Пустое сердце Матвея - Ашира Хаан

— Снять туфли и оказаться в тишине, — честно ответила я.

— Хм.

Матвей опустил взгляд на мои ноги, пару секунд их разглядывал, а потом вдруг отставил бокал с виски и присел на корточки. От неожиданности я дернулась, ощутив прикосновение его пальцев на лодыжке.

Но он поднял голову и предложил:

— Держись за меня.

Ловко и аккуратно он расстегнул ремешок, освободил левую ступню и задумался на мгновение, держа ее в ладонях.

Мне тоже стало интересно, как он собирается выбираться из логистической ловушки, в которую сам себя загнал, поэтому я не стала предлагать никакие решения.

Поэтому растерялась, когда он резко встал и, обхватив меня за талию, посадил на столик.

Не успела я ахнуть, как он снял вторую туфлю и выпрямился.

— А дальше что? — с любопытством спросила я, болтая ногами.

Допив последние капли коктейля, отставила бокал.

— Дальше — тишина, — ответил Матвей, подхватывая меня на руки и направляясь к выходу из зала.

Марта. Шестнадцатая глава

Не так часто меня таскают на руках — надо ловить момент.

Приглушенная музыка, шаги по дорожке, покрытой туманным инеем, горячая кожа под тонкой рубашкой и окутывающий меня мужской запах.

Приятный.

Что, кстати, редкость.

Это у защитниц патриархальных ценностей запах мужского пота считается запахом мужественности, меня же от него тошнит. Поэтому я была счастлива однажды пересесть с автобуса на машину.

Несмотря на то, что помыться и полить себя хорошим парфюмом — великолепная стратегия цеплять девочек, ею пользуется не так много мужчин.

Для меня это было загадкой, пока один знакомый на другой совершенно вопрос — почему он так редко делает девушкам комплименты, ведь это так просто? — не ответил, что это слишком просто. Конечно, он в курсе, что все ведутся на лесть. Но ведь это читерство, недостойное настоящего мужчины. Жизнь надо проходить в режиме «хардкор».

То есть, видимо, мрачным, страшным и еще вонючим.

Матвей, в общем, про «читерство» знал и беззастенчиво им пользовался.

Как такого уважать, а?

Матвей, ничуть не запыхавшись, свернул по тропинке к пруду, и я несколько тревожно заметила:

— Это же твой коттедж!

— Ага, — коротко ответил он, пинком открывая дверь своего домика.

— Матвей, нет! — я сделала попытку спрыгнуть с его рук раньше, чем он войдет внутрь. — Даже не думай. Никакого секса не будет.

Он молча занес меня внутрь и усадил на диван.

Вернулся, чтобы закрыть дверь — и запереть ее на широкий деревянный засов.

Встал напротив, скрестив руки на груди и глядя на меня нечитаемым взглядом.

От нагрузки бицепсы под тканью прорисовались четче, и выглядел он, конечно, привлекательно. Тем хуже для него.

— Если ты сейчас скажешь, что не планировал секс, и я много о себе возомнила, я потеряю к тебе остатки уважения, — предупредила я.

— Планировал.

— Все еще планируешь?

Вместо ответа Матвей отошел в сторону, открыл шкафчик, в котором скрывался вполне полноценный бар и достал оттуда бутылку виски с изумрудной этикеткой. Взвесил ее на ладони, открутил пробку и понюхал.

Заметил:

— Ирландский. Выпьешь со мной? Не спать же идти.

— Почему бы не спать?

— У меня бессонница. — Матвей снял с полки два тяжелых лоуболла и плеснул в них виски. В один буквально на дне, другой почти до краев. — Одному станет скучно. Пойду искать приключений, поугнетаю кого-нибудь из сотрудниц. Вику твою, например. Спаси ее от меня.

Он протянул мне бокал. Тот, где виски было меньше.

И стоял, глядя прямо в глаза со своей кривой полуулыбкой, ожидая, что я буду делать.

Я взяла бокал.

Сказала:

— Уговорил. Только закажи нормальной еды, не хочу вырубиться с одного бокала.

— Отлично, — он не потрудился выразить даже удовлетворение. — Что будешь?

— Углеводы попроще. Макароны или рис подойдут.

Матвей взял со стола тощую брошюрку меню и, держа ее на весу, углубился в чтение. Отхлебнул из бокала, не глядя.

Значит, бухаем без тостов и церемоний?

Что ж. Я тоже сделала глоток.

Виски обжег язык, «забитый» смесью крепких напитков в «лонг-айленде», парадоксально возвращая чувствительность.

— Из макарон тут только паста с трюфелем и морепродуктами, — предложил Матвей.

— Не, трюфели не люблю, — качнула я головой.

— Как же так? — он посмотрел на меня с притворным упреком. — У тебя нет вкуса!

— Ну извини, что разочаровала.

— Хорошо, перейдем к рису… — он перелистнул страничку. — Суши с тунцом?

— Ой, нет, суши отказать, я сырую рыбу не ем.

— Ну что ж ты! — Снова перевел он взгляд на меня. — Пей хотя бы.

— Пью, пью, — я сделала еще маленький глоток. — Картошка там есть?

— Есть. Картофельное пюре с грецкими орехами и голубым сыром.

Он с интересом и ожиданием посмотрел на меня.

Не могла же я разочаровать начальство!

— У меня аллергия на орехи.

Матвей молча качнул головой и закатил глаза.

— Я не женщина твоей мечты? — довольно спросила я.

— Ты все дальше от нее.

— Великолепно.

— Но жрать что-то надо.

— Посмотри детское меню. Картошка фри меня устроит.

— База отдыха только для взрослых, — разочаровал меня Матвей. — Ну пиццу ты хотя бы ешь?

— Ем, — честно сказала я. Дождалась его выдоха и уточнила: — Но только одну-единственную в Москве, из маленькой пиццерии в центре. Вряд ли они сюда доставляют.

— Ты всегда такая переборчивая? — уже немного раздраженно спросил он.

Я только развела руками и потянулась, чтобы забрать у него меню. Матвей отступил на шаг, качая головой.

— Всегда.

— И как ты живешь?

— Нормально живу. Заказала пиццу по очереди из десяти разных мест. Там корочка суховата, там в соус суют орегано, там сыр не тянется, там креветки йодом пахнут. Или трюфели без предупреждения кладут. В итоге остается победитель с идеальной пиццей…

— Как же ты себя любишь… — прицокнул он языком.

Я аж растерялась.

Не то чтобы мне никогда этого не говорили, но обычно не при выборе пиццы!

— А кого я должна любить? Тебя?

Матвей отвел в сторону меню и посмотрел на меня, сощурив глаза.

— Меня.

— А кто тогда будет любить и ценить меня?

— Найдешь какого-нибудь оленя. На, выбирай сама.

Он почему-то резко потерял интерес к разговору. Сунул мне меню и отошел к камину напротив дивана. Присел у него на корточки, склонил голову, изучая аккуратно сложенную стопку дров.

Я фыркнула и погрузилась в изучение причуд местной кулинарии.

Почему-то тут реально были исключительно изыски типа тех же трюфелей или тартара из тунца. Еле отыскав среди богатства и великолепия блины со сметаной — и икрой! Как же без нее! — я поставила палец на нужную строчку, чтобы не потерять.