Снять «Сталкера» - Ирина Всеволодовна Шанина

жителей звучали теперь гораздо ближе, были слышны уже не только отдельные выкрики. Жаль, что ни он, ни Стэйси не знают русского. Стэйси тоже прислушалась и быстро закончила:

– В общем, у нас у всех были придуманные имена. Фей разных, волшебниц. Мы считали, что в нашей жизни все должно сложиться, как в сказке.

Он понял, к чему она ведет:

– Ты хочешь сказать…

– Да, меня в той игре звали Нимуэ.

– Это судьба, – сказал Мерлинус, – когда мы выберемся отсюда…

– Если мы выберемся, – поправила его Стэйси, – ты не думай, я все прекрасно понимаю насчет наших шансов. Когда мы мечтали о сказке, мне было восемь лет. И уже через три года наши пути разошлись. Они продолжали мечтать, а я решила стать психологом. Впрочем, об этом я тебе рассказывала в самолете… Честно говоря, я не вспоминала об этом ни разу, думала, что совсем забыла, а тут ты сказал «Нимуэ», вот и вспомнились всякие глупости.

Стараясь производить как можно меньше шума, они пошли по дну оврага. По-хорошему, им надо было бы двигаться быстрее, но выбранная дорога оказалась не самой лучшей. Когда-то по дну оврага тек ручей или, может быть, даже маленькая речушка, но сейчас от водной артерии осталось только глинистое дно, прекрасно удерживающее влагу осенних дождей.

Примерно через минуту Стэйси шепотом сообщила Мерлинусу, что ее кроссовки промокли насквозь. Он попросил ее потерпеть, потому что по его расчетам они уже должны были выйти за территорию деревни и, стало быть, скоро можно будет выбраться из оврага.

– А там и до шоссе рукой подать, – развивал свою мысль Мерлинус, – поймаем машину…

– Не нужно меня успокаивать, – неожиданно психанула Стэйси, – мы шли по этому чертову шоссе почти час, много ты там машин видел? Я вот что тебе скажу, если нам удастся выбраться на шоссе, то до города придется топать пешком.

– Для психолога, пусть даже для будущего психолога, ты не очень-то оптимистично смотришь на мир, – заметил Мерлинус.

– Я… – ее раздражение исчезло так же быстро, как и появилось, – я просто очень хочу выбраться отсюда. Мне страшно, мне так страшно никогда не было. Почему эти люди так настроены против нас? Ведь мы не виноваты в том, что случилось с тем парнем. Почему они не ищут тех двоих? Тех, кто сделал это?

На этот вопрос Мерлинус мог ей ответить. За полтора года, проведенных в обществе мистера Закарии Виальдо, он узнал очень много о преступлении и наказании, о степени вины и степени боли.

– Они их боятся, потому что у них есть оружие. А нас они не боятся, считают слабыми. Если тебе хочется отомстить кому-то, но этот кто-то вполне может накостылять тебе, то гораздо эффективнее наехать на того, кто не сможет дать отпор.

– Но ведь мы не виноваты, – не поняла Стэйси.

– А им на это наплевать, – пояснил Мерлинус, – для них мы с теми ребятами, что замочили этого типа, из одной компании. И если невозможно дотянуться до них, то надо достать нас. О, смотри-ка, здесь, кажется, можно выбраться наверх.

И в самом деле, в этом месте склон оврага был немного более пологим, да и кусты росли не так густо. Причем эта прореженность имела явно искусственное происхождение.

Неожиданно пошел дождь. Начавшись отдельными редкими каплями, он почти сразу превратился в довольно сильный ливень. Потоки воды, стекавшие по склонам, задерживались глинистым дном. Буквально через несколько минут по дну оврага, вспомнив былые годы, весело тек ручей.

– Давай, – Мерлинус обнял Стэйси за талию, – держись за ветки, иначе не выбраться.

Но, даже держась за ветки, вылезти из оврага оказалось делом далеко не простым. Ноги разъезжались на размытой дождем глинистой почве, руки соскальзывали с мокрых ветвей. Несколько раз Стэйси, почти добравшись до верха, теряла равновесие и сползала вниз, по дороге увлекая за собой Мерлинуса.

После третьего непредвиденного спуска Мерлинус предложил другой вариант подъема:

– Я пойду впереди, а ты держись за меня.

Как же тяжело было идти! Если бы он был один, он бы давно выбрался, но сзади камнем висела Стэйси.

«Господи, – карабкаясь вверх по склону, думал Мерлинус, – сколько же она весит? На вид худенькая, стройная, а такое впечатление, что в ней не меньше центнера».

Последние несколько метров он шел из последних сил. Предательский куст, росший на самом верху, оказался подмыт дождем. Когда Мерлинус ухватился за него, куст медленно начал вылезать из земли, готовясь плавно сползти на дно оврага. Сил на еще один подъем уже не оставалось, Мерлинус отпустил куст, зарылся руками в жирную глинистую почву и, подтянувшись, бросил тело вверх.

– Выбрались, – выдохнул он, медленно отполз от края, развернулся и вовремя успел поймать за руку совершенно выдохшуюся Стэйси.

– Выбрались, детка, – повторил он и погладил ее по голове, размазав глину по светлым волосам, – ты слышишь? Мы выбрались!

Она улыбнулась, но ничего не ответила, не было сил.

– Еще немного, – успокаивал ее и себя Мерлинус, – еще совсем немного и мы отдохнем.

Сидеть на холодной сырой земле было неприятно и холодно. Мерлинус мужественно снял с себя куртку, положил на землю.

– Сядь сюда, – он хлопнул ладонью по куртке, – а то замерзнешь.

Стэйси улыбнулась и замотала головой. Мерлинус тоже заулыбался, а потом они начали смеяться. Так смеются люди, только что избежавшие серьезной опасности.

– Ну что, пошли? – Мерлинус встал и протянул руку, чтобы помочь Стэйси подняться.

Она сжала его ладонь своей маленькой, но сильной рукой и ловко вскочила.

– Твоя куртка. Она совершенно мокрая.

– Ерунда, – улыбнулся Мерлинус и неуклюже изогнулся, пытаясь одновременно поднять куртку и не отпустить руку Стэйси. Закончилось тем, что он потерял равновесие и шлепнулся в грязь. Теперь уже Стэйси помогла ему подняться.

– Куда нам идти, в какую сторону? – спросила она.

Мерлинус поднял голову и попытался сориентироваться по звездам. Наивный, он не знал, что, согласно статистике, двести восемьдесят шесть дней в году небо в Подмосковье закрыто облаками и тучами. И сегодня был как раз один из этих двухсот восьмидесяти шести дней. Не было видно даже луны, что уж говорить о звездах. Впрочем, может, оно было и к лучшему, потому что ориентироваться по звездам он все равно не умел, но вслух все же произнес.

– Черт, небо пасмурное, а то бы можно было определить страны света. По Полярной звезде.

Стэйси хмыкнула и неожиданно спросила:

– А что бы нам это дало?

– В каком смысле? – не понял ее Мерлинус.

– В прямом, – пояснила девушка, – ну, узнали бы мы, где север, где юг. И что мы дальше бы делали с этим