Чарли 2.0 - Александр Бессонов

– Добрый вечер, дорогие друзья, сочинцы и отдыхающие! – Почему-то именно так мозг Жорика классифицировал собравшихся. – Мы рады приветствовать вас на нашем островке блаженства, искусства и отсутствия меланхолии!

Говорить Жорик любил и делал это порой быстрее, чем мысль успевала сформироваться.

– Сегодняшний вечер мы хотели бы посвятить памяти Владимира Петровича Цоя и группы «Кино». И начнём с песни Филиппа Бедросовича Киркорова, друга Цоя по Самаре, «Почему так жесток снег»…

Теперь вы понимаете, насколько всем хотелось ударить Жорика. Самые разные мысли роились в головах у присутствующих. Кто такой Владимир Петрович Цой? Если ведущий забыл имя музыканта, почему он правильно назвал Филиппа Бедросовича Киркорова? И главное, с какого фига они друзья по Самаре?

Что касается головы Жорика, в ней не было никаких мыслей по этому поводу. Как попросили в начале карьеры «поговорить о чём-нибудь, потом спеть», так и говорил. Это детали, главное – музыка. И раз за разом Жорик получал по носу.

Только знай, что в конце пути никого уже не вернуть…

Он допел песню и несколько секунд смотрел в пол. Потом печально сказал:

– Филипп посвятил эту песню Владимиру.

В зале кто-то невпопад зааплодировал. Более трезвые посетители переглянулись. Мужчина лет сорока в чёрной майке с надписью «Металлика» пристально смотрел на Жорика, чуть приоткрыв рот.

– Ну а мы продолжаем наш памятный концерт в честь Владимира Сергеевича. Как известно, его любимой группой были «Битлы». Итак, слушаем песню королей джаза «Зомби»!

После песни The Crunberries «Зомби» был перерыв. Мужчина в чёрной майке подошёл к Жорику:

– Господин ведущий! Ладно «Кино» и Киркоров – шутка тупая, подумал я, но потом… Вас не смущает, что песню «Зомби» поёт женщина, а вы сказали «Битлз»?

– Да какая разница! – отмахнулся Жорик. – Кто разберёт эту тарабарщину. Есть русский язык, армянский и их. Непонятный.

– Вы серьёзно?

– Это детали. Главное – музыка, – сказал Жорик.

А потом подумал и на всякий случай ударил первым.

Пиратский флаг

Редькин уже не мог находиться со своей женой в совместно взятой в ипотеку хрущёвке. Отношения накалялись с каждым часом. В ход пошли уже очень странные предъявы:

– Ты постоянно смотришь в потолок, когда лежишь. Поди о бабах своих думаешь?

– А куда мне ещё смотреть?

– На меня или на грязный пол, который мог бы и помыть. Почему он грязный? А потому, что ты свинья грязная! Мог бы на цыпочках ходить, так нет, надо всей ступней ступать. Редькин же мужик, Редькин же доминант!

Когда раздался телефонный звонок, он очень обрадовался. Периодически Редькину хотелось делать вид, что ему кто-то звонит, и минимум сорок минут разговаривать с воображаемым другом. Лишь бы не слушать её. А тут такая удача – звонил Юрон.

– Есть тема, Редькин. Ты сегодня вечером поработать не хочешь?

– Я хотел в потолок посмотреть, но, по ходу, не могу. Полностью в твоей власти.

– Бери свои фотоаппараты и лети мухой. Надо поснимать бардовский фест. Он недалеко. Оплата как обычно.

Редькин быстро собрался и вышел из квартиры. Бодро крикнул любимой:

– Я на работу!

– На какую ра…

Быстро прыгнул в машину и вдавил педаль газа в пол. Он был рад. На телефон пришло шесть сообщений:

«Ты почему пол не помыл?»

«Срочно ответь!!!»

«По бабам своим?»

«…»

Он набрал: «Занят». И отключил телефон.

Бардовский фестиваль проходил на берегу реки: большой палаточный городок с деревянной сценой в центре. Был вечер, на сцене шёл гала-концерт. Барды сменяли друг друга. Этот концерт и надо было снять фотографу Редькину. Свадьбы, юбилеи, фотосессии с конями и гусями. ИП Редькин.

Редькин расчехлился и стал работать. Ему нравилось фиксировать эмоции выступающих, зрителей, сосен. На сцену вышел странный бард. Худой парень в узких горчичных штанах и ярко-фиолетовой футболке с надписью: «Пусть всё будет так, как ты захочешь».

Он начал петь. В его выступлении было что-то такое, что зацепило Редькина. То ли голос, то ли текст, а может, и то и другое. Он продолжал фотографировать.

Ближе к вечеру к нему подошёл тот самый бард в узких штанах.

– Мне кажется, профессия фотографа – самая эротичная в мире! Меня зовут Альберт!

– Привет, Альберт. Хорошо пел.

– Спасибо! У вас такие интересные приборы, можно я их потрогаю?

«Что-то в этом барде не то», – подумалось Редькину.

– Не стоит. Техника – это немного личное. Как для вас гитара.

– Приятно общаться не только с красивым, но ещё и с умным человеком. Я гей! Есть активные и пассивные. Я пассивный. Люблю, когда мной управляют.

– Странное признание.

– Вы, наверное, меня сейчас бить начнёте?

– Да нет, мне плевать на вас. Мы же интеллигентные люди. Меня не трогайте только.

– У вас очень красивые длинные пальцы!

– Повторяю, меня не трогайте только!

– Моя палатка там, с пиратским флагом, – Альберт указал направление рукой. – Добро пожаловать в новый мир!

Он ушёл. Редькин стоял, облокотившись о сосну. Надо же, его пытался снять бард-гей. Дожил. Да, сука, бардовские фестивали уже не те…

Он включил телефон, тот завибрировал – двадцать шесть текстовых сообщений и одиннадцать пропущенных звонков от жены. Он посмотрел в сторону палатки с пиратским флагом. Показалось, что Весёлый Роджер ему подмигнул.

Путешественник

Фролов очень любил путешествия и ощущение неизведанного, которое они дарят, поэтому каждую неделю ездил к проституткам. Жене при этом отводилась роль тихой гавани, куда он приплывал на выходных. Своей голове Фролов объяснял просто: «Заткнись! Хочу, и всё».

Как-то раз, выпивая с другом, Фролов поведал ему про своё увлечение Клубом путешественников.

– Фролов, ты серьёзно? А жена как?

– Да, Серёга. А что жена? Она на ночь мои майки надевает. Говорит: «Хочу чувствовать тебя, это романтично. Я в твоей майке становлюсь тобой».

– А ты?

– А что я? Не хочу сам себя по ночам трахать! Осуждаешь? Так и есть. Каждой новой женщине плачу за возможность больше никогда её не видеть.

– Хорош! Короче, надо сберечь ваш семейный бюджет.

– Как?

– Есть сайты знакомств. То же самое, но бесплатно. Слушай…

Утром Фролов взял у друга «лексус», сделал на его фоне несколько портретов и разместил фотографии на самом популярном сайте знакомств с подписью: «Нахожусь в жизненном поиске единственной. Жду тебя, моя любовь!» И стал ждать. Ловись, рыбка!

То, что происходило дальше, с трудом поддаётся описанию. Фролов встречался с разными дамами, успевая