Наследников выбирают - Ирина Николаевна Мясникова

преимуществах замков из кирпича перед «деревяшкой» особенно в случаях предумышленного поджога. У Светланы Петровны с мужем в городе уже имелась недвижимость из кирпича, и им хотелось, чтобы за городом недвижимость была всё же из «деревяшки». Дом в лесу должен пахнуть лесом, а не цементом. Да и местность, в которой предполагалась новая дача, как-то располагала к элегантному дому в скандинавском стиле. К северу от города Санкт-Петербурга на бывших финских землях, знаете ли, совсем другая культура домостроения, нежели на юге. Это там, по дороге на Москву высятся замки из красного кирпича. Однако, чтобы не упустить строительный сезон, Светлана Петровна всё же предложила молодому человеку для начала осуществить снос «динозавров», однако он не согласился, ввиду несущественности данного объёма работ для его великолепной компании. Пришлось с ним расстаться и провести опрос бывалых дачников из окружения супруга. Это дало Светлане Петровне море полезной информации и толкового проектировщика, работавшего на подряде у нескольких нужных компаний, специализирующихся на той самой «деревяшке». Так что к началу строительного сезона у Светланы Петровны работа на участках шла полным ходом: «динозавры» были снесены с минимальным ущербом для деревьев, одна бригада бурила скважину для добычи воды из Гдовского горизонта, другая копала котлован для установки канализационного септика, а Светлана Петровна в костюме для охоты на лис расхаживала по участку с проектировщиком, отслеживая работы по заливке фундамента. Никогда ещё она не чувствовала себя такой нужной и важной.

Нельзя сказать, что всё в её деятельности на ниве загородного домостроения проходило так уж гладко, приходилось и поругаться, а иногда и поплакать, но она изо всех сил старалась не беспокоить мужа строительными неурядицами. Даже, между нами говоря, научилась материться, чтобы разговаривать со строителями на понятном им языке. Однако иногда и это не помогало, поэтому в самых-самых тяжёлых случаях она прибегала к помощи тяжёлой артиллерии и просила супруга включить командный голос. Командный голос действовал магически: все строились и ровными рядами шли решать поставленные задачи, изыскивали резервы и проявляли смекалку. Такое волшебство заставило Светлану Петровну ещё больше утвердиться в мысли, что в мужском мире при производстве работ женская красота и обаяние не играют никакой существенной роли, даже если они укомплектованы недюжинными мозгами. Недаром Мария Кюри в миру фигурирует не сама по себе, а числится исключительно как «Пьер и Мария Кюри». Видимо, Пьер периодически поддерживал Марию включением командного голоса. Вполне вероятно также, что женский голос действует на работяг расслабляюще и умиротворяюще, они сразу отвлекаются от дела, начинают мечтать о борще, домашнем уюте, диване и телевизоре. Так что женская задача состоит не в том, чтобы пытаться достичь недостижимого с помощью мозгов, а в том, чтобы с помощью красоты и обаяния обзавестись подходящим супругом, который включит командный голос и вуаля! Однако к решению этой житейской задачи надо подходить с мозгами, следовательно, женщине для успеха просто необходимо счастливое сочетание мозгов и внешности.

Занятость дачным строительством очень отвлекало Светлану Петровну от переживаний из-за разлуки с Надькиными внучками, особенно она скучала по старшей Галочке, к которой за пять лет успела сильно привязаться. Не зря же говорят, что первый внук – это последний ребёнок. У Светланы Петровны и первого-то ребёнка не было, поэтому Галя имела для неё особое значение. Иногда к ней заскакивала Люсенька, рассказывала о своих удачах в бизнесе, об успехах её супруга в преподавательской деятельности, привозила фотографии дочерей. Люсенька соглашалась с выводами Светланы Петровны насчёт значения командного мужского голоса и сетовала на стеклянный потолок в карьере. В головной компании ей недвусмысленно дали понять, что нужно поумерить амбиции, так как директором Питерского филиала может быть только мужчина. Женщина-директор нужна в мужском мире исключительно для вывески и для того, чтобы её подставить в нужный момент. Люсеньку мозгами Господь не обидел, и она смирилась со своей ролью в растущем отечественном бизнесе.

– Хоть горшком пусть называют, лишь бы денег побольше платили! – говорила она, и Светлана Петровна всегда с ней в этом вопросе соглашалась.

Дочерей Люсенька пристроила в платную гимназию, где обе девочки хорошо учились к превеликой радости Надьки, которая после ссоры со Светланой Петровной вцепилась в них как коршун. Видимо, навёрстывала упущенное в воспитании Люсеньки.

– Ты хоть побалуй их от меня, – просила Светлана Петровна, пихая Люсеньке деньги. – Бабушки нужны, чтобы баловать, а не для того, чтоб муштровать.

Люсенька денег не брала, ну, да, она же и сама теперь прекрасно зарабатывала, но баловать девочек обещала.

– Тёть Свет, ты всегда для меня была лучшей подружкой, я тоже стараюсь дружить со своими девочками, – как-то сказала Люсенька, – но не всегда получается.

– Естественно, ты же мать, тебе приходится их воспитывать! А вот бабушка или тётка такая, как я, обычно лучший друг чужих детей, – с горечью в голосе сообщила Светлана Петровна.

– Ты уж, прости меня, что девчонок к тебе не везу, боюсь, они ей обязательно расскажут. Это ж дети. Вот понимаю, ну, что она мне за это сделает? Но всё равно боюсь. Я её всю жизнь боюсь! – призналась Люсенька. – Мы все боимся, а папа особенно. Бедный папа, она же не успокоится, пока его со свету не сживёт!

Светлана Петровна после ухода племянницы обычно плакала. Ей всех было жалко: и себя, и мужа, который по её милости лишился детей и внуков, и Люсеньку, и её девочек Галочку с Леночкой, которые растут без нормальной бабушки. И даже Надькиного Виктора она жалела, ему же всю жизнь пришлось жить с такой несусветной дурой, да ещё и со стервой, как оказалось. Вот только Надьку ей было не жаль ни капельки, ни самой малюсенькой капелюшечки! Это ж кем надо быть, чтоб тебя родная дочь боялась?!

7. Санкт-Петербург, безумные двадцатые

Неделя до встречи с загадочной Тамарой Эдуардовной прошла для Гали весьма занимательно.

Вернувшись от нотариуса домой, она обнаружила, что Тимофей развил бурную деятельность по гнездованию в её «прелести», малогабаритной, но зато отдельной, как всегда обозначала эту «прелесть» мама. Как следовало из материнских рассказов, наличием этой «прелести» Галя целиком и полностью оказалась обязана генеральше Неверовой. Не случись у бабушки такой сестры, не осталось бы у матери ни комнаты в коммуналке, ни тем более, не превратилась бы эта комната в квартиру в новостройках. И где бы тогда Галя так хорошо самостоятельно проживала все эти годы? С мамой и папой? Ха! Вот уж точно тогда бы у неё не было никакой личной жизни. Или мыкалась бы по съёмным квартирам? В