Осколки лондонского неба - Валерия Званадская

Наше время длиннее, чем век,

Наш мятежный рассвет станет чистым…

Лера подошла к окну и нарисовала на влажном стекле маленькое сердечко, которое сразу же решительно стерла ладонью. Нужно взять себя в руки и как-то прожить эти оставшиеся две недели до начала учебного года. Тогда хотя бы можно будет загрузить голову новыми предметами, отвлечься на студенческую жизнь, а не сидеть целыми днями дома в напрасном ожидании звонка. Это ожидание и неизвестность медленно убивали ее.

27.08.2000

В городе глубокая ночь. В окна стучит дождь, уже по-настоящему осенний, хотя на календаре еще август. Мне плохо. Сказывается время, прожитое без тебя, и то, что ты до сих пор так и не перезвонил. Наглоталась лекарств, чтобы уснуть. Я никому не показываю, что творится у меня в душе, для всех окружающих я такая же, как и всегда. А ночью, когда я одна, приходит отчаяние. Оно накрывает меня, как волна, мешает дышать, лишает сна, и по моим щекам безудержно катятся слезы. Я смирилась с тем, что ты приедешь лишь во второй половине сентября, но твои звонки для меня – как глоток воздуха, как дыхание жизни, как луч света. Но ты не звонишь. Меня некому поддержать. Думаю, что через пару дней начну принимать транквилизаторы. Иначе не смогу, сорвусь… Я не виню тебя, просто прошу помнить обо мне, о том, что я беспокоюсь за тебя, ведь ты – уже неотъемлемая часть моего сердца, моей души, моей жизни…

Ветер, ты видишь – я плачу?

Плачу холодным дождем.

Пламенем дом мой охвачен,

Мысли все скованы льдом.

Ветер, возьми мои крылья,

Мне расхотелось летать.

Книги, покрытые пылью,

Буду я ночью читать.

Ветер, согрей мои руки,

Рядом со мною побудь.

Месяцы долгой разлуки

Вновь не дают мне уснуть.

Ветер, ты снова уходишь,

Мне оставляя печаль,

Снова мосты все разводишь,

В лед превращая хрусталь.

Ветер, ты слышишь – мне больно?

Душу мою забери,

Слезы останутся солью,

Ты их ладонью сотри.

Ветер, останься со мною,

Я не смогу быть одна.

Где-то погасшей звездою

Падает с неба мечта.

Ветер, я знаю, ты рядом,

Ты мне напомнил Его

Сердцем, дыханием, взглядом…

Ветер!.. Да нет, ничего…

Телефон предательски молчал. От Артема не было никаких вестей. Лере от этого становилось все хуже. Отчаяние разъедало изнутри. Ей казалось, что лучшая часть ее души просто отмирает, превращаясь в засохшую обугленную ветку некогда цветущего дерева. Воздух был плотным и серым, и каждый вдох давался с усилием и болью. Она пыталась найти причину внезапного молчания, копаясь в себе и вспоминая все их последние разговоры. Но ничего странного в памяти не всплывало. Артем все так же интересовался ее жизнью и говорил с ней нежно и с любовью. Вот только о своих делах рассказывал все меньше и меньше, и часто в его голосе проскальзывала скрытая грусть, которую девушка объяснить не могла.

Валери печально наблюдала, как страдает Лера, и с сожалением осознавала, что ничем сейчас не может ей помочь. Нельзя за одну ночь научиться быть самодостаточным и внутренне сбалансированным человеком. Нельзя понять, как контролировать свои эмоции и расставлять приоритеты. Юность – это время поспешных решений и призрачных идеалов. Позже мы шаг за шагом, взрослея, делая ошибки, сталкиваясь лицом к лицу с прозой жизни, растем и наполняем свою душу новым опытом. События и поступки выстраиваются в длинные цепочки, в конце концов ведущие нас именно в то место, где мы должны быть, и к тому человеку, которым каждый из нас должен стать.

А Лера мучилась от бессонницы. Ночи превратились в кошмарное забытье, а дни тянулись медленными серыми буднями, которые она видела сквозь призму постоянной, разрывающей голову боли, и никакие препараты не снимали ее надолго.

Забыть, не ждать, себя заставить

Молитвой душу не терзать,

И сердце временем не плавить.

Но как забыть и как – не ждать?

Опять бессовестно играешь

Моей любовью и душой,

Опять молчишь, хотя ты знаешь,

Что я зову тебя домой.

Я, обретая, вновь теряю,

Но мне уйти уже нельзя,

И я от боли умираю,

И псы у плахи голосят.

– Ден, привет! Как ты? Можно заехать сегодня, у меня к тебе ответственное задание, – Лера набрала номер друга и попыталась казаться веселой. Они не виделись с момента последнего отдыха на даче, а сейчас ей очень нужна была его помощь.

– Да, какие проблемы, конечно! Ты же знаешь, я всегда рад тебя видеть! – Ден, как обычно, был приветлив. За полтора года общения с ним Лера поняла, что за внешним обликом ветреного красавчика скрывается большая добрая душа. Ден всегда мог выслушать, прийти на помощь и поддержать. А еще, она была ему безумно благодарна за то, что несмотря на свою любовь к противоположному полу, он никогда не претендовал на ее сердце и внимание. Особенно в эти минуты. У них сложились теплые доверительные отношения, больше похожие на отношения старшего брата и сестры.

– Давай, мать, рассказывай, что произошло. У тебя такой вид, как будто тебя переехал поезд или выпустили из концлагеря! Ты же вроде только из отпуска вернулась, должна быть не только загоревшей, но и жизнерадостной, – Ден поцеловал Лерку в щеку. – Проходи на кухню, почаевничаем, а заодно и поговорим.

Он поставил чайник на плиту и пару минут молчал, изучая Леру испытывающим взглядом. Тишину прервал свист закипающей воды. Ден заварил крепкий черный чай в большой чашке и поставил ее перед девушкой.

– Как ты любишь, с лимоном и без сахара. И я весь во внимании.

– Да нечего особо рассказывать, – Лера попыталась говорить спокойно, хотя ей отчаянно хотелось расплакаться. – Просто для кого-то это может быть банально, но я переживаю очень болезненно. Артем уже почти месяц не звонит, а по идее, он должен в обозримом будущем вернуться. Я не понимаю, в чем причина такого поведения, и закапываю сама себя в яму. Умом понимаю, но ничего не могу с собой поделать… В общем, хочу попросить, пользуясь правами друга и твоим медицинским образованием, немного меня починить, – она горько вздохнула, вымученно улыбнувшись, и достала из сумки пачки с ампулами и лист назначений.

– Не переживай, это всё не я себе назначила, это невропатолог. У меня головная боль ничем не снимается уже дней десять. Понимаю, что это нервы, но еще немного – и я сойду с ума от постоянного ощущения битого стекла в голове. Так что тебе придется побыть моим личным медбратом, если ты не против.

– Ну, в любой другой ситуации я бы, конечно, ответил «с удовольствием», но тут я тебе просто помогу, – Ден обнял Леру. – Слушай, ну ты даешь, довести себя до такого состояния! Я не буду комментировать поведение Артема, только скажу, что он засранец, однозначно. А ты не переживай, все будет хорошо, вот увидишь.

Теперь Лера часто оставалась у Дена после того, как он делал ей инъекции, она хорошо общалась и с его сестрой. Да и ее мама не запрещала у них ночевать, поскольку знала ребят с положительной стороны. Квартира Дена была привычным местом сбора для их компании. На улице все чаще дождило, дни стали заметно короче, близилось наступление осени. Летом они часто собирались в центре города возле большого магазина, где под большим раскидистым каштаном стояли лавочки. Сейчас погода все чаще портилась, и компания плавно переместилась к Дену. Его родители жили за городом в большом доме, поэтому квартира была полностью в распоряжении молодежи. Лере было проще сидеть с ними на большой кухне до поздней ночи, болтать на отвлеченные темы, чем оставаться наедине со своей болью, ведь спать она по-прежнему не могла.

Взметнулись в небо стаи белых голубей,

Остался дождь и свежесть листопада,

Ты обними меня, теплом своим согрей,

И мне от жизни большего не надо.

Я растворюсь в хрустальной вышине

И в чистоте сентябрьской лазури,

Пусть этот дождь расскажет обо мне,

Как дни разлуки чувства нам вернули.

Я буду петь,