Эхо черного леса - Владимир Павлович Беляев

ТУРИСТ НА «ВОЛГЕ»

Уже открылась на горизонте Одесса с ее Большим Фонтаном, знаменитой лестницей, кораблями, стоящими в порту, и пляжами Лузановки. Идет к воротам Одесского порта белоснежный уютный теплоход «Петродворец», вьются крикливые чайки за его кормой.

И часу не прошло, как «Петродворец» был уже притянут к пирсу. Сразу по двум трапам гуськом с баулами и легкими чемоданами спускались разноплеменные пассажиры: негры и греки, итальянцы и арабы…

Стрела теплохода медленно опускает на причал «волгу». Задрав голову, посасывая сигару, стоит на причале Василь Оксиюк, следя за спуском машины.

…Вот машина мягко опустилась на покрышки и чуть покачнулась. Грузчики освобождают стропы, такелажные приспособления, и стрела взметает вверх.

— Добре! — с удовольствием замечает Оксиюк и, разорвав пачку, великодушно наделяет сигаретами «Честерфильд» грузчиков. Он отдает грузовому помощнику оплаченный документ на машину, заваливает в багажник чемоданы и, сев за руль, дает газ.

Лавируя среди ящиков груза, канатов, возвратившаяся довольно необычным способом на родину из столицы древней Греции синяя «волга» вырывается на просторы Одессы.

Изредка поглядывая на план города, расположенный у него на коленях, Оксиюк задерживается у Главного почтамта и, не заходя внутрь, покупает на лоточке у входа пачку конвертов и почтовые марки. Потом он проводит машину по Дерибасовской, заворачивает налево. В одном месте он задерживается у киоска и пьет воду с клюквенным сиропом. В другом, затормозив машину, выскакивает из нее и спрашивает у молодой загорелой одесситки:

— Скажите, пожалуйста… Как проехать на… — он заглядывает в путевой блокнот, — на «барахолку»?

Трудно, очень трудно далось заморскому гостю это сложное русское слово.

Кокетливая одесситка улыбнулась его произношению и показала направление. Оксиюк игриво послал ей, уже из кабины, воздушный поцелуй, и синяя «волга» помчалась дальше по накаленной солнцем одесской улице…

***

Вскоре после появления Оксиюка на советской земле в кабинете полковника Прудько, в Киеве, раздался телефонный звонок. Хозяин кабинета снял трубку и, выслушав то, что ему сообщили издалека, сказал:

— Приехал?.. Один приехал… На машине… Маршрут до Львова? Вот это номер! А вы сверили фотографии?.. Да, я позвоню туда… Спасибо…

В контрольно-пропускном пункте, или сокращенно КПП, Одесского порта после ответа Киева было праздничное настроение. Его начальник, седой полковник пограничных войск со значком почетного чекиста на мундире, положил трубку и, взяв в руки фотографию, сказал сидящему перед ним офицеру:

— Приятной новостью мы порадовали полковника Прудько… Благодарил!.. Ну и память же зрительная у вас, товарищ Новосельцев… Так быстро распознать такую птицу, да еще в советской машине!

— Пограничная память, товарищ полковник, — скромно улыбнулся похвале Новосельцев, следя за тем, как сидящий напротив него начальник вертел в руках фотографию, на которой изображен улыбающийся Оксиюк в форме военно-морского флота США. — Не зря я столько лет прослужил в Мурманске… Встречались с ним там не раз в дни войны, но тогда он звался Смитом и по-русски на людях не говорил.

…«Волга» заморского гостя круто свернула с проселочной дороги и запрыгала полем к большому стогу. Громада обмолоченной соломы скрыла ее от битого, пыльного шляха. Оксиюк, выскочив из машины на стерню, снял пиджак и рубашку. Оставшись в одних трусиках, он сбросил с живота эластичный шпионский пояс. Присев на солому, достал из карманов пояса нужные ему бумаги и письма. Потом снова надел пояс, начал застегивать крючки. Он так увлекся надеванием пояса, что не заметил, как старушка вывела из-за стога на цепочке козу и чуть не столкнулась с Оксиюком. Испугалась старушка и выкрикнула:

— Фу, нечистая сила! На машине приехал, а без порток разгуливает. Щоб ты пропал, бесстыдник!

Оксиюк быстро схватил лежащую на соломе одежду и натянул рубашку.

…Мчит дальше по дорогам Украины синяя «волга», которую ведет Оксиюк. Машина въезжает на улицу Белгорода –Днестровского. Оксиюк посмотрел в зеркальце, нет ли за ним погони, и, увидев, что окраинная улица пуста, затормозил машину и опустил в почтовый ящик на стене школы несколько писем. Снова оглянувшись, быстро поехал дальше.

***

Спустя несколько дней после приезда Оксиюка бывший Иван Фарнега, а теперь инженер Гуменюк зашел в управление государственной безопасности. Его пропустили в кабинет Туровцева. Гуменюк, поздоровавшись, протянул полковнику конверт и сказал:

— Я получил его сегодня утром. Это письмо мне очень не нравится!

Полковник вслух прочел письмо:

— «Дорогой племянник! Поздравляю тебя с днем рождения и желаю счастья. Не мог прибыть на твой праздник в Ростове, но, зная, что ты скоро будешь в наших краях, оставляю тебе подарок у тети Иосафаты возле Вороны. Будешь там — возьми подарок и повидайся со мной обязательно. Любящий тебя Вуйко Зенон».

Полковник внимательно посмотрел на Гуменюка и спросил:

— Почему же вам не нравится это письмо? Любящий вас дядя Зенон делает вам подарок…

— Прежде всего, у меня нет никакого дяди Зенона. Все это липа, условный код, который мне сообщил еще Хмара. Тетя Иосафата, что живет возле Вороны, — это «мертвый пункт», под мостом через реку Ворону по дороге из Отынии на Тысменицу. Там что-то меня ждет. Но под этим текстом должен быть другой. Обратите внимание, что дата письма написана сбоку. Это значит, есть в письме еще что-то, написанное тайными чернилами.

— Значит, они еще до сих пор не знают вашей истории, — сказал полковник. — И хорошо, что вы сразу пришли к нам…

ВСТРЕЧА ВО ЛЬВОВЕ

Солнечным июльским утром 1961 года Дмитро Кучма шел по проспекту Ленина во Львове. Пройдя мимо памятника Мицкевичу, он заметил выстроившиеся возле гостиницы «Интурист» синие автобусы с маркой «Львов». Они готовились принять туристов из далекой Канады и Соединенных Штатов Америки, которые приехали навестить в разное время и по разным причинам покинутую ими землю. Несколько туристов стояли уже возле автобусов, покуривая после завтрака, окруженные любопытными мальчишками — охотниками за значками.

Дмитро Кучма не без любопытства вглядывался в лица заморских гостей. Со многими из них ему довелось встречаться и в своем институте и на вечере дружбы.

— О, земляче! Добрый день! — окликнул Кучму широкоплечий турист в груботканом твиде, в золотых очках, со свежим номером газеты в руке, — Куда это вы спешите?

— Отдыхать уезжаю к родным в Карпаты сегодня вечером. Надо кое-каких гостинцев купить.

— А где родня живет?

— В Богородчанах. Знаете, возле Манявского скита?

— Ну как же! Еще с бучачскими гимназистами мы туда на экскурсию ходили, — сказал Василь Оксиюк и пошел рядом с Кучмой по направлению к проспекту Шевченко.

— А вы