Дорога в грядущее - Валерий Михайлович Гуминский

Найденыш 16. Дорога в грядущее

Глава 1

«Гнездо», полигон, апрель 2017 года

Стая птиц, разгуливавшая на огромной проталине, появившейся пару дней назад за насыпным бруствером полигона, вдруг с шумом взвилась вверх, оглашая испуганными криками окрестности. Дрожащее марево, сотканное из мириад алых искр и чёрно-багровых всполохов, вознеслось на добрый десяток метров вверх, задрожало, метнулось из стороны в сторону, и стало превращаться в женскую фигуру, затянутую в полупрозрачную кисею из огненных элементалей. Зависнув над замершими от происходящего людьми, она с яростным рёвом взметнулась вверх ещё выше, и тут же, подобно подбитой птице, рухнула вниз.

Азафа чувствовала силу нового Повелителя, которому дала клятву служить верно до той поры, пока её услуги перестанут быть нужными. Джинири[1] прожила на свете слишком долго, чтобы договор с подобными оговорками принимать за чистую монету. Люди по своей натуре жадны, и никто не откажется иметь в подчинении жуткого ифрита как можно дольше. Даже этот молодой хозяин — сильный и очень симпатичный, признавалась себе джинири — не сможет удержаться от соблазна и станет тянуть время исполнения до той поры, пока его Род не сгинет с лица земли. А Никита — так звали Повелителя — имел такую жизненную силу, что Азафа испытала отчаяние. Быть ей прислужницей у мага полторы сотни лет, если не больше. Такой человек, скорее, своих врагов переживёт, и детей наделит таким могуществом, что Род будет существовать очень и очень долго.

Впрочем, пока никаких неудобств от такой службы джинири не видела. Она почти всё время проводила в компании взбалмошного Ульмаха и рассудительного Дуарха. Пустошь стала её домом, хоть и не любила Азафа лёд и холод. Зато Ульмах так заботился о ней, что «огневица» почувствовала себя молодой девушкой, той самой, порхающей над барханами многие сотни тысяч лет назад.

— Может, хватит? — крикнул Никита, достаточно наглядевшись на пируэты Азафы. Он раз в неделю приезжал сюда и выпускал ифрита порезвиться на солнышке, заодно постепенно прощупывал, насколько сильна новая слуга в боевой ипостаси. — Не пугай народ, а то подумает, пожар в лесу, набежит сюда с лопатами, технику нагонит. А тебя увидят, и вовсе нехорошо будет.

— Какое мне дело до твоих людишек? — нотки строптивости послышались в грудном голосе джинири. — Я тебе подчиняюсь, а ты меня не страшишься. Этого достаточно.

Всё-таки тысячи лет в заточении, а до этого — сладкая жизнь повелительницы весьма испортили характер ифрита, и без того взрывной и неуправляемый. Никита подозревал, что с Азафой будет очень непросто, но чтобы настолько…

Клятву она после знатной попойки с демонами приняла только с одним условием: изредка выпускать её на волю в человеческом обличии. Погулять по улицам, заглянуть в богатые лавки с ювелирными изделиями, приобрести какие-нибудь красивые вещи. Никите пришлось взять дополнительное слово, подкреплённое магической печатью, что Азафа ни за что не станет вредить людям, не будь на это воли Повелителя. А то наворотит дел, если какой-нибудь идиот вдруг польстится на красоту джинири.

А всё дело было в одной мелочи: Азафа, принимая форму человека, становилась сногсшибательной красоткой. Когда она впервые показала свою любимую человекоподобную сущность, у телохранителей, сопровождавших Никиту на полигон, отпала челюсть. Никите тоже с трудом удалось взять себя в руки и быстро накинуть иллюзию одежды на обнажённое тело джинири. Хорошо, что в этот момент рядом не было жён, и они не видели столь идеальные пропорции женской фигуры, в которых огненная девица знала толк. Вот почему восточные чародеи относили джинири к самому опасному для мужчин типу ифритов. Мелькнула мысль запретить Азафе появляться при супругах обнажённой.

В тот раз повезло, что в багажнике внедорожника находился комплект старенькой камуфляжки. Москит на заплетающихся ногах сбегал за ней, и когда Азафа надела штаны и куртку, то и вовсе превратилась в роковую «милитари-девицу». Потом ей пошили форму, которую она с удовольствием надела и продемонстрировала умение появляться из медальона одетой, и так же возвращаться обратно в свой дом. И у Никиты закралось подозрение, что Азафа умеет или научилась создавать (наверняка, Дуарх с Ульмахом ей подсказали секрет подобных метаморфоз) слепок любой одежды, которая хоть однажды на ней побывала, и спокойно может появляться в любом наряде, не шокируя людей своими совершенными формами. Возможно, она пыталась лишь пошалить с мужчинами-телохранителями, когда покидала медальон обнажённой. Надо сказать, шутить Азафа любила.

Вот и сейчас девица захотела продемонстрировать, насколько она хороша без одежды.

— Прекрати постоянно меня провоцировать — рассержусь, — предупредил Никита, закрывая иллюзией пустоты обнаженную джинири. Она мгновенно облекла себя в любимый камуфляжный костюм и весело крикнула:

— Хозяин, можешь снимать полог! Не понимаю, почему мужчины этого мира такие впечатлительные и стеснительные?

Она подбоченилась, положив одну руку на покатое бедро, и прошлась по прогалине босыми ногами, как на подиуме. Никита про себя ухмыльнулся. Сказывалось общение ифрита с его жёнами. Как ни странно, Азафа мгновенно сдружилась не только с Тамарой, признав её старшинство, но и к Даше с Юлей отнеслась довольно тепло. А женское братство очень крепко, когда появляется цель. Знать бы, что девушки задумали.

Никита решил сразу, что Азафа будет охранять супруг, поэтому провёл ритуал привязки. В любой момент достаточно подумать, даже не кричать её имя, чтобы джинири оказалась в нужном месте. Теперь врагам не поздоровится, вздумай они обидеть молодых баронесс.

— Потому что существуют нормы морали, которые нельзя нарушать, — Никита подошёл к ифриту. — И не разлагай мне дисциплину среди воинов. Твоё дело — служить моему Роду.

— Я женщина, и хочу выглядеть красиво, — капризно проговорила Азафа. — Ты бы знал, Никита, как тяжело было находиться в запертом медальоне! Я, конечно, не скучала в своём дворце, но сотни лет, бесконечной чередой проползающих мимо меня, жутко бесили.

— Этот дворец, какой он из себя? — поинтересовался волхв. — Какая-то многомерная структура?

— Мой отец научил создавать столь чудесные места, — похвасталась джинири. — Он говорил, что может прийти момент, когда люди начнут ненавидеть джиннов и запечатывать их в магический пентакль. И сколько лет придётся там провести — одному Творцу известно. Я построила дворец таким, каким хотела его видеть. Но знал бы ты, Повелитель, как же порой бывало скучно находиться в роскошных палатах. Благодарю тебя за столь щедрый подарок!

Азафа говорила об искусно изготовленном одним