Когда нам будет 40 лет - Елена Игоревна Ротман

Хезер с ее извечным суровым лицом вздумала ей возразить, за что и получила резкое напоминание кем она является на самом деле. Да, позже Анна будет сожалеть о своей резкости по отношению к ней, или то, как холодно, закусив губу до крови, отвечала Куроки о состоянии мужа после операции. У Виктора был порок сердца. Как они это упустили? Как она вечно следящая за всеми не усмотрела? Альберт всегда так был щепетилен при обследовании семьи, забывая о себе. А она забыла о самом главном – ее муже. Без него… Нет.

– Не нужно так бояться, все хорошо, – Виктор знал, что за всей этой гневной бравадой лишь испуганная девочка, которая не может все самостоятельно исправить и это ее еще сильнее пугает.

– Все хорошо? – спросила Анна, шмыгнув носом. Глаза так предательски снова наполнились слезами. – Ты чуть не умер. У тебя была операция на открытом сердце! Какого черта все хорошо?!

Она подскочила к мужу и испытующе посмотрела на мужа. Она что настолько все утрирует?

– Прости, – прошептал мужчина, и устало закрыл глаза на минутку. Ему невыносимо было видеть ее слезы – комок подкатывал к горлу и застревал.

– Я испугалась, – сквозь слезы процедила Анна, целуя его левую руку и прижимая к себе. – Ты понимаешь? Я так испугалась. Я так люблю тебя и не могу…

– Ну, тише, – Виктор провел рукой по ее мокрой от слез щеке и посмотрел прямо в глаза. – Все хорошо. Теперь мы будем внимательны. Мне же не семьдесят, так что так не трясись.

– Тебе не семьдесят, но ты мой муж, – возразила ему княгиня и судорожно начала вытирать свое заплаканное лицо. Она так хотела успокоиться или хотя бы, чтобы руки перестали дрожать.

16.02.2013

Мы все ожидали этого конца света. Особенно мой министр Роше, который совершенно не понимает мое чувство юмора. Как же с ним трудно в поездках.

Кстати, насчет поездок: только что вернулись из Кинска. Показывала Киарду свою родину, а заодно и нормальный снег. Завтра вместе с Виктором вылетам в Дублин на саммит «карликовых стран» (именно так обзывает его мой муж); Саша с Жанной пока что в Аделанде – посему дома тихо и мама этому не нарадуется. Но как только мы все вернемся домой – снова будет целый цирк. Бедная Хезер. В ее-то возрасте.

К слову, в сентябре Саша начнет полноценно преподавать, что несказанно радует Жанну, которая после рождения ребенка думает заняться внутренней политикой. Социальной. Берегись, мой народ.

В основном у нас все по – старому, без особых важных новостей.

Политика:

– Поздравляю с понижением внешнего долга. Да еще с опережением своего нелюбимого Китая. Браво!

– И все еще негативно отношусь к твоим закостенелым посягательствам на острова Роскраны. Лучше бы припомнил кое – какой стране о еще не выплаченных долгах.

Надеюсь, мы больше не будем возвращаться к этой теме. Бесполезно.

Но я все равно по тебе скучаю.

Твоя A.P.

Больше всего в жизни Сора не любила весну. Она олицетворяла любовь, счастье, рождение нечто нового. Неповторимого. Весной человека должна окружать влюбленность, а не старые, иногда беспочвенные домыслы о похождениях своей второй половинки.

Они ни в коей мере не могла обвинить Куроки в невнимательности, нелюбви к ней или детям. Они были идеальной парой: даже с легким пристрастием Соры к алкоголю и мечтательностью Куроки. Кто же виноват, что ее муж внезапно оказался мечтателем, а она не смогла простить его за это. За то, что он первым же рейсом улетит к той, что его никогда не позовет. За ее книги, за его поцелуй в лоб перед сном, за то, что она, из миллионов девушек Упонии именно она, стала императрицей, купающейся в одинокой роскоши Дворца. Интересно, а в обычные дни «тот» дворец все так же светел и украшен. Смогла бы Анна хоть месяц прожить в этом строгом темной доме с тысячелетней историей?

– Я тебя нашла, – в малую гостиную императрицы заглянула вечно жизнерадостная Сакура. Если подумать, то Сора почти всю жизнь завидовала ей, совершенно не понимая, что принцесса лишь своими силами и упрямством с самого детства ломала замки на клетках. А Сора сама себя туда посадила. Принцесса легко впорхнула в комнату и уселась в свое излюбленное кресло без ручек: иногда ей казалось, что лишь она навешает здесь императрицу.

– Да, ты меня нашла, – немного сухо откликнулась Сора и уже привычно переместилась на диванчик напротив родственницы.

– Ты уже в курсе скандала вокруг нашей общей знакомой? – ехидно поинтересовалась Сакура, поправляя прическу. В последнее время ей было невыносимо скучно в своем маленьком домашнем мирке. До того невыносимо, что она стала цепляться даже за такие банальные сплетни. Она соскучилась по азарту, быстроте жизни, по безответственности и расправленным крыльям. Но муж и дети возвращали ее на землю.

– Ты о Айко Ясуда? Спросила Сора, чуть пожав плечами и позвонила в специальный колокольчик, чтобы подали чай. – Неловкая ситуация.

И это при том, что они обе знали как Сора с институтских времен недолюбливала свою сокурсницу Айко. Последняя, будучи дочерью влиятельного политика, всегда любила напоминать будущей императрице, кто из них стоит выше по социальной лестнице. Конечно, не забывая пусть и не публично, высмеивать ее роман с Куроки.

Вот сейчас смеется императрица, а не почти дважды разведенная Айко.

– И это с женатым мужчиной, – фыркнула Сакура. – Говорят, он родом из Ирана, мусульманин. И она давно не носит кольца, порядочная женщина…

Сора слабо улыбнулась и посмотрела в чашку с пресным чаем.

– Порядочный мужчина, – она продолжила за родственницу. – Порядочная женщина. В истории всегда виноваты двое.

И она, правда, так считала и скорее всего, была совершенно права. Во всех любовных драмах невозможно винить одного – ведь для отношений, нужно как минимум двое.

15.04.2013

От всей души поздравляем Вашу семью с пополнением.

Счастья, здоровья и красоты юной Грейс Виктории!

K and S.

– Если ты останешься такой же милой и красивой я уговорю Анну отдать тебе трон, – шутливо ворковал с полугодовалой Грейс Виктор, покачивая ее на руках. Ее родители вместе с княгиней улетели в Осло на очередную встречу, оставив их с Киардом и Грейс на Виктора с вечно правой Хезер. Виктор так боялся реакции своей жены на рождение малышки. Считал, что прошедших пяти лет будет недостаточно для нее. Но нет. К его огромному облегчению Анна не видела в племяннице отсвет своей Роуз. Она может быть чуть больше начала проводить времени с сыном, но никогда не