Лагуна - Ава Хоуп

– Я никуда не уйду без тебя. – Он целует меня. – Мы взрослые, Эми. Ты совершеннолетняя. И даже если случится так, что наши отцы не примут наш выбор, мы просто улетим куда-нибудь вдвоем. Слышишь?

Киваю, замечая, что глаза наполняются слезами.

– Ты нужна мне. – Макс тяжело сглатывает, и по моей щеке стекает слеза, которую он тут же смахивает подушечкой большого пальца. – Я ни за что на свете не потеряю тебя снова, – шепчет он, выбивая из моих легких воздух, и сладко целует, заставляя меня позабыть обо всем. – Я люблю тебя, Эми.

Позже, когда мы оказываемся в одной постели, я крепко прижимаюсь к обнаженной груди Макса, пока он перебирает пальцами мои распущенные волосы. Я смотрю на звездное небо, и улыбка не сходит с моих губ, ведь только что мужчина, которого я загадала на рассвете, стал для меня всем. И от этой мысли сердце переполняет удивительное осознание, что теперь я знаю, что такое счастье и что оно осязаемо.

Глава 19

Макс

В полдень мы возвращаемся на Гамильтон, и я пылко целую Эми на прощание, прячась между пальм. Сегодня в баре у меня ночная смена, а потому эту ночь я не проведу в ее постели и мы увидимся лишь под утро. Мы могли бы отправиться вместе в ее бунгало, но сейчас мне нужно помочь отцу с бумагами для тендера, а затем у нас тренировка с Арчи. Поэтому я отпускаю ее, хоть и безумно этого не хочу, и следом за Арчи захожу в наш дом.

– Мам, мы дома! – кричу я с порога.

– Ты снова был со своей девушкой? – вскидывает бровь мама.

Арчи с ухмылкой проходит мимо меня и по дороге на кухню целует маму в щеку.

– Мам… – выдыхаю я со стоном.

– Когда ты уже познакомишь нас? Я не понимаю, что в этом такого. Я что, многого прошу? Ты проводишь с ней каждую ночь с того самого дня, как вернулся на остров! Даже не вздумай снова сказать мне, что у вас не серьезно!

– Мам… – снова пробую я.

– Ты что же, стесняешься своей семьи?

Боже, помоги.

Пока я молюсь про себя, Арчи ржет с кухни.

Гребаный подкидыш.

– Нет, мама. Я уверен, что вы ей понравитесь. Просто еще не время. Клянусь тебе, что я вас не стесняюсь.

– Надеюсь, это будет до твоего возвращения в Сидней.

Я тоже надеюсь.

– Кстати, Дин звонил, – доносится голос отца, выходящего из спальни.

– Всё в порядке? – Я хмурюсь.

– Да. – Отец подходит ко мне, чтобы приобнять. – Они с Карен хотят прилететь на пару дней накануне тендера, чтобы помочь нам.

– А как же ресторан? – интересуюсь.

– Дин сказал, что нашел толкового управляющего, который справится там во время их отсутствия.

– Хорошие новости.

– Ну, ему приходится крутиться, пока ты здесь. Я не понимаю, почему ты вообще возишься со мной. Возвращайся в Сидней, я в полном порядке.

– Пап, у тебя был инфаркт. – Я свожу брови к переносице.

– Подумаешь, инфаркт. Да и что изменится от твоего присутствия здесь? Я не умру в случае чего? Стану бессмертным?

– Лиам, заткнись! – недовольно восклицает мама. – В стенах этого дома запрещено говорить о смерти. Рекомендую тебе следить за тем, что вылетает из твоего рта, иначе ты навлечешь на всю нашу семью гнев богов!

– Да не собираюсь я умирать! – разводит руками отец. – Во всяком случае, сегодня. Ты ведь приготовишь свои фирменные ребрышки. Кто в здравом уме решит умереть до того, как попробует их?

– Несносный… – бурчит мама и уходит на кухню.

– И я тебя люблю, Латифа! – кричит ей отец, а затем поворачивается ко мне. – Кстати, что вы с Арчи задумали для тендера?

Я хмурюсь и напрягаюсь.

– Эрика рассказала мне о ваших утренних тренировках. – Мама выглядывает из-за холодильника.

Эрика в последнее время слишком много болтает. На гендер-пати подарю ей кляп. И плетку, чтобы ее подружки – мамочки ангелочков разнесли эту информацию по всему острову. Моя месть чертовски страшна.

– Ничего такого, мам. – Арчи опирается плечом о дверной косяк. – Просто сделаем то, в чем мы хороши. Посерфим, покажем, что умеем, сразим их наповал.

– Только без ваших этих глупостей. – Мама показывает пальцем на Арчи.

– Мам, да я самый серьезный человек на острове.

От этой реплики глаза закатываются даже у отца.

– Перезвони Дину, – просит меня отец. – Он хотел что-то обсудить.

Черт. Я не звонил Дину все те три недели, что нахожусь на Гамильтоне. Причина очень проста: больше всего на свете я не хочу услышать, как он спрашивает меня, когда я вернусь в Сидней. А он обязательно спросит.

И что я ему скажу? Что ненавижу Сидней?

Он, очевидно, и так это знает, но все равно спросит. Потому что Дину плевать на мои чувства.

Нехотя беру свой телефон и набираю номер брата. Арчи смотрит на меня, нахмурившись, ведь прекрасно всё понимает.

– Привет, ты просил перезвонить, – прочистив горло, произношу, едва Дин поднимает трубку.

– Я разговаривал с Джоном. Вы совсем спятили?

Эрика с Джоном – просто идеальная парочка. После гендер-пати найду себе новых друзей.

Хотя стоит радоваться, что Дин спросил не о Сиднее.

Выхожу из бунгало, чтобы не ругаться с братом при отце, и сажусь на ступеньки.

– Так ты поэтому решил приехать?

– Да, черт возьми. Макс, он ребенок! – Он имеет в виду Арчи.

– Ему двадцать.

– Ну, раз двадцать, значит, можно рисковать его жизнью? Ты в своем уме? Ты забыл, как сам однажды чуть не умер?

О да, сложно забыть об этом, когда ты буквально ежедневно напоминаешь мне.

– Я не собираюсь рисковать его жизнью, Дин. Я пытался его отговорить, но это бесполезно. Он горит океаном так же, как когда-то горели мы с тобой.

На другом конце линии воцаряется тишина.

– Ты должен его отговорить.

– Послушай, – начинаю я, – отец научил нас многому, пока был молод. Но Арчи катается слишком импульсивно. Он хочет получать все и сразу, и единственное, что я могу, – это подготовить его. Научить всему, что узнал о бигвейвах сам. Нравится тебе это или нет, Дин, но это лишь его дело. Если ты собираешься приехать, чтобы отговорить его, то оставайся лучше в Сиднее. Ему нельзя нервничать накануне тендера. Он должен быть собран к тому моменту, как над ним поднимется двенадцатиметровая волна.

– Нет уж, я, пожалуй, приеду. Должен же кто-то произнести речь на его