Впечатление обманчиво - Татьяна Губейдулина

шею. Комок обиды заслонил горло и не давал глубоко вдохнуть. Своим грубым движением он задел жгучий словесный клубок. Красным, рыжим, голубым замелькал круговорот раньше запретных мыслей. Денис невнимательный. И шутки у него несмешные. И вообще он грязнуля. Сдерживаемые неделями размышления лавиной проголодавшихся зверей хлынули на безоружную Леру.

Получается, всё к лучшему?

Лера вскочила и широким шагом поспешила на кухню. Надо сесть на жёсткий, твёрдый стул и спокойно всё обдумать.

Последнее, чем Лера хотела бы теперь заняться, так это позвонить Денису, услышать его радостный голос и поздравить, но пластырь лучше срывать одним движением. Лера нажала на зелёную иконку. Обдумает она всё позже, сейчас нужно решить проблему.

Лера насчитала семь гудков до того, как Денис ответил.

– Короче! – Денис ворвался в разговор без предупреждения. – Аня позвала меня на свидание, и я ей отказал!

Лера отодвинула от себя телефон. Слова Дениса никак не вязались со здравым смыслом. Коленки мелко задрожали, задевая столешницу. Хотелось молчать, кричать и плакать одновременно, но Лера могла позволить себе только первое и ненадолго.

Как же это не вовремя! Только она поняла, что будущему с Денисом не бывать, как он наконец-то даёт ей то, что она ждала так долго.

– Я тебе нравлюсь? – Лера боялась любого ответа.

Ответ был утвердительным. Денис выпалил своё «Да!». Видимо, тоже ждал.

У Леры защемило в груди.

– Мне жаль, Денис. Я не смогу ответить тебе взаимностью, – отчеканила Лера. Проскользни хоть толика человечности в её словах, по щекам потекли бы слёзы.

Денис замялся. Пытался сказать что-то вразумительное, но не получилось. Прощались коротко, с благодарностями за понимание и прочей бесполезной чепухой, неспособной сгладить углы.

Лера откинулась на спинку стула. На столе чёрной дырой расположился телефон. За окном тоже было темно, как и везде кроме кухни. Лера моргнула. Веки соприкосались с едва уловимым звуком.

– Заварю чай. – Мысли появлялись пустыми деревянными кубиками.

Загорелась кнопка, чайник забурчал. Через крышку было видно, как постепенно закипает вода. Волнами, пузырьками, брызгами.

Чай Лера так и не заварила. Сначала стояла в середине кухни, потом вернулась в комнату. Надо было чем-то заняться, но Лера потеряла возможность думать. Она легла на кровать. Хотелось чувствовать реальность, и потому сон не шёл. Лера прикрыла глаза и начала перечислять числа. От одного до того, как успокоится.

***

В коридоре стало шумно: с дачи вернулись родители. В квартире осталась одна мама, а папа вышел забрать вещи из машины. Мама выглядела радостной и звонко чмокнула подошедшую Леру в щёку.

– Представляешь, мне твой папа сюрприз устроил! После дачи зачем-то на почту заехали, а там он, оказывается, заказал мне духи, которые я давно хотела. – Мама зашуршала пакетом. – Тебе мы, кстати, газировку купили. Отнесёшь в холодильник?

Лера посмотрела на маму и взяла протянутую бутылку, тяжёлую и холодную.

– Мама.

– Да, милая?

– А мне Денис, кажется, больше не нравится.

Мама выронила коробку:

– Как? Тот самый?

Аля Кружинина

Я украла конфету в магазине

– Я украла конфету в магазине.

Конечно, я долго готовилась, чтобы это прозвучало так просто, как будто шутка, ничего серьезного, но сказать надо было, повиниться, вроде. Муж отнял взгляд от телефона. Он пришел поздно, и сейчас сидел за столом и ужинал.

– Что?

– Я украла конфету. Даже две.

Он отрезал ножом мясо, отправил в рот, разжевал и снова посмотрел на меня в ожидании продолжения, наверное.

Как и хотела, привлекла его внимание.

– Зачем?

– Сначала взяла маленькую барбариску и положила ее в карман. Потом выбрала шоколадные – мне надо на работу в вазочку для клиентов, стала рукой зачерпывать и в мешок опускать – такие в фантиках. И там лежала одна голая.

– Голая? – он ухмыльнулся.

– Без обертки. Я ее съела.

Муж засмеялся. Наверное, на это можно реагировать только так.

– А на улице съела и вторую, – произнесла я вдогонку его смеху.

– Ну и ладно. Грязная только, – отсмеявшись, произнес муж.

Я пробежала мыслями по нашему диалогу – как будто чего-то не хватало для признания. Да, вот:

– Я, конечно, больше не буду воровать. Просто одна знакомая сказала, что все в детстве воровали в магазине.

– Какая знакомая?

– Неважно, новая. И я возмутилась и сказала: «возможно, не все»? Но сама стала вспоминать, может, я и правда воровала. А потом пришла в магазин.

– А никто не говорил из твоих новых знакомых, что-то типа: «Все мы в детстве убивали?»

– Нет. И знаешь, я ничего не почувствовала в тот момент. Просто увидела ее – без фантика. И подумала, она все равно никому не нужна такая – грязная, то да се, – мысли об этой злополучной конфете переплетались в словах с мыслями о сегодняшней встрече, не спрашивая разрешения, – вряд ли кто-то нашел бы ее, потом искал бы фантик, аккуратно обернул и забрал себе.

– То есть ты украла никому не нужную?

Муж как будто поддержал идею, доведя ее до смешного легкого бреда и мне стало легче. Ну пусть так. Это не его история. Пусть посмеется над ней и забудет.

– Да, именно, – я выдохнула и улыбнулась ему в ответ.

Он доел, убрал за собой и пошел смотреть недосмотренный вчера фильм. А я продолжила читать. Но в голове все крутилось, как я захожу после работы в магазин у нашего дома, как вспоминаю, что надо купить, пытаясь воскресить в памяти полупустые полки холодильника, какими я запечатлела их утром. Думаю, брать ли яблоки и какие лучше – зеленые или красные, касаюсь тех и других, выбираю зеленые и кладу в корзину. Туда же кладу сыр, молоко, останавливаюсь у чая, кажется, он на исходе, и захожу в ряд конфет. А дальше все быстро: прямо напротив лица любимые папины барбариски – он носил их в кармане и угощал всех. Я беру с полки одну и только потом оглядываюсь – в магазине почти никого. Наверное, можно съесть прямо сейчас – хочется чего-то вкусненького, но не ем и кладу в карман. Вспоминаю, что мне и правда нужны конфеты, что-то вроде шоколадных, я радую ими клиентов, оставляя в вазочке в приемной. Взгляд останавливается на тех, что похожи на «Ласточку», в блестящих обертках. Наклоняюсь к нижней полке, начинаю зачерпывать их в заранее приготовленный пакет и тут вижу ту самую – развернутую, шоколадное полешко, столбик с палец. Через секунду конфета уже у меня во рту. Целиком. И я сразу отхожу от полок. Как вор. Но конфета не вкусная, приторная. Тогда я сразу возвращаюсь, вытряхиваю их обратно на полку, вижу те, которые беру обычно, набираю, завязываю пакет узелком, кидаю в корзину и ухожу – и так слишком долго задержалась.

***

Дверь открылась и вошла она. Высокая, в ярком мягком кашемировом пальто и платке, намотанном вокруг шеи и покрывающем плечи. И в запахе духов. Не часто запах духов так активно овладевает клиентами. За всю практику может пару раз я отмечала, как тонкие ароматы бежали следом за своими хозяйками, ни разу за хозяевами. Чаще клиенты пахли ничем, кроме свежести с улицы, дождем, ветром – в зависимости от времени года. Как будто прятались, не выдавали свои предпочтения. Так мастерски скрываться тоже надо уметь. Иногда в след за мужчинами, особенно если встреча проходила в воскресенье, стесняясь, просачивался запах выпитого вчера алкоголя, уже поутихшего и, поэтому, робкого. Но сейчас запах был ярким, оранжевым, искрящимся. Клиентка как будто заявляла о себе с порога: «Да, я такая, а это мой платок, а это красивое пальто и духи. Прошу принять нас всех».

Женщина повесила на вешалку пальто, платок быстро перекочевал на плечи ее тонкого нежного светло-лилового свитера.

– Где можно помыть руки?

Обычно я первая успевала показать, где тут туалет и уйти в кабинет, чтобы клиент мог немного побыть наедине с собой, собраться, вернуть себе свои границы, поймать разлетевшиеся при входе в новое для него пространство мысли. Но сейчас потерялась, или эта женщина сама бежала вперед, заполняя все собой и не оставляя места для