Тяжёлая реальность. Флибустьер - Хайдарали Мирзоевич Усманов

Хайдарали Усманов

Тяжёлая реальность. Флибустьер

Станция

Это Вольная станция гоблинов выглядела словно монструозный узел, сросшийся из обломков и цельных фрагментов других космических станций, некогда принадлежавших совершенно разным культурам и эпохам. То, что сейчас парило в пустоте, представляло собой хаотический конгломерат из трёх, а то и четырёх конструкций, грубо состыкованных, перевязанных массивными энергетическими хомутами и дополнительно укреплённых слоями броневых плит и силовых экранов.

Старая промышленная платформа – её можно было узнать по коридорам-трубам, уходящим во все стороны, и по остовам когда-то работающих шахтёрских кранов. Эти конструкции явно когда-то служили для переработки руды или слежения за добычей астероидных масс, но теперь были замурованы и превращены в склады. Некоторые из шахтёрских манипуляторов ещё висели на месте, только их кончики были усилены орудийными блоками или примитивными прожекторами, превращёнными в ослепительные световые прожекторы для слежения.

Оборонная станция времён Древних Империй – её геометрия резала глаз. Ровные, прямолинейные коридоры и толстые бронепластины, скрывающие древние батареи. Многие из этих пушек были заменены, но часть сохранилась, и сейчас явно входила в состав главного оборонного пояса. На их серых стволах ещё можно было различить потускневшие имперские клейма, закрашенные грубо и неровно чужой чёрной краской.

Гражданский узел связи – третий фрагмент можно было узнать по выступающим дискам антенн и переплетению тонких кабелей, протянутых вдоль поверхности. Это был центр приёма и ретрансляции сигналов, когда-то обслуживавший торговые маршруты. Теперь он превращён в нервную систему станции. Отсюда шло управление десятками и сотнями беспилотных дронов, камер наблюдения и сенсорных мачт, торчащих, как шипы дикобраза.

Четвёртый кусок – походил на исследовательский модуль или госпиталь. Овальные блоки, некогда белые, теперь перекрашены в тёмные, с узкими иллюминаторами, из которых сочился тусклый свет. В некоторых местах виднелись следы варварских переделок. Вырезанные люки… Приваренные новые шлюзовые камеры… А поверх старой гладкой обшивки были наварены массивные контейнеры, очевидно, с неизвестным грузом.

Весь этот хаос держался не на проекте, а на силе воли и грубой инженерии. Будто кто-то, не имея доступа к нормальным верфям, срастил всё вручную – болт за болтом, кабель к кабелю, соединяя несовместимое.

Вокруг станции практически всегда кипело движение. Это были самые разные корабли. Десятки малых судов… Патрульных фрегатов… Перегруженных барж… И даже мелких челноков… Которые вились вокруг, как мухи вокруг очередной падали. Они садились и взлетали вразнобой, их траектории постоянно пересекались, но никто не сталкивался – всё контролировалось строгой диспетчерской сетью. Было видно, что движение поставлено на поток, и каждый здесь знал своё место.

По орбите станции вращались сферические и цилиндрические контейнеры, усеянные антеннами и линзами. Они мигали красными и синими огоньками, следя за каждым приближающимся объектом. Их оптика могла различать даже мелкие фрагменты обшивки.

В чёрной пустоте висели стаи автоматических хоть и сильно устаревших дронов. У некоторых вместо корпусов – грубые решётки с закреплёнными ракетными установками, у других – массивные турели на шарнирах. Их прожекторы время от времени вспыхивали, пробегая по корпусам приближающихся кораблей, будто ощупывая их. Чуть дальше от станции можно было заметить едва заметные всполохи – это мерцали активные поля ловушек и магнитных мин. Они висели на якорях, но умели смещаться при тревоге, чтобы блокировать весь сектор.

Издали станция походила на тёмный, колючий узел, почти органический – как будто кто-то выдернул огромный кусок металлического рифа и бросил в космос. Но, при приближении, быстро становилось ясно, что это не хаос, а тщательно выстроенная система обороны и контроля. Каждый люк… Каждая шахта… И каждая выступающая панель… Всё имело своё назначение.

И главная мысль, что возникала у любого, кто смотрел на это сооружение была одна и та же. Внутрь не попасть незамеченным. Здесь не было “слепых зон”. Всё кишело стражами – живыми и механическими, и сама станция словно дышала недоверием.

Внутри этот хаос оказался куда более обжитым и даже упорядоченным, чем можно было ожидать. Несмотря на то, что станция слеплена из нескольких разных модулей, каждый сектор обрёл свою функцию. Сложилось впечатление, что сам хаос превратили в систему. Тут каждый знал, где его место, и что можно или нельзя.

На внешнем периметре базировались патрульные пираты и наёмники, чьи корабли зависали на причальных узлах. Они выполняли сразу две роли. И “охранников”, и потенциальных грабителей. Система тут была проста. Тот, кто приближается, обязан заплатить сбор за вход, иначе его могут встретить неприятно.

В специальных доках стояли ремонтные платформы. Местные умельцы могли за несколько часов залатать пробоину, сварить из хлама новый двигатель или заменить панель обшивки. Качество было низкое. Да. С этим никто не спорит. Но делалось всё это весьма быстро и дёшево.

Первый уровень, что именовался грубым рынком. Здесь царил хаос. Узкие коридоры были забиты ларьками, прилавками и контейнерами. Торговали в этом месте практически всем. От самых разных запчастей и оружия до рабов, редких артефактов и запрещённых технологий. Воздух был тяжёлым – смесь дешёвого алкоголя, горелого металла и пота.

Второй уровень – купеческие залы. В более просторных отсеках располагались постоянные лавки и склады тех, кто обосновался тут надолго. Там можно было найти более крупные партии товара. Ящики с боеприпасами… Целые контейнеры с топливом или продовольствием… Оружейные стенды… Здесь уже действовали правила. За сделки следили специальные “надзиратели”, чтобы не началась резня.

Третий уровень – тот самый чёрный аукцион. Это была особая зона, куда доступ имели только “свои”. Там продавали действительно очень редкие и самые ценные вещи. Старые реликвии… Обломки имперских технологий… Фрагменты искусственного интеллекта… Артефакты иных рас… Торги шли тайно, часто с завязанными лицами, чтобы никто не знал, кто покупает.

В старых секторах, что когда-то были исследовательскими или административными, теперь теснились казармы пиратских банд, общие спальни для торговцев, дешёвые кабаки и притоны. Стены там были закопчены, освещение мигающее, а коридоры – полные пьяных голосов

Были и более респектабельные “апартаменты”, которые занимали уважаемые торговые картели и капитаны крупных кораблей. Там пахло не потом и гарью, а дорогими ароматами и охраной в экзоскелетах.

Центральный узел был настоящим сердцем станции. Так как именно тут располагались залы диспетчеров и совета хозяев. Здесь управляли трафиком, распределяли доки и следили за всем движением. На множестве голографических карт высвечивались траектории кораблей, запасы топлива, активность дронов.

Совет хозяев состоял из нескольких самых влиятельных лидеров – пиратских капитанов и торговых магнатов. Их слово было законом,