Архимаг с Терры - Сергей Александрович Плотников

Архимаг с Терры

Глава 1

Интерлюдия: Мастер Равновесия Фалей Рузон и его раб Симор

Фалей Рузон, Мастер Равновесия, получил сигнал о возвращении своего лучшего и самого доверенного слуги, уже заканчивая просматривать бухгалтерский отчет. «Увы, как не вовремя! — подумал он со вздохом. — Чего стоило Симору вернуться раньше?»

У Мастера Равновесия была слабость: он терпеть не мог работать с цифрами. Признавал необходимость, отлично научился этому за века — но не любил. У него было несколько доверенных бухгалтеров, чьи орнаменты запретов Фалей разрабатывал с особой осторожностью и тщанием. Но ни один запрет не является абсолютным, если ты не пропишешь гибель за малейшее его нарушение — а это крайне расточительно в отношении хороших обученных рабов! Их и так слишком долго и тяжело изготовлять, а отбраковка велика невероятно. Из десятка молодняка хорошо если трое становятся вышколенными слугами! Потому даже за своими лучшими и опытнейшими счетоводами он проверял сам.

Вот и сегодня Фалей неосознанно взялся за это дело тогда, когда знал, что Симор может вернуться с докладом с минуты на минуту. Именно в смутной, полускрытой от самого себя надежде, что слуга прервет это опостылевшее занятие!

Однако Симор подвел: ему понадобилось больше времени, чем Фалей рассчитывал.

Его вернейший раб вошел в кабинет мягкой походкой и опустился на одно колено в поклоне.

— Рад тебя видеть, Симор, — сказал Фалей. — Погоди, не докладывай пока. Сейчас сниму с тебя запреты, чтобы ты мог говорить свободнее!

С этими словами он достал из ящика стола сферу запрета, не общую, для всех слуг его покоев, а личную, для Симора. Встряхнул ее и высыпал большую часть кристаллов из гнезд в специальный ящичек. Оставил всего три: даже с лучшим слугой нельзя быть совершенно беспечным! Сейчас Симор был волен делать почти все, даже ругаться с хозяином, не мог только поднять на него руку, убить самого себя или солгать.

Симор тут же вскочил с колен, широко улыбнулся, потер челюсть и зевнул, прикрыв рот ладонью.

— Спасибо, хозяин! — воскликнул он. — Как же я замучился изображать вежливую статую!

— Так может быть, не будем так жестко тебя связывать? — миролюбиво спросил Фалей. — Сам же говорил, эти господа не производят впечатление тех, кто убивает слугу за неподобающее выражение лица!

Симор поморщился. На заре его карьеры, лет пятьдесят назад, случилось так, что Фалей приставил его к такой же малоизвестной делегации новичков, как эти «старые терранцы». И все бы ничего, Симору удалось с ними сработаться, но живой характер и общительность внушили ему идею светски улыбнуться одной из дам. Его чуть было не убили и не изнасиловали (именно в таком порядке!). Фалею пришлось лично вмешаться, чтобы спасти многообещающего слугу. После этого Симор слезно умолял наложить на него более строгие запреты, уверяя, что выдержит и не сойдет с ума — хотя запреты, мешающие движению лицевых мышц, выносить сложнее всего.

— Нет, господин, — возразил раб. — Эти люди кажутся даже слишком… Развязными и хаотичными, я до сих пор не могу понять правила, по которым они общаются друг с другом! Их Верховный маг — загадка целиком и полностью! Если я нечаянно подмигну его сердечной подруге или любой из трех других дам — а похоже, он их всех считает своими, даже ту, что выглядит старухой! — я не знаю, что он со мной сделает! А его старший раб, по-моему, еще страшнее, даром, что кажется более сдержанным. Он очень ревностно относится к людям и собственности своего господина! Защищает их так, как не всякий защищает свое. Похоже, искренне любит хозяина, что странно.

— Ну отчего же? — мягко спросил Филей. — Это не такая уж редкость.

— Да, мой господин, я, например, люблю вас, потому что многим вам обязан! А тут… Если Мастер Жизнелюб прав, и терранский архимаг действительно сделал его, вложив сердце доверенного слуги в грудь убитого врага, чтобы сковать того запретами, то этот оживший мертвец, должно быть, испытывает от службы невыносимые страдания!

— Так может быть в том и дело, мой мальчик. Человеческий разум — интересное и очень гибкое творение. Иногда, не так уж редко, мы начинаем любить источник наших невыносимых страданий. Тебе нет еще и ста лет, ты не знаешь, какие есть умельцы, способные сломить человека до любви и ненависти одновременно!

— Вообще-то, знаю, — заметил Симор с юмором, — встречал! Но этот их архимаг совершенно не похож на такого! Слишком прямолинеен.

— Внешность бывает обманчива.

Симор одновременно качнул головой, кивнул и чуть нахмурился, как бы показывая, что он согласен с хозяином и вместе с тем не убежден до конца.

— Иными словами, они все очень страшные, — подвел он итог. — И удивительно, что у их архимага есть действующая сердечная связь! Такое опасное дело, по-настоящему сильные маги редко на него идут!

— Так ведь связь с женщиной, — Фалей приподнял брови. — На самом деле это довольно умно. Сложно, опасно, но чрезвычайно эффективно в борьбе за власть! Эта маленькая деталь говорит мне, что Кирилл Ураганов, скорее всего, стал главой рода в результате очень тяжелой борьбы и многочисленных интриг. Иначе он не пошел бы на такой огромный риск, чтобы заполучить сильную союзницу!

— Вы хотите сказать, ему пришлось подавлять не только мужскую часть своего рода, но и женскую, и для этого нужна была партнерша из их числа? — тотчас понял Симор мысль своего хозяина. — И что он не был наследником с самого начала?

— Именно. Наследника берегли бы и отговорили бы от такой авантюры, даже если бы он и нашел себе подругу, в чьей лояльности был абсолютно уверен… Что, кстати, само по себе непросто! — Фалей вздохнул. — Сердечную связь ведь нельзя заключить на магическом принуждении, она должна идти… — он усмехнулся, — от сердца! А с женщинами так сложно. Чуть что не то, лишние фантазии, вожделение — и оба гибнут!

— Да, мой господин, именно поэтому я даже сначала не поверил своим глазам! — воскликнул Симор. — Все известные мне пары с сердечной связью однополые. Два боевых мага, желающие получить преимущество в драке. Две заклинательницы, которые пытаются увеличить число доступных экспериментов… Хотя нет, я слышал об одном примере, когда связь заключили