Я и моя судьба - Лян Сяошэн

имущество, то с этим быком возникла загвоздка: кому следовало его отдать, было непонятно, а забить, чтобы распределить мясо и шкуру, деревенские не решились. Поскольку бык так и остался общей собственностью, кормили его по очереди, соответственно, по очереди использовали и для тяжелых работ.

На тот момент он был в самом расцвете сил…

3

За свою историю уезд Юйсянь[9] дважды менял название – во времена династии Мин[10] он назывался уездом Юсянь[11]. В уездных записках сообщается, что все его главы славились гостеприимством, начальству подражал и народ; гостеприимство простых граждан пошло на пользу чайной и винодельческой промышленности, однако день ото дня в уезде отмечалось падение нравов. Подумайте сами, каково оставаться гостеприимным, когда живешь в горной глуши! Вполне вероятно, что так называемое падение нравов было всего лишь предлогом для тех, кому не нравился означающий гостеприимство иероглиф «ю». В середине династии Цин очередной глава уезда подал доклад императору, в котором настойчиво просил переименовать «уезд Юсянь» в «уезд Юйсянь»[12]. Император счел прошение оправданным и название одобрил. После того как уезд сменил имя, в рост пошли чайная и винная промышленность; так мало того – теперь все, от верхов до низов, не только об экономике пеклись, но начали еще и придавать значение образованию и культуре. Образованных и воспитанных людей становилось все больше, появилось немало ученых цзюйжэней[13], год от года возрастала среди населения доля сюцаев[14]. К великой досаде прежних жителей уезда Юйсянь, никто из них не попал в разряд цзиньши[15]. И все-таки им было чем гордиться, ведь вплоть до распада династии Цин из их рядов вышло целых три сяоляня[16]. Звание сяоляня соответствовало образцу национальной нравственности. Для расположенного в горной глуши уезда это и правда было большой честью. Ведь как ни крути, а степени сюцая, цзюйжэня и даже цзиньши давались раз – и на всю жизнь. А вот звание сяоляня требовало участия в многоуровневой системе выборов, при этом каждая последующая ступень была строже предыдущей. Последний вердикт выносил император, который лично знакомился с материалами дела. Если звание сяоляня не соответствовало реальности, то это бросало тень на самого правителя и его подчиненных.

После образования КНР, когда по всей стране унифицировали названия провинций, городов и уездов, «уезд Юйсянь» снова поменял имя. Теперь слог «юй» записывался иероглифом «нефрит». Это произошло потому, что прежний иероглиф «юй», имея приятные значения типа «благоухающий» или «роскошный», в некоторых случаях имел и неприятные значения типа «мрачный» или «печальный». Ну а новое название уезда должно было наилучшим образом повлиять на все его сферы, включая экономику, образование, культуру, стиль управления и народные обычаи. После утверждения нового названия жители уезда обожали рассказывать о том, что из их числа вышло несколько основателей государства – и генералов, и управленцев самого высокого звена.

В 1982 году в уезде Юйсянь насчитывалось шестьдесят – семьдесят тысяч человек. Эти данные касались сугубо городского населения и не включали в себя обитателей окрестных горных деревушек вроде Шэньсяньдина. С трех сторон уездный городок окружают холмы, а одной стороной он обращен к реке Цзинцзян[17]. Круглый год ее поверхность сохраняет зеркально ровную поверхность, однако, несмотря на название, она достаточно широка и глубока. По ее фарватеру запросто проходит двухпалубный корабль. Спускаясь вниз по течению, за полдня можно добраться до города окружного значения под названием Линьцзян. Ну а если в Линьцзяне сесть на поезд, то через десять с лишним часов можно оказаться в Гуйяне[18].

Уезд Юйсянь завораживает волшебными пейзажами.

Женщину, которая помогла мне явиться на свет, звали Фан Цзинъюй, тогда ей было тридцать семь лет. Ее мужа звали Мэн Цзысы, он был на пару лет моложе, детей у них на тот момент не имелось.

Род Фан, из которого происходила Фан Цзинъюй, не только имел многовековую историю, но еще и славился на весь уезд. Из этой семьи вышло много цзюйжэней, не говоря уж о сюцаях. Кроме того, как-то раз один из его предков занимал пост главы уезда Юйсянь, и в записках уезда сообщается, что его достижения заслуживали похвалы. Среди населения он оставил о себе хорошую память как усердный, любящий народ, неподкупный начальник. Еще среди предков семейства Фан было сразу два сяоляня – и это при том, что за сто пятьдесят с лишним лет из этого уезда сяоляней вышло всего трое! Благодаря всему вышеперечисленному в записях уезда семье Фан уделялось большое внимание. В памяти нескольких предыдущих поколений юйсяньцев она также была окружена ореолом немеркнущей славы.

В новейшей истории представители семейства Фан главным образом посвящали себя делу народного образования. Со стороны деда Фан Цзинъюй по отцовской линии имелись предки, которые встречались и вели активную переписку с такими видными деятелями просвещения, как Хуан Яньпэй, Тао Синчжи и Янь Янчу, они обменивались с ними идеями спасения страны с помощью образования.

Самый большой вклад членов семьи Фан состоял в том, что благодаря их финансированию в уезде Юйсянь была основана школа медицинских сестер. Вплоть до 1982 года эту сестринскую школу знали во всей провинции Гуйчжоу. Среди кадров, подготовленных этим заведением, числились не только медсестры, но и акушерки самого высокого уровня. Основной причиной того, что в свое время предки Фан Цзинъюй основали именно такую школу, была низкая выживаемость младенцев в горных деревнях – таким образом, они проявили заботу о простом народе. Долгие годы директором этого заведения служил отец Фан Цзинъюй, а ее мать всю жизнь проработала там преподавателем. Если говорить о том, скольким городским и деревенским детям ее родители помогли появиться на свет, можно чуть утрированно сказать, что их было несметное количество. Окончив это заведение в девятнадцать лет, Фан Цзинъюй осталась преподавать там, а помимо этого, вела постоянный прием в горных деревнях, поэтому количество принятых ею младенцев тоже приближалось к сотне.

К 1982 году Фан Цзинъюй уже занимала в сестринской школе пост директора.

Во время «культурной революции» Мэн Цзысы учился на историческом факультете Гуйчжоуского университета, куда его рекомендовали как представителя пролетариата. После окончания университета он начал было вести там занятия, но вскоре из-за участия в деятельности против «банды четырех» его заклеймили как действующего контрреволюционера и отправили в деревню на перековку. Как-то раз, перетрудившись, он внезапно потерял сознание. На его счастье, мимо проходила Фан Цзинъюй, она-то и спасла ему жизнь. После этого они тайно поддерживали связь, а как только закончилась «культурная революция», так сразу и поженились,