История Глории - Стейс Крамер

в лицо – и враги, и свои. Поэтому, как только я почувствовала косые взгляды в свою сторону, набухающее напряжение, внимание, прикованное к моей персоне, сразу поняла, что это не просто прохожие, обычные люди, застрявшие у бара, это подчиненные Ларса Эльбы.

– Где я могу найти вашего главаря?

Их было пятеро. Все сверлили меня зловещими взглядами.

– Я окончательно обдолбался или передо мной реально шмара из «Абиссаль»? – сказал один из них.

– Ты что здесь забыла?

– Мне нужно поговорить с Ларсом Эльбой.

– Послушай, если ты не свалишь через три секунды, я вышибу тебе мозги, – стал угрожать мне тот, что заговорил первым.

Я, не колеблясь, достала пистолет и направила на него.

– Ну давай.

Реакция была незамедлительной. В мою сторону тут же были направлены пять стволов. Я не дрогнула, стояла и ждала, кто первый из них выстрелит.

– Господа, это уже лишнее, – раздался за моей спиной знакомый голос.

– Дерси, ты какого хера здесь делаешь?!

– Произошло небольшое недоразумение, которое, надеюсь, мы уладим без кровопролития, – как всегда с вычурной дипломатичностью ответил Доминик.

Он подошел ко мне.

– Арес, опусти ствол.

Я несколько секунд сопротивлялась, но все же подчинилась ему.

– Теперь вы сделайте то же самое из солидарности, – сказал Доминик.

Его тоже послушались. Я была поражена. Даже враги его уважали.

– Забирай свою шлюшку, и проваливайте, пока я добрый.

– Пойдем, – взяв меня за руку, сказал Доминик. – И да, передайте Ларсу, что наша встреча с ним все-таки состоится несколько позже.

– Обязательно, – с издевкой ответили ему.

– Знаешь, я не такой добрый, как ты. Если мои слова не дойдут до Ларса, я без всяких объяснений вышибу тебе мозги. Приятного вечера.

Мы уже прилично отдалились от наших неприветливых собеседников, когда Доминик решил со мной заговорить:

– Ну и зачем ты поперлась сюда одна?

– Я просто выполняю свою работу.

– Почему нам ничего не сказала?!

– А разве мои слова для вас что-то значат? Как ты узнал, что я здесь?

– А у меня чутье. Я всегда чувствую, когда ты хочешь вытворить какую-нибудь хрень. Как в тот раз, когда ты чуть не пристрелила Уайдлера.

– Иди ты знаешь куда?! Чутье у него!

Я села на асфальт, поднесла сигарету ко рту. Доминик сел рядом.

– И это вместо «спасибо»? Они ведь могли тебя убить, ты понимаешь это?

– Понимаю…

– …Сдается мне, что ты за этим и пришла к ним. Что с тобой не так, сестренка?

Я вздохнула.

– Я всех достала, – призналась я. – Муж называет меня психопаткой, сын боится меня. Я не человек, а сплошная проблема. Не могу больше так.

Доминик улыбнулся, обнял меня, и я молча прильнула к нему.

– Зато с тобой не соскучишься. То ты устраиваешь истерику в подземелье, то в одиночку идешь на разборки с наиопаснейшими головорезами улиц. Я твой кумир.

Не думала, что меня заставит что-то улыбнуться в тот ужасный вечер. Я посмотрела на Доминика. Мы несколько заветных секунд не сводили глаз друг с друга.

– Спасибо, Доминик.

Его рука захватила мою шею, уничтожив мизерное расстояние между нами. И после он меня поцеловал.

Мы вернулись домой поздно ночью. Весь путь до дома я думала лишь о нашем поцелуе. Таком легком, приятном. Я млела от того, как Доминик, целуя меня, превращался из брутального бойца в нежного, романтичного парня. Еще мне вскружило голову предчувствие неминуемого разоблачения. Казалось, что за нами наблюдают ежесекундно. В тот момент легкомысленной близости я не почувствовала никакой вины за собой.

Но стоило мне вернуться домой, подняться по лестнице, не переставая надеяться, что Стив уже спит и я избегу разговора с ним, до меня все же дошло. Что я натворила?! Как я могла так поступить со Стивом?

Я открыла дверь и ахнула, увидев, что горит свет, а на кровати лежит огромный букет роз. Я посмотрела на кроватку, она была пуста, видимо, Миди забрала Нэйтана на ночь, чтобы мы смогли уединиться со Стивом. Черт…

– Нравится? – услышала я голос Стива.

Я подошла к букету, не решаясь повернуться к Стиву.

– Да… Очень красивые цветы.

Затем я сделала над собой усилие, все же обернулась и увидела, что Стив стоит на коленях!

– Стив, ты чего?

Я упала рядом с ним.

– Прости меня. Я проклинаю себя за то, что посмел так назвать тебя, – Стив трясся, он едва не заплакал, мое сердце разрывалось на куски от этого душераздирающего зрелища. – Я клялся тебе, что никогда тебя не оставлю, а в итоге, когда ты нуждалась в моей помощи, бросил тебя одну… Умоляю, прости меня.

– Стив… Не надо. Я не обиделась на тебя.

Мы обнялись, я зарыдала. Прижимая к себе его дрожащее тело, я вновь вспомнила поцелуй с Домиником.

– Это я должна просить у тебя прощения.

– Малышка, ты ни в чем не виновата.

Я стояла на крыльце нашего дома, как всегда травила себя никотином, вдруг увидела, как ко мне присоединилась Миди.

– Ну, как твои дела? – спросила она.

– Лучше, чем у того дохлого голубя, – ответила я, указав на мертвую птицу у нижней ступеньки.

– Я пришла сказать, что определилась, куда я уеду. Оушенвилл. А что, там меня все знают, Кори снова возьмет на работу. Там очень красиво, свежий воздух, океан рядом. Нам с малышом в Оушенвилле будет хорошо.

– И когда же ты уезжаешь?

– Завтра.

Дым резанул глотку, меня настиг удушливый кашель.

– Так скоро? – придя в себя, спросила я. – Даже с Лестером не попрощаешься?

– Чем быстрее я уеду, тем будет лучше. Надеюсь, ты помнишь про мою просьбу?

– Я дам тебе столько денег, сколько нужно, но у меня к тебе тоже есть просьба.

– Слушаю.

– Скажи, где ты брала те самые таблетки, которые мы с тобой употребляли? Я обошла почти всех дилеров, но они про них даже и не слышали.

– Ты шутишь?!

– Нет, я абсолютно серьезно.

– Зачем тебе это?! Ты с головой вообще дружишь?

– Не дружу. Поэтому мне и нужны таблетки.

Миди раскраснелась от негодования.

– Ты ведь сама прекрасно знаешь, что это не выход! Сначала тебе полегчает, но потом ты перейдешь на что-то новое и больше никогда не выберешься из этого говна! Неужели ты хочешь, чтобы твой сын увидел тебя под кайфом?

Ее слова больно кольнули меня, но я не поддавалась:

– Ладно, забей. Я справлюсь без твоей помощи.

– Господи! Ну что мне сделать, чтобы ты передумала?!

– …Ты можешь кое-что сделать, но боюсь, ты не согласишься на это.

– Я сделаю все, что угодно, лишь бы ты не вернулась к этой дряни.

Сработало.

Миди ожидала в зале,