Луч солнца - У Тейн Пхей Мьин

Мин Маун взял с собой в дорогу книгу «Круговорот в природе», но ни разу ее не раскрыл. Он не мог оторвать глаз от мелькающих за окном автобуса живописных Шанских гор.

Мин Маун закончил психологический факультет Рангунского университета, но вот уже три года работал старшим клерком в Ю-Би-Эй[10]. Сейчас он решил отдохнуть и взял продолжительный отпуск, чтобы уехать подальше и хоть на время забыть о своей работе, которая не имела ничего общего с его призванием. Во время учебы в университете у него не возникало необходимости в далеких выездах, и ему так и не довелось нигде побывать. Поэтому он с радостью принял приглашение старшей сестры и ее мужа погостить в Хоухве — небольшом городке в десяти милях от Таунджи.

Кроме него в автобусе ехало еще четыре человека: полицейский, две девушки и женщина с большими узлами. На кабине висела табличка: «Водитель — Тхун Кхай. С жалобами обращаться в Главное управление пассажирских перевозок».

Автобус шел на подъем, преодолевая перевал за перевалом, и к четырем часам дня прибыл в Кало. Здесь, на плоскогорье, пассажиры немного передохнули и снова двинулись в путь. За городом Аунбаном дорога выровнялась.

— Останови машину! Кто-то на дороге! — раздался вдруг голос полицейского, который, очевидно, уже не раз ездил по этому маршруту и хорошо знал обстановку. Он заметил стоявшую в стороне повозку с крытым верхом и что-то копошащееся прямо на дороге.

Шофер дал несколько коротких, а затем один длинный сигнал. Тогда от того, что копошилось на дороге, что-то отделилось, и все увидели мужчину, который пинал ногами лежавшую на земле женщину.

Полицейский приготовился выскочить из автобуса и навести порядок. Мин Маун решил, что и ему следует выйти — ведь, кроме полицейского, шофера и его самого, мужчин в автобусе не было.

Когда они подъехали, мужчина, видимо услышав сигнал, отошел к повозке, крытой грубой материей, и теперь стоял, безучастно глядя на приближавшихся людей. На нем были шанские брюки[11], грязная рубашка из домотканой материи.

Полицейский обыскал его, осмотрел все вокруг и сурово спросил:

— Что здесь происходит?

— Я поссорился с женой, — последовал ответ. Говорил мужчина отрывисто и грубо, с сильным акцентом, от него разило перегаром.

Тем временем шофер и Мин Маун оттащили с дороги женщину. Шофер вытер кровь, сочившуюся у нее из ран на виске и плече. Женщина приоткрыла глаза, приподнялась, шевельнула головой, вздохнула и снова растянулась на земле, словно собираясь уснуть. Она вся была в пыли, волосы давно не видели гребенки.

— Она пьяна еще больше мужа! — досадливо сказал шофер Мин Мауну, с недоумением смотревшему на женщину.

— Да, пожалуй, — согласился Мин Маун.

Мин Маун с шофером перенесли женщину поближе к повозке, из которой вдруг донесся детский плач.

Но, увы, у повозки оказалось сломанным колесо. Под пологом, прижавшись друг к другу, словно птенцы, сидели два мальчика и девочка. Один мальчик был старше девочки, другой — младше. Увидев Мин Мауна, они перестали плакать и только всхлипывали. Дети были хорошенькие, светлокожие, но очень грязные.

— Вы нас не арестуете? — спросил старший, а остальные во все глаза, на которых еще не просохли слезы, с мольбой уставились на Мин Мауна.

— Не арестую, не бойтесь, — ответил тот дрогнувшим от жалости голосом. — А это кто? Ваш отец?

— Да.

— А женщина? Ваша мать?

— Да.

— Вы едете из Аунбана?

— Да, мы ездили на базар в Аунбан, — сказала тут девочка, с виду бойкая и смышленая. — Я продавала капусту. Потом мы ели гороховую запеканку. Очень приятная.

По национальности они были дану[12] и не очень хорошо говорили по-бирмански. Вот почему девочка сказала про запеканку не «очень вкусная», а «очень приятная». Старший мальчик, поняв, что им ничего не грозит, приободрился и стал успокаивать младшего, который все еще всхлипывал. Он успокаивал его совсем как взрослый, утирал ему рукавом слезы, приговаривая: «Ну, успокойся! Перестань плакать, дяди нас не заберут».

Тем временем девочка поднялась.

— Нанда, — обратилась она к брату, — давай вылезем из повозки!

Нанда взял на руки младшего, Оли, посадил его на край повозки, и тот, болтая в воздухе ногами, спрыгнул на землю. И тут они все трое бросились к автобусу. Мать уже была там, ее внес шофер.

— Они живут здесь неподалеку, — сказал он Мин Мауну. — Надо ехать прямо, а потом свернуть, там будет тропинка. Дети знают дорогу.

Шофер с полицейским снова подошли к повозке, возле которой на корточках сидел мужчина.

— Мы были на рынке, — стал он объяснять на ломаном бирманском языке, — а потом выпили немного самогону.

— Конечно же, самую малость, — съехидничал полицейский, — и после этого затеяли драку!

— Это все она! Из-за нее и колесо сломалось! А вину на меня свалила! Стала кричать, что я пропил деньги на починку колеса. О, моя жена умеет ругаться! А бирманские женщины тоже такие?

— Нам некогда слушать твою болтовню, — рассердился шофер, — мы и так опаздываем, придется писать объяснительную записку. Вот что, — обратился шофер к Мин Мауну, — пусть он останется здесь со своей сломанной повозкой, а жену с детьми отвезем домой.

Мин Маун и полицейский сели в автобус. Женщина уснула, прислонившись к стенке. Дети смирно сидели возле матери, с интересом посматривая по сторонам.

— Нанда, — обратился Мин Маун к мальчику, — покажешь водителю, где ваш дом.

— Вы повезете нас в таком красивом автобусе?

— Конечно, а отца оставим здесь, он совсем пьяный.

Дети переглянулись и захихикали. Потом девочка сказала:

— Мы еще ни разу не ездили автобусом!

— Эй, И Кхан, — скомандовал старший, тронув девочку за плечо, — встань сюда вместе с Оли, здесь хорошо видно!

Женщина, у которой было много узлов, поднялась со своего места, достала пакет с лепешками из рисовой муки и стала угощать детей: «Берите, это я для своих внуков купила, ешьте!»

Нанда, как старший, разделил лепешки между детьми, вежливо поблагодарил и возвратил пакет женщине.

— Какие хорошие и умные дети у таких-то родителей! — сказала она, с грустью глядя на малышей. — Разве можно их не пожалеть?

Шофер еще раз оглянулся и, увидев, что все пассажиры на месте, стал заводить мотор. Вдруг Нанда закричал:

— Подождите, я сбегаю за продуктами, они остались в повозке!

Мальчик выскочил из автобуса, и, когда подбежал к повозке, отец взвалил ему на спину тяжелую корзину. Выскочивший вслед за мальчиком Мин Маун предложил свою помощь, но мальчик отказался.

— Осторожнее неси! — кричал вслед отец. — Да напомни матери, что завтра мы едем к деду.

Автобус уже трогался с места, когда они вскочили на подножку. Полицейский завел