Эпоха Опустошителя. Том VIII - Вел Павлов

Эпоха Опустошителя. Том VIII

Глава 1

Сквозь агонию и отчаяние…

Северный пантеон.

Верховный клан Ванахейм.

Храм Ванадис.

Казематы храма.

Фьётра не знала сколько времени миновало. Она не понимала день сейчас или же ночь. В казематах всегда царила чернильная тьма. Ни единого проблеска света, а медленная пытка в виде надломленных крыльев не давала собраться с мыслями. Однако боль от надломанных крыльев казалась сейчас ничем, ведь сердце уже бывшей валькирии громовых клинков разбилось на мелкие куски сразу же после смертоносной речи покровительницы.

Слова оберега до сих пор громким и ядовитым набатом звучали в голове.

— Ты разочаровала меня…

— Ты жертва, моя милая…

— Рано или поздно, но ты сыграешь свою роль до конца…

Вначале болели только крылья и сердце, после начала болеть душа, а затем вся боль медленно стала умирать. Она стала умирать вместе с верой в ту, кому она служила, вместе с той, кого она беспредельно уважала и любила. За Ванадис она отдала бы жизнь. Причем несколько раз. Однако все напутствия покровительницы оказались ложью. Фрея всё знала с самого начала. Фрея лгала ей точно так же, как и Фьётра врала своей госпоже, чтобы защитить свою единственную любовь. В глазах небожительницы она являлась обычной разменной пешкой против Ранкара. Против носителя глифа и наследника Пятой Династии. Валькирию использовали, чтобы добраться до её избранника.

Ложь против лжи. Несокрушимое пламя оберега против тусклой свечи бывшей валькирии. Она вернулась в храм, чтобы сложить свои полномочия и проститься, но стала преступницей в глазах сестёр. Стала предательницей, сплошным разочарованием и обычной пешкой в глазах Фреи.

Телесная агония и душевные противоречия пожирали Фьётру изнутри. Она никогда не ощущала себя настолько грязной, осквернённой и проклятой. В глазах Ванадис она являлась обычной половой тряпкой и расходным материалом. Точнее расходным материалом она станет в будущем. Вероятнее всего её используют, чтобы добраться до Ранкара.

Подобные крамольные мысли убивали девушку, словно медленная казнь и с этим она ничего не могла поделать. Даже наложить на себя руки стало попросту невозможно. Резервы были запечатаны и исцеление не работало. Одежду, все вещи, накопительное кольцо и прощальный подарок Ранкара отобрала Арнлейв, а на дары оберега наложили ограничения. Удивительно это или нет, но её не лишили благословения. Ванадис не стала отбирать дарованное.

Единственное, что ей оставили — это грязный тюремный плед, который ей бросила предводительница валькирий, чтобы прикрыть абсолютную наготу. Таким образом Фьётра лежала, не способная пошевелить ни единым мускулом, глядя в тёмную пустоту. Глядя в глаза тотального отчаяния.

Бывшая валькирия громовых клинков не знала сколько времени прошло. Не понимала, что творится снаружи. Порой к ней кто-то приходил и напитывал тело толикой целебной магии, чтобы она не умерла от жажды и голода, но на этом всё. Ни единого слова, ни единого действия. Только тьма и пустота.

Однако в какой-то миг из холодного мрака внезапно раздались до боли знакомые шаги, а следом донесся пропитанный ядом и желчью голос предводительницы валькирий.

— Кто он? Перед кем ты раздвинула свои ноги, грязная шлюха! Считаешь, ты осквернила себя⁈ НЕТ! — продолжила яростно шипеть Арнлейв. — Своим поступком ты осквернила нас! СВОИХ СЕСТЁР! ТОЧНЕЕ УЖЕ БЫВШИХ СЁСТЕР! Ты осквернила госпожу Фрею! Осквернила священное воинство валькирий! Кто он, дрянь⁈ Назови имя или я сама его отыщу! Но когда его найду я, то замордую этого выродка до смерти. ГОВОРИ! С кем ты посмела сношаться, как последняя сука во время течки? ГОВОРИ ЖЕ!

Фьётра молчала. Немигающим взором она смотрела в непроглядную тьму отчаяния, но Арнлейв не переставала надрываться.

— Ты же знаешь, что я найду и уничтожу его! Уничтожу того, кто посмел опорочить валькирий! Благо, кандидатов не так много! Это же кто-то из аххесов, да? Или же кто-то из наших? Неужели тебя огулял сам Изувер? Хотя нет. Не Изувер. Возьми он тебя силой, ты бы обязательно наложила на себя руки! Значит, выродок, что поимел тебя и вправду дорог твоему прогнившему сердцу! Какая же ты всё-таки шлюха… НУ ЖЕ!!! — зарычала свирепо светлая альва, и во тьме Фьётра услышала, как валькирия копья света до металлического скрежета сжала решетку тюремной камеры. — ГОВОРИ, СУКА! КТО ОН⁈ КТО ОН ТАКОЙ⁈

В ответ Фьётра продолжала молчать. Впрочем, стоило Знающей верховного клана Альвхейм прекратить кричать, как воспаленные и треснутые губы слегка разомкнулись и в камере раздался едва уловимый шепот.

— Если у тебя есть мужество, Арнлейв, то… убей меня. Ты же хочешь это сделать? Смой… позор с валькирий…

— Ты думаешь, что отныне твоя позорная жизнь чего-то стоит? — разъярилась женщина. — Теперь она не стоит и ломаного гроша. Скажи спасибо нашей покровительнице! Она запретила тебя пытать. Но как только ты перестанешь быть полезной госпоже, то я собственноручно отдам тебя во владения самых грязных и дешевых борделей. Я стану наблюдать за тем, как тебя насилует ночами напролёт самый отъявленный мерзкий сброд. Тебе же нравится, когда тебя трахают⁈ А когда ты превратишься в ничего не смыслящий кусок плоти, я приведу к тебе твоего дорогого избранника. И когда он увидит, во что ты превратилась, то убью вас на глазах друг у друга. Знай об этом, грязная потаскуха! ЗНАЙ И ПРЕДСТАВЛЯЙ…

Свирепый голос Арнлейв затихал очень медленно, словно удалялся прочь вместе с её шагами, а непроглядный мрак, гробовая тишина, бессильное отчаяние и холодный пол камеры вновь возвратили в свои объятия валькирию громовых клинков.

От тотальной беспомощности Фьётра вновь прикрыла глаза. Её мировоззрение разрушили давным-давно. Разрушили словами Фреи и действиями Арнлейв. Однако пока её мировоззрение находилось в руинах в сердце продолжала теплиться любовь и стальная решимость. Ванадис не рассказала остальным валькириям о Ранкаре, а значит они до него не добрались. Лишь это светлое чувство согревало разрушенную душу девушки.

Она не ошиблась в своём избраннике. Теперь она знала это наверняка. Лишь об одном она жалела. Жалела, что не послушала Ранкара. Её любимый оказался прав насчёт всего. По какой-то причине валяясь на холодном полу стойкий образ Ранкара принимал абсолютно непоколебимые черты. На миг ей померещилось, что он способен на многое, если не на всё. Она сама не понимала почему так, но знала, что это правда, а может быть ей просто хотелось в это верить. После жестоких слов Фреи отныне это единственное, во