Жилец - Владимир Михайлович Скрипник

Степан приучал ребят жить по распорядку. Каждое утро начиналось с пробежки при любой погоде по проселочной дороге, затем зарядка и водные процедуры — либо купание, либо обливание холодной водой.

Кончилось лето. Мальчики пошли в первый класс. Поначалу дома с ними занимались мамы, а иногда папа, сыновьям, как любым первоклашкам, нужна была родительская помощь, но очень быстро ребята вошли в нужный ритм и помощь старших свелась практически к контролю. В школе они вели себя как положено, на уроках были внимательны и собраны, на переменах иногда шалили, но в целом без особых нареканий. К учебе братья относились не по годам ответственно, да и давалась она им легко — у них была лучшая успеваемость в классе. Отношения с одноклассниками были приятельскими, они никого не обижали, но дружили только друг с другом. Любые попытки одноклассников склонить их к каким-то безобразиям получали дружный отпор. Иногда возникали конфликты, обычно все разрешалось миром, но однажды, это было уже перед летними каникулами, дело дошло до драки. В этот день, после уроков братья, как всегда, спешили домой. Внезапно на перекрестке с другой улицы вышла навстречу группа из пяти пацанов, трое из них были их ровесники, а двое постарше. Перегородив дорогу, один из них, явно предводитель, обратился к братьям:

— А ну, инкубаторские, быстро вывернули карманы и вытряхнули портфели, я посмотрю, что тут мое. Андрей посмотрел ему в глаза и спокойно сказал:

— Ничего у нас твоего нет, пропустите, нас дома ждут.

— Ну, что маменькины сыночки, обоссались? Сами выворачивайте карманы, пока я добрый, а то получите по сопаткам, — и неожиданно замахнулся, чтобы нанести удар в лицо Андрею. Андрей ловко увернулся, и предводитель едва устоял на ногах.

— Пацаны, бей инкубаторских! — заорал он. Мальчишки впятером набросились на братьев, один из них повис на спине у Андрея, двое других на его руках. Виктор бросился на помощь, сбросил со спины брата нападающего и ударил его под дых, почти одновременно Андрей нанес удар предводителю в грудь, но предводитель неожиданно нагнулся и удар пришелся ему в лицо, а точнее, в губы. Внезапная боль заставила его схватиться руками за окровавленный рот, из глаз предводителя хлынули слезы. Нападающие опешили от столь неожиданного отпора и отпрянули, нападать они уже не решались. Братья быстро приняли боксерские стойки, стали спинами друг к другу. Нападающие отошли на безопасное расстояние и стояли в растерянности, предводитель плакал, размазывая по лицу слезы и кровь из рассеченной губы. Увидев, что бой окончен, Андрей подошел к главарю, достал из кармана платок и молча протянул. Мальчик вытер лицо и прижал платок к ранке. Второй потерпевший ловил воздух ртом, как рыба, и Виктор специальными упражнениями помог ему восстановить дыхание. Ни о каком продолжении драки речи не было. Братья подняли с земли свои портфели и уже собрались идти, как вдруг Андрей увидел стоящего неподалеку отца и, перехватив взгляд Виктора, глазами показал в сторону Степана. Братья хотели подойти к отцу и рассказать о происшедшем, но Степан сделал запрещающий жест, повернулся и зашагал в сторону дома. Ребята чуть-чуть помедлили и пошли за ним следом. Дома отец вел себя как ни в чем не бывало, будто никакой драки не было и только после обеда позвал сыновей к себе в комнату.

— Ну, и что это было? — спокойно спросил Степан.

Виктор изложил суть инцидента, а Андрей по ходу уточнял детали.

Степан, помолчав, обратился к Андрею:

— Ты разбил мальчику губу, а возможно, выбил зубы. Зачем?

— Папа, я же не хотел, он сам неожиданно нагнулся и так получилось.

— Что получилось? Ты видел, что он резко нагнулся? Видел! Почему же не остановил удар? Это была жестокость, ты воспользовался ситуацией и не захотел пощадить мальчика?

— Нет, папа, я действительно пропустил этот наклон, как это произошло, я не знаю, поверь, если бы я видел, никогда бы не ударил.

Степан пристально смотрел в глаза сыну.

— Я тебе верю, но ты подумай и постарайся понять, почему это произошло, чтобы в будущем не повторилось Вы оба должны помнить, и ни на секунду не забывать, что боксер в уличной драке — это все равно что человек с мечом в руках против безоружного. В остальном вы вели себя правильно, так и надо. Я не разрешил вам подходить там ко мне, чтобы никто не подумал, что вы дрались напоказ для меня, или я руководил вашими действиями, особенно не должны так думать родители мальчика с рассеченной губой. Кстати, что-то мне подсказывает, что они обязательно придут жаловаться на вас.

И точно. Вечером пришли мальчик с распухшей губой и его родители. Мать с порога начала кричать, что мол ваши хулиганы напали на ее сыночка и избили его до полусмерти и что она это так не оставит. Отец мальчугана оказался рабочим с той же шахты, что и Степан, более того, они знали друг друга, хотя и не были лично знакомы. Степан подождал, когда женщина успокоится, и негромко произнес:

— Вы успокойтесь, сейчас мы во всем разберемся, и если мои окажутся виновными, то они понесут строгое наказание.

— Как тебя зовут? — спросил он, обращаясь к мальчику

— Саша.

— Ну, Саша, расскажи, как дело было.

— Мы встретились на улице с вашими, но мы их не трогали, они сами на нас напали.

— Ты сказал «мы», как остальных ребят зовут?

— Ну-у, их зовут: Колян, Толик, Алик, Борис и я.

— Вы все из одного класса?

— Нет, мы с Коляном во втором, а остальные первоклашки.

— Ну а дальше?

По выражению лица Степана Саша понял, что говорит что-то не то.

— А дальше я не помню. Один из ваших ударил меня, а другой — Коляна. Вот и все.

— И что потом, как вы разошлись, мои за вами гнались, наверное?

— Нет, тот, который меня ударил, подошел ко мне и дал свой платок. А потом они ушли. Вот и все.

Степан перевел взгляд на Сашиного отца и тихо сказал, что оба сына учатся в первом классе и за весь учебный год