И пусть их мотивы кардинально различались – лев хотел съесть человека, а человек бежал ото льва, но цель у них была одна – выжить. Хоть оба уже и понимали, что не выживут и этот путь не имеет смысла.

Весь следующий день они снова шли. Шатаясь из стороны в сторону, падая и снова поднимаясь, два живых мертвеца продолжали свой путь то ли от смерти к жизни, то ли, наоборот, – от жизни к смерти. Поднявшись после очередного падения, Фахри открыл глаза и увидел перед собой бархан. Тот не был слишком высоким, но сейчас даже такое препятствие было для Фахри непреодолимым. Он обернулся и посмотрел на льва. Тот уже не шел, а полз за человеком, из последних сил перебирая лапами. И Фахри тоже пополз. Песок уходил из-под его рук, но он продолжал свой путь наверх. Когда до вершины оставалось несколько метров, силы покинули его. Перевернувшись на спину, он посмотрел вниз. Лев уже не двигался. Он просто лежал и смотрел на человека.

– Она уже здесь, лев, – прошептал Фахри, но тот вряд ли его услышал.

Собрав последние силы для рывка, Фахри все же преодолел гребень бархана. Сначала ему показалось, что он уже умер и видит перед собой рай, но, мотнув головой из стороны в сторону и протерев ладонями глаза, он увидел в сотне шагов от себя оазис. Он видел тень от зеленых листьев деревьев, он видел людей и верблюдов, которые, судя по всему, совсем не испытывали ни голода, ни жажды.

Неизвестно, откуда у людей берутся силы, когда кажется, что их уже нет совсем. Фахри поднялся на ноги и побежал к оазису. Спотыкаясь и падая, скрипя песком на зубах, он все же добрался до него. Бросившись к колодцу, он наконец-то прильнул губами к воде и пил, и пил, и пил, но никак не мог напиться. Но вдруг он замер и, схватив флягу, висевшую на его поясе, набрал в нее воды и бросился обратно в пустыню.

– Лев! Лев, очнись! Лев, она ушла, лев!

Он стоял на коленях перед львом и, схватив его огромную голову, пытался открыть пасть, чтобы напоить того водой. В какой-то момент