Она должна была стать идеальной женой - Хелен Уорнер

— Для меня и Фрейи это ведь не все изменило, верно, Шарли? — обратился Мэтт к Шарлотте за подтверждением. — Мы остались такими же, какими были до рождения Берти, так?

Шарлотта кивнула:

— Да, такими же. С другой стороны, ты женат не на Белле.

— И слава богу! — выпалил Мэтт, потом робко посмотрел на Джо. — Извини, Джо.

Джо небрежно отмахнулась:

— Не извиняйся, Мэтт. Это правда. Она — ужасный человек, и мне кажется, что он в самом деле ее боится. Мне так тяжело это видеть…

Она вдруг замолчала и прикрыла рот ладонью. Мэтт с мрачным видом покачал головой:

— Плохо дело. Что будем делать?

Они долго переглядывались через стол, пока наконец не заговорила Шарлотта:

— Ну, может быть, нам нужно вмешаться? Нужно повидаться с ним лично и выяснить, что на самом деле происходит.

— Ха… Как это сделать, если она всегда рядом с ним? — ответила Фрейя.

— Бен остается без нее целый день, когда она на работе, верно? Нужно просто встретиться с ним наедине и выяснить, несчастлив ли он, или напуган, или еще что. — Шарлотта замолчала и оглядела остальных. — Знаю, никому из нас не хотелось бы этого услышать, но возможно, что он вполне доволен существующим положением.

— Нет, — уверенно покачала головой Джо. — Я очень хорошо знаю Бена и вижу по глазам. Он определенно несчастлив.

— Хорошо. Значит, надо придумать, как к нему подобраться, — Мэтт взглянул на Фрейю. — Одному из нас придется сходить к нему, пока она на работе. Фрейя пойти не может: ей сейчас надо заботиться о Берти. Я бы хотел пойти, но, по правде сказать, не уверен, что он захочет меня видеть. Думаю, он может быть слишком смущен.

— Согласна, — вмешалась Джо. — Значит, остаемся мы с Шарлоттой.

Она замолчала и посмотрела на Шарлотту:

— Думаю, лучше пойти тебе, Шарли. Похоже, он до смерти боится, что она узнает, что он хоть как-то связывался со мной.

— Не уверена, что она будет в восторге, узнав и о нашей встрече. Поэтому придется действовать скрытно.

Шарлотта попыталась разобраться в своих чувствах относительно новой встречи с Беном. Ей было безумно жаль, если положение, из которого он не мог выпутаться, было причиной его несчастья. Но в глубине души она злилась на него за то, что он отказался от собственной матери в тот момент, когда она больше всего в нем нуждалась. Она не могла понять, почему он не сопротивлялся Белле.

— Ты еще и живешь намного ближе к ним, — продолжала Джо, отчаянно надеясь на согласие Шарлотты. — Поэтому ты можешь просто заглянуть к ним в окна и, если Белла дома, попытаться снова на следующий день. Не такая уж и неподъемная задача.

— Думаю, да, — согласилась Шарлотта, уже ощущая волнение.

Она была уверена, что только она сама сможет точно определить, счастлив он или нет. Она всегда хорошо умела читать его настроение.

— Хорошо, я так и сделаю, — сказала она, и ее сердце учащенно забилось.

Глава тридцать первая

Когда мы завтракали на следующее утро после «происшествия» с тарелкой, Бен был тише обычного. Он ласково ухаживал за Элоди и сварил мне кофе именно так, как я люблю, но почти не разговаривал и казался очень задумчивым.

Краем глаза я наблюдала за ним в поисках следов раны, но с облегчением поняла, что их нет, хотя он время от времени морщился, притрагиваясь к затылку.

— Есть какие-нибудь планы на сегодня? — спросила я перед выходом из дома.

Он посмотрел мне в глаза и пожал плечами:

— Никаких. Наверное, пойдем в парк после завтрака, если будет не слишком холодно.

Я кивнула, обрадованная тем, что это не мне приходится целыми днями развлекать младенца. Я ощутила вдруг внезапный прилив нежности к нему и захотела его обнять. Он инстинктивно отшатнулся.

— Бога ради, Бен! Не дергайся! Я просто хотела поцеловать тебя на прощанье.

С нервной полуулыбкой он шагнул навстречу, позволяя мне обнять его.

— Мама, обними! — потребовала Элоди со своего высокого стула, и мы с Беном рассмеялись.

Я подошла и поцеловала ее в макушку:

— Пока-пока, моя миленькая дочурка. Я тебя люблю!

— Я тебя люблю, — повторила за мной она, улыбаясь набитым кашей ртом.

— А ты как? — спросил Бен, провожая меня до двери. — Что собираешься делать сегодня?

Вопрос был с подвохом. Я посмотрела на него с самой приветливой улыбкой:

— Все как обычно… Но на работе я не задержусь, — многозначительно сказала я.

Он понимающе кивнул и наклонился, чтобы поцеловать меня, что в последнее время стало большой редкостью. Я обвила руками его шею и поцеловала в ответ, радуясь, что он, похоже, совсем не злится. Когда он закрыл за мной дверь, я чуть задержалась на ступеньках. Я чувствовала себя виноватой. Прошлым вечером чуть не нанесла ему серьезную рану, и мне нужно было быть осторожнее. Я не любила Бена, но и не особо ненавидела. Просто презирала. Я решила, что на время мне нужно, так сказать, ограничить причиняемый ущерб, хотя бы просто для того, чтобы он вел себя так, как мне нужно.

Приехав на вокзал, я села в поезд до Лондона и подумала о Лео. Придется сказать ему, что нам придется ненадолго притормозить. Мне было жаль этого. Лео был сексуальным, волнующим и опасным — в Бене ничего этого не было. Но после происшедшего вчера мне нужно включить очарование на полную катушку, чтобы успокоить Бена, а если он заподозрит, что я продолжаю свои встречи, это не сработает. Нужно продемонстрировать ему, что мы прекрасная пара и счастливая семья. Раньше мне всегда удавалось это сделать, но сейчас почему-то казалось, что забыть о вчерашней моей вспышке ему будет труднее, не говоря уже о сообщениях от Лео.

Я позвонила Лео по пути от станции до офиса.

— Надеюсь, ты звонишь, чтобы сказать мне, что нам нужно встретиться в обед и отыграться за прошлый вечер, — промурлыкал он. — Трусики можешь не надевать.

От одного лишь звука его глубокого хриплого голоса у меня задрожали колени. Мысль провести обеденный перерыв в его квартире была отчаянно заманчивой.

— Увы, нет. У меня небольшая… э… проблема дома… Возможно, нам придется на время перестать видеться.

Последовала долгая зловещая пауза.

— Уверен, всегдашнее обаяние поможет тебе выкрутиться.

— Это будет непросто. Вчера он увидел твои сообщения в моем телефоне.

Снова повисла пауза.

— А… Понятно. И что ты сделала?

— Сказала ему правду. Другого выхода у меня не было —