Ведьмин ресторан - Ку Санхи

но понимал, что прошло какое-то время, потому что стало теплее. Однажды, когда он ел бесплатную еду, которую раздавала какая-то религиозная организация, к нему подошел человек и неуверенно спросил:

– Здравствуйте. Сон Юнги? Вы же Сон Юнги, верно?

Юнги не ответил. Следует остерегаться тех, кто заговаривает с бездомными. И особенно тех, кто дружелюбен: как правило, это мошенники.

– Меня зовут Пак Юнги, я журналист.

Мужчина достал визитку и протянул Юнги. Он был из отдела местных новостей крупной ежедневной газеты. Юнги почувствовал себя жалким. Какая ирония судьбы: одинаковые имена и настолько разная жизнь.

– Чего вы от меня хотите? Я лицом торговать не буду.

Несмотря на грубый тон Юнги, журналист сел рядом. Вонь от Юнги наверняка была невыносимой, но журналист даже не поморщился. Учитывая, что они были примерно одного возраста, Пак не мог быть опытным профессионалом. Он либо стойкий человек, либо хорошо держит лицо, одно из двух. Так или иначе, а Юнги почувствовал к нему расположение.

– Вы ведь знакомы с пастором Чо, владельцем «Сердечной столовой»? Это он мне о вас рассказал. От него же я узнал, что смогу найти вас здесь.

– Рассказал обо мне? Почему?

– Я хотел поговорить с бездомным человеком, у которого особенная история жизни, непохожая ни на чью другую. И пастор, и другие люди указали на вас.

Юнги молча смотрел на журналиста, ожидая продолжения.

– Я слышал, что вы потеряли пальцы, совершив благородный поступок. Мне хотелось узнать, почему такой человек, как вы, оказался на улице. Вы могли бы рассказать?

Юнги поставил поднос на землю, хотя на подносе еще оставалась еда. Остатки супа из морских водорослей заплескались в тарелке.

– Мне не сложно, но не уверен, что из моей истории получится хорошая статья. Когда меня наградили медалью за храбрость, об этом писали в газетах, но мне от этих статей только тяжелее на душе стало.

– Все зависит от того, как написать. Не переживайте, просто расскажите вашу историю. Мне это очень поможет.

Сначала Юнги отказывался, но в конце концов поддался уговорам журналиста. Они договорились о том, что интервью будет анонимным, а лицо на фото будет размыто.

– Вернее всего будет сказать, что мне ужасно не везло всю жизнь. Что бы я ни делал – все у меня не ладилось…

Через два часа Юнги закончил рассказ. В нем были и необычные детали, и самые что ни на есть банальные. Однако о самом удивительном – о посещении волшебного ресторана – он умолчал. Вряд ли ему поверят, но зато наверняка решат, что он сумасшедший. Может, его и считают отбросом общества, но пока он в своем уме.

Юнги не интересовался, вышла ли его история в печать. Ему стало известно о спецвыпуске, основанном на интервью, лишь по чистой случайности – вероятно, ее можно назвать роковой.

В тот день он продавал газеты под названием The Big Issue[9]. Перед ним остановилась женщина. Его внимание привлекла ямочка возле поджатых губ.

– Возьмете газету?

Он протянул ей газету, аккуратно обернутую в пластик. Тогда женщина вздохнула. Он решил, что она из религиозной организации, и приготовился услышать длинную проповедь. «Среди женщин, которые ищут Путь истинный, встречаются настоящие красавицы!» – подумал Юнги, разглядывая ее.

– Наконец-то я вас нашла. Что вы здесь делаете? – спросила она, точно отчитывая его.

Юнги ответил удивленным взглядом.

– Вы меня не помните? Меня зовут Ли Каён, вы спасли мне жизнь.

Только тогда Юнги узнал женщину, которую видел в ту ночь. Ее похитил бывший парень, и лучше даже не представлять, что он мог бы с ней сделать.

Каён рассказала, что, когда все улеглось, она хотела поблагодарить Юнги, но не смогла с ним связаться. Неудивительно: к тому времени Юнги уже ночевал на улице. И вот, когда она уже почти сдалась, на глаза ей попалась статья. Несмотря на псевдоним, она тут же узнала в герое репортажа своего спасителя и, поспрашивав людей, смогла его отыскать.

– Спасибо вам огромное. Если бы не вы, меня, возможно, уже не было бы в живых. Написали бы про меня в полицейской сводке, мол, убита бывшим любовником, и все.

Сидя в «Макдональдсе» и разговаривая с Ли Каён, Юнги впервые почувствовал нечто похожее на гордость. Раньше он почти не задумывался о своем поступке, волнуясь лишь об отрезанных пальцах и сделке с «Ведьминым рестораном». Пусть и с большим опозданием, но Юнги понял, что ему вовсе не жалко пальцев, раз девушка жива и здорова.

– Ну что вы. Каждый на моем месте поступил бы так же.

– Нет. Вы даже не представляете, как я вам благодарна. Вы мой спаситель и герой.

Каён встала и сделала глубокий поклон. Юнги тоже встал и поклонился ей в ответ. Он поднял голову и увидел ее расстроенный взгляд. По ее лицу и тону можно было понять, что она очень огорчена.

– Но почему же вы теперь здесь, раздаете газеты?

Он с удивлением посмотрел на нее. Она ведь читала статью, там все написано, к чему эти вопросы?

– С такой рукой найти работу непросто.

– Но вас же официально признали пострадавшим во время спасательных действий. Некоторое время назад. Вам положены льготы. Об этом и в газетах писали…

Каён рассказала о том, что ей было известно. Так как она не могла дозвониться до Юнги, она сама подала документы, чтобы его признали пострадавшим. Она приложила немало усилий. Ей пришлось побегать по разным инстанциям, чтобы помочь ему.

Юнги присвоили этот статус около месяца назад после необходимых проверок, но, поскольку у него не было определенного места жительства, никто не знал, как сообщить ему об этом.

– Вы получите не только возмещение расходов на лечение, но и дополнительное вознаграждение. Также вам помогут устроиться на работу.

Юнги потерял дар речи. Взгляд его прояснился. Случилось чудо, как будто включился свет в темноте, которая его окружала. Этот свет ослепил его. Юнги закрыл глаза.

– Вот я дурень.

Он думал, что в окружающей его темноте был совсем один. Ни проблеска надежды, только притаившееся во тьме отчаяние, готовое напасть на него. Но оказалось, все это время у него в руках был фонарь.

Стоило только включить его, и фонарь осветил бы безлюдную дорогу впереди. Такого дурака, как он, еще поискать. С щеки Юнги скатилась горячая слеза.

С того дня все складывалось благополучно. Вознаграждение было даже больше, чем ожидал Юнги, кроме того, ему полагались и другие льготы. И – нельзя об этом не упомянуть – о нем заговорили. Как только ему официально присвоили статус пострадавшего, его благородный поступок стали обсуждать