Анти-Горбачев-5 - Сергей Тамбовский

Анти-Горбачев-5

Глава 1

— Я рад, что хоть в чем-то смог угодить своим потомкам, — попытался улыбнуться Романов, но без особенного успеха. На этом у тебя все или еще что-нибудь есть?

— Конечно есть, — Маша выключила проектор, пододвинула свой стульчик поближе и продолжила, — самый главный вопрос остался — относительно тебя и твоей миссии.

— Слушаю со всем вниманием, — включился Романов.

— Дело в том, дорогой Гришенька, — начала говорить она, глядя собеседнику прямо в глаза, — что согласно моим данным жить тебе осталось ровно сутки с этого момента.

— Вот как, — попытался сделать покерное лицо генсек, но у него это плохо получилось, — и от чего же я умру через сутки?

— Позволь это оставить за скобками, — меланхолично отвечала Маша, — это сейчас не слишком важно. И кто тебе дал соответствующие вещества, тоже пока опустим. Займемся главным…

— Было бы любопытно узнать, что после такого захода главное, — горько усмехнулся Романов.

— А главное, Гришенька, состоит в том, давать тебе сейчас антидот или не давать, — не менее горько усмехнулась Маша.

— И какое же будет у тебя мнение, позволь справиться? — Романов сумел сдержать нервную дрожь и задал вопрос почти что обычным голосом.

— Угадай с двух раз, Гришенька… — ответила Маша.

Романов встал, прошелся вдоль этого ангара, сделав по дороге пару физических упражнений. Потом вернулся к Маше и спокойно ответил.

— Я думаю, что раз вы выбрали меня для этой важной миссии, то значит на полдороге не бросите. Где там ваш антидот?

— Молодец, — похвалила его Маша, — хорошо держишь удар. А антидот вот он, — она вытащила откуда-то коробочку с яркой этикеткой и названием «Анти-все», открыла и вытрясла на ладонь одну капсюлу.

Романов принял у нее эту капсюлу и закинул в рот.

— Запить бы еще чем-нибудь, — продолжил диалог он.

— И так хорошо впитается, — заверила его Маша, — коробочку с собой возьми, это штука помогает в самых разных непредвиденных ситуациях. Еще что-то хочешь спросить? Просто у меня минута осталась до деактивации…

— Конечно хочу, — спохватился генсек, — кто меня отравил, скажешь?

— Сам узнаешь со временем, — поморщилась она, — следующий вопрос.

— В двух словах — что еще у меня осталось неучтенного, можешь уточнить? Над чем сосредоточиться в ближайшее время, короче говоря…

— Алиева с Кунаевым убери куда-нибудь подальше, — быстро проговорила она, — и с Примаковым поосторожнее. А в остальном все у тебя все хорошо… должно быть, если ошибок не наделаешь. Ну все, мне пора — будь здоров, Гриша.

И она растаяла в предрассветном воздухе. Романов очнулся в холодном поту, сел на постели и осмотрелся… все вокруг было примерно таким же, как и вечером, когда он засыпал. Супруга мирно сопела на левом боку, будильник показывал 5.55 утра. Ну надо ж присниться такому, пробормотал генсек, пробираясь к туалету, а когда возвращался обратно, нащупал в кармане пижамы коробку из-под лекарственных препаратов. Вынул, включил свет на кухне и прочитал ее название — там значилось «Анти-все».

Он открыл коробку и просмотрел содержимое — всего там оставалось три капсюлы бело-коричневой расцветки. Ну, значит, еще три попытки у меня есть, с облегчением подумал он. Вот только куда бы припрятать это добро?

Прошло три года

И на дворе стоял соответственно стылый ноябрь 1988 года. Григорий Васильевич Романов сидел в своем кабинете в Кремле и смотрел в стенку, пытаясь разглядеть там решение клубка проблем, свалившихся на его голову за последние дни. Внезапно затрезвонил телефон от секретаря.

— Григорий Васильевич, тут Примаков просит аудиенцию.

— А я ему назначал? — спросил генсек.

— Нет, но он утверждает, что дело неотлагательное…

— Хорошо, пусть заходит.

Дверь неслышно растворилась и в нее просочился Евгений Максимович Примаков, действительный член Политбюро, Председатель КГБ и секретарь Совета безопасности. За прошедшие три года он довольно сильно сбавил в весе и приобрел обширную лысину.

— Все худеешь, Максимыч, — дружески поприветствовал его Романов, — мне тоже бы надо, никак не соберусь.

— Кремлевские таблетки творят чудеса, Григорий Васильевич, — ответил тот, — второй раз прохожу этот курс. Плюс система физических упражнений авторства профессора Довганя. Лучшее лекарство от остеохондроза, рекомендую.

— Уговорили… прямо с завтрашнего дня займусь своим здоровьем, — проговорил генсек, — но у вас, кажется, было ко мне какое-то срочное дело…

— Верно, Григорий Васильевич, очень срочное… высокой степени срочности… касается ваших детей.

— Правда? — встрепенулся Романов, — тогда быстрее докладывайте, что там с Валей и Наташей.

— Докладываю, — Примаков развязал завязочки на свое папке и выложил на стол сиротливый листочек формата А4, — к ним обоим зафиксированы подходы одной западной спецслужбы…

— Давайте уже в подробностях, — подстегнул его генсек, — что за спецслужбы, какого рода подходы, место, время, пароли, явки… короче, что мне вас учить — вы же профессионал в этой области, а не я.

— Даю подробности, — Примаков сверился со своим листочком и продолжил, — 8 ноября сего года в санатории «Гурзуф» были зафиксированы контакты Валентины с третьим секретарем британского посольства Дэниэлом Рэдклифом. Который является кадровым МИ-6. А 12 ноября на концерте группы «Кино» в спорткомплексе Олимпийский Наталья имела продолжительную беседу с еще одним разведчиком, с Илоном Баскоффым, на этот раз с американцем.

— И что? — спросил Романов, — вы не рассматривали возможность, что это были случайные встречи, за которыми ничего не последует?

— Рассматривали, Григорий Васильевич, — сделал скорбное выражение на лице Примаков, — но к глубокому моему сожалению за этим встречами кое-что последовало.

— Говорите уже, не томите, — командным голосом сообщил ему Романов.

— Далее были зафиксированы множественные контакты Валентины с Даниэлем, а также Натальи с Илоном.

— Множественные — это сколько? — тут же попросил уточнить не терпевший неопределенности генсек.

— Два случая, говоря о Валентине и четыре в случае с Натальей.

— Тааак, — почесал голову Романов, — надеюсь, до интима дело не дошло?

— Средства нашего оперативного контроля не позволяют утверждать это со стопроцентной вероятностью, но этот вариант не исключается.

— Даааа, — задумался генсек, — это нехорошо…

— Хорошего