Мечта маньяка - Григорий Аркатов

и сейчас точно нет. Мне стало противно. Я аккуратно двумя пальцами стащил испачканный презерватив с члена и с отвращением швырнул на пол. Затем я шагнул в сторону.

– Куда ты? – спросила Катя.

Я мельком взглянул на неё. В романтической полутьме её раздвинутые толстые ляжки не были чем-то особенным или вдохновенным. Оплот романтики таился в чем-то другом.

– Лежи, – снова потребовал я.

Касаясь голыми ступнями прохладного пола, я проследовал на кухню. Там я смог совершить свободный вдох, смог взять чистый стакан, набрать воды из графина и сделать глоток.

– Бля, – произнёс я.

– Ты что-то сказал, милый? – раздался голос из комнаты.

– Всё в порядке.

Тем временем мой член слегка обмяк.

– Милый, я жду тебя для продолжения…

Жеманный голосок видимо надеялся привлечь меня обратно. Однако я ненавидел жеманность и всё подобное.

Но несмотря ни на что я был обязан вернуться.

– Сейчас-сейчас, – пообещал я.

Я тоже сделал свой голос притворно сахарным.

Обоюдоострая ложь!

Мне не хотелось возвращаться с пустыми руками. Был интерес прихватить с собой нечто полезное, то, что могло бы разбавить сопутствующую ситуации унылость и безобразность.

Я начал рыскать сердитыми глазами по кухне.

Цветочки, цветочки, цветочки…

Как же много цветочков.

Какого хуя?!

Я злился. И нервы, кажется, уже совсем сдавали. Отвратительное тело, запахи, выделения… Я насиловал себя собственноручно и думал, что всё обойдётся?

– Я жду.

Снова жеманный позывной. Мне более нельзя было медлить. Я сделал ещё один глоток воды, а затем схватил большую деревянную скалку и направился в комнату.

– Смотри, что я нашёл! – с безумной радостью воскликнул я, сотрясая скалкой воздух.

Сучка с раздвинутыми ногами нахмурилась.

– Что ты собираешься с этим делать? – спросила она.

– А чего ты хочешь?

Катя похотливо прикусила нижнюю губу.

– Я видела в фильмах как нечто подобное суют в…

– Отлично.

Вроде бы я нашёл способ разогнать неимоверную скуку происходящего. И тот же миг злая ухмылка садиста распространилась по моему лицу.

– Сейчас я тебе присуну, – заявил я.

– О, какой ты затейник…

В который раз проклятое жеманство. Видимо без него она уже не могла.

– Да, я такой.

Хрипоты в моем голосе прибавилось, а также злости и цинизма.

– В попку, в попку…

С этой настойчивой просьбой Катя перевернулась со спины на живот, а затем, зафиксировав себя в колено-локтевой позе, подставила мне свой жирный зад.

– Давай же!

Женщина игриво виляла задом, пытаясь меня дополнительно раззадорить.

Но нужно ли это было мне?

Внезапно я посмотрел на всё происходящее несколько иначе.

– Ты действительно этого хочешь? – спросил я.

Катя посмотрела на меня через плечо. Её зад оставался откляченным в прежней позиции.

– Ты же сам предложил.

В словах была нотка разочарования.

– Всё так.

– Тогда будь мужиком и суй эту палку мне в жопу!

– А что потом?

– В смысле?

– Наручники? Веревки? Иглы? Раскаленное железо? Свечной воск, прижигающий кожу?

– Возможно. Кажется, это тоже было в моем списке. А ещё мне интересно попробовать удушение.

– Замечательно.

– Правда?

– Да.

Оставив скалку в левой руке, я шлепнул правой ладонью по сальной ягодице. Похотливая сучка сладострастно взвизгнула.

– Да!

Пока она визжала, а забрался ногами на кровать и прижался членом к анусу.

– Да!

Она была уверена, что разнообразие в сексе вот-вот случится. Но вместо этого я стал рассказывать ей про свои идеалы.

– Я хочу любовь, а не боль, – мое тело было прижато к её спине, голос сладко шептал прямо в ухо.

Такая неоправданная задержка Катю совершенно не устроила.

– Да мне по хер, чего ты там хочешь! Заткнись уже и еби меня молча!

Я пропустил женскую вспышку гнева мимо ушей и сделал то, чего мне самому захотелось. Я прижал деревянную скалку к женскому горлу.

– Так тебе нравится?

Пауза. Женщина секунду обдумывала новые правила. Затем она с осторожностью сообщила:

– Да.

– Прекрасно.

Используя колени, я придавил её к кровати, одновременно усиливая давление на горло.

– А так?

Молчание стало сигналом растущих сомнений.

Я нажал ещё посильнее, и тогда стало очевидно, что с шутками покончено.

– Ты делаешь мне больно, – прохрапело существо подо мной и дернулось с целью вырваться.

– Нет. Я удовлетворяю твои аппетиты.

Используя всю возможную силу обеих рук, я надавил скалкой на горло. Женщина подо мной вздыбилась, но локти и колени контролировали положение жертвы. Оторвавшись от простыни, её разукрашенные ногти тщетно пытались поймать воздух. Не получилось. Хрустнул шейный позвонок. И тогда тело подо мной обмякло и распласталось.

– Окончание, – зло прошептал я в мертвеющее ухо.

И слюна удовольствия капала из моего рта.

Глава двадцатая

Я не был испуган. Складывалось впечатление, что во мне внезапно пробудилась вся мощь некогда скрытого холодного расчёта.

Я собирал вещи.

Что взять? – хороший вопрос.

Я нажил неплохой багаж вещей и безделушек. Тарелки, кружки, книги, телевизор, стеклянный столик под телевизор – всё это нельзя было унести за пазухой.

Неожиданно раздался звонок в дверь.

Приплыли.

Как быстро! Хорошая работа. Наверное, меня вычислили лучшие сыщики Спинтауна. Напросился вывод, что они не зря получают зарплату.

Я направился к двери.

Пока ноги несли меня вперед, звонок прозвучал ещё раз.

– Сейчас, сейчас, – громко пообещал я.

Нетерпеливы. Это мне уже некуда торопиться. А им видимо нужно было позарез успеть на…

– Привет.

Открывая дверь, я готовился увидеть любое другое лицо, но только не это. А ведь в мире так много разных лиц: грустных, счастливых, злых, радостных, убитых… много, очень много.

– Привет.

Передо мной стоял Пётр. Тот самый. Единственный и неповторимый. Люто ненавидимый мной.

– И каким же это боком ты оказался у меня под дверью? – спросил я, выдержав недружелюбную паузу и едва не плюнув ему в лицо, – Что за повод для такой наглости?

– Я пришёл один.

Я не поверил.

Меня сильно беспокоил вопрос: вдруг за его спиной злодейски притаились служители сурового закона «не убий», посмеивающиеся над моей неполноценной бдительностью?

Глупо, но тоже вариант.

– Ты лжёшь! – убежденно воскликнул я.

– Нет, – спокойно произнёс Пётр.

– Не верю.

Этот гад и раньше меня предавал. Веры ему не было. И мне казалось, что сегодняшний день также хорош для его предательства, как и тот другой – страшно болезненный.

Не веря его словам, я высунулся побольше и повыше из дверного проема, чтобы лучше осмотреться и обнаружить искомую ложь. Но служителей закона всё же не нашлось за предательской спиной. Ни единого. Пусто. Почему-то сегодня все они решили подремать и перестать выполнять свою целительную общественную роль.

Лентяи!

Был только Пётр. Один-одинёшенек он не имел никаких полномочий. Всё потому, что предателей никто не