Развеянные чары - Ло Гуаньчжун

– Сегодня во дворце начальник военной палаты Ван рассказал мне, что вчера во время пира к нему явился хэшан, назвавшийся странствующим монахом из монастыря Бодисатвы Манджушри, и попросил пожертвования. Добряк Ван пожертвовал ему три тысячи связок монет, и тот чудесным образом их унес. Добряк Ван уверен, что это был святой архат. Я же сомневаюсь. Если это действительно был архат, то зачем ему деньги? Сдается мне, что это обыкновенный колдун. Недавно в Чжэнчжоу колдуны Чжан Луань и Бу Цзи убили правителя округа и до сих пор еще не пойманы. Можно ли после этого позволить колдунам безнаказанно орудовать в столице? Повелеваю тебе незамедлительно разыскать этого «архата», схватить и доставить ко мне.

Вэнь Дяньчжи принял повеление и покинул областной ямынь. К себе в приказ он вернулся озабоченным и удрученным. Это не укрылось от подчиненных, и они приумолкли. Лишь один из них, его любимец Жань Гуй, осмелился с ним заговорить.

Надо сказать, что Жань Гуй был ловкачом, каких редко сыщешь в Поднебесной. Ему удавалось такое, чего, казалось бы, не мог сделать никто. За время службы он помог своему начальнику разрешить не одно труднейшее и запутанное дело, за что Вэнь Дяньчжи любил его и не обходил своим вниманием.

Увидев озабоченного начальника, Жань Гуй спросил:

– Господин, что случилось? Чем вы так опечалены?

– Эх, дорогой Жань! – вздохнул Вэнь Дяньчжи. – Если рассказать, то и ты опечалишься. Вызвал меня сейчас правитель области и велел изловить колдуна, который вчера творил всякие чудеса в доме начальника военной палаты Вана и получил от него три тысячи связок монет. А где его теперь сыщешь? С такими деньгами он, несомненно, ушел в какой-нибудь отдаленный округ, где его не знают, и притаился. Однако новый правитель Бао Чжэн не из тех чиновников, от которых можно что-нибудь утаить. Отказаться было нельзя, и я принял его повеление в надежде, что, может, тот хэшан сам явится с повинной и избавит нас от забот. Боюсь, однако, что надежды на это мало. Вот и ломаю себе голову, не зная как быть.

– Да что же здесь трудного! – воскликнул Жань Гуй. – Главное, не терять времени! Разошлите незамедлительно по всем дорогам сыщиков, пока колдун еще не успел уйти далеко, и его обязательно найдут! Если же опоздаете, тогда он, пожалуй, и в самом деле может скрыться.

– Тоже верно! – согласился Вэнь Дяньчжи и тут же приказал подчиненным: – Идите и действуйте. И смотрите, не упустите колдуна!

Сыщики тотчас отправились в путь.

Между тем Вэнь Дяньчжи тоже не сидел сложа руки. Захватив с собой Жань Гуя и еще двух доверенных служителей, он зашел домой. Там они переоделись и отправились на поиски. Сам Вэнь Дяньчжи облачился в простую одежду и широкополую шляпу, чтобы его не узнали, а Жань Гуй нарядился простым стражником. Прежде всего они решили обойти самые людные места – трактиры, чайные, винные лавки. Жань Гуй глядел во все глаза, и если ему попадался человек подозрительный, хватал его и допрашивал.

– Надо же, колдун как в воду канул, – сокрушался Вэнь Дяньчжи. – В такой сутолоке разве его заметишь?

– Сыщик никогда не должен падать духом, – подбадривал его Жань Гуй. – Ручаюсь, к вечеру все будет в порядке.

Так, бродя по улицам, они дошли до храма Первого министра и увидели, что у стены его толпятся люди.

– Подождите меня, господин, а я погляжу, что там происходит, – сказал начальнику Жань Гуй.

Пробравшись в толпу, он встал на цыпочки и через головы поглядел вперед – у самой стены храма он увидел полураздетого человека в головной повязке, украшенной пионом из красного шелка и большими золотыми кольцами. Перед ним стояли две бамбуковых покрытых лаком корзины, а за спиной виднелись воткнутое в землю серебряное копье и несколько хоругвей. Это был всем известный в столице фокусник Ду, по прозвищу Семисвят.

Поприветствовав зрителей, фокусник сказал:

– Я живу в столице, куда приезжает много чиновников, военачальников и купцов из разных округов и провинций. Поэтому многие меня еще не знают, хотя и слышали мое имя. Каждый год я отправляюсь на восточную священную гору Тайшань, чтобы посостязаться в искусстве с другими фокусниками, и всякий раз беру над ними верх.

– Ду Семисвят, а что вы умеете? – спросили из толпы.

– Я знаю много фокусов, но в одном из них у меня нет равных, – отвечал Ду Семисвят и, обернувшись, позвал: – А ну, сынок, иди-ка сюда!

К нему тотчас подошел мальчик, сбросил с себя одежду и предстал перед толпой, прекрасный, как белая яшма.

– Какой красивый мальчик! – восторженно зашумели люди.

– Фокус, который я хочу вам показать, это, можно сказать, наш, семейный фокус, ибо его передают в нашей семье из поколения в поколение, – продолжал Ду Семисвят. – Я уже не раз показывал его в столице и высокопоставленным, и простым людям, а называется он «усекновение головы». Однако среди вас, возможно, есть и такие, кто его не видел. Проделываю я его так: кладу сына на скамейку, отсекаю ему мечом голову, затем приставляю ее к телу, набрасываю покрывало, и голова снова прирастает. Итак, прежде чем я покажу этот фокус, позвольте мне, почтенные зрители, предложить вам сто амулетов. Один амулет стоит пять медяков.

Фокусник ударил в гонг, и зрители сгрудились еще теснее. Людей было много, несколько сотен, однако покупать амулеты никто не торопился. Взволнованный Ду Семисвят вновь обратился к толпе:

– Почтенные зрители, может, среди вас тоже кто-нибудь владеет искусством фокусника и желает посостязаться со мной?

Трижды обращался Семисвят к зрителям, однако охотников так и не нашлось.

– Тогда смотрите, начинаю, – объявил Ду Семисвят. – Мальчик ложится на скамейку, я читаю заклинание, и он засыпает…

На беду фокусника, в толпе оказался хэшан, который знал этот фокус. Хвастовство Семисвята не понравилось хэшану, и, решив подшутить над ним, он первым прочитал заклинание, вызвал душу мальчика и спрятал ее в рукав.

На противоположной стороне улицы, как раз напротив того места, где собрались зрители, находилась харчевня, и хэшан решил:

«Я изрядно проголодался, пойду-ка пока поем лапши. А вернуть душу мальчишке и потом успею».

Хэшан вошел в харчевню, уселся возле окна и стал наблюдать за Ду Семисвятом. Между тем подошел хозяин, положил на стол палочки, поставил закуску, спросил, когда подавать лапшу, и вышел. Тем временем хэшан вытащил из рукава душу мальчика, положил на стол и прикрыл блюдцем…

Здесь наше повествование раздваивается, и наш первый рассказ пойдет о Ду Семисвяте. Итак, прочитав заклинание, он взмахнул мечом, и голова мальчика отделилась от тела. Зрители замерли от волнения. Ду Семисвят положил меч, взял покрывало и накрыл им мальчика. Затем взяв в руку амулет, сделал над телом несколько кругов, прочитал заклинание и объявил:

– Почтенные зрители, внимание! Сейчас вы все убедитесь в моем искусстве!..

С этими словами он поднял обеими руками покрывало и с ужасом увидел, что голова мальчика не приросла к телу. Из толпы послышались возгласы: