Извилистый путь - Алекс Ключевской

— Это закарпатский диалект, но на нём уже никто практически не разговаривает, — отрешённо проговорил он, поворачиваясь к монитору и распечатывая первую переведённую страницу. — Держите. Мне продолжать?

— Ты задаёшь странные вопросы, Артём, — пробормотал я, вчитываясь в написанное. — Если хочешь, чтобы её кровь нашли в очередном сомнительном подвале, можешь и дальше тянуть время, пока мы ожидаем дежурного. Кстати, ты хочешь остаться здесь работать?

— Разумеется. Это очень важная работа, — кивнул он, возвращаясь к дневнику Вишневецкой.

Оставшиеся три часа мы работали молча. Я получал информацию из записей Ванды в режиме реального времени, едва успевая её не только прочитать, но и как следует проанализировать, попутно связываясь с работниками архива, чтобы мне предоставили те или иные дела и документы. То, что Ванда сделала в то время, пока была отстранена от службы, казалось чуть ли не фантастикой, учитывая, что в возможностях подруга явно была ограничена.

Несколько раз звонил Громов, но я игнорировал его попытки со мной связаться, попросту сбрасывая звонки. Потом, всё потом. Если бы случилось что-то действительно важное, он переступил бы через себя и связался с Эдуардом, чтобы меня найти.

Когда последняя страница была расшифрована, я бросил взгляд на часы и схватился за телефон.

— Андрей Николаевич, вы у себя? — сразу спросил я, не вдаваясь в подробности.

— Да, Дима, что случилось? — напряжённо ответил Громов.

— Я сейчас приду к вам. Это срочно. Вы не могли бы позвать Егора. Это касается Ванды, — коротко ответил я.

— У меня только что закончилось совещание с остальными офицерами по теракту в детском доме, на которое ты так и не явился, потому что я не смог до тебя дозвониться, — он говорил довольно сухо, но мне на его настроение, по правде говоря, было наплевать.

Кажется, я вплотную подошёл к той черте, переступив которую, просто позволю Эду делать всё, что он захочет. И пока меня сдерживает только осознание, что дать полную свободу действий Великому Князю, считающему слово «гуманизм» изощрённым матом и позволяющему себе ссориться с богиней будет как-то не совсем правильно.

— Андрей Николаевич, информация по детскому дому у меня тоже будет, но я бы хотел всё сначала обсудить с вами лично, — быстро ответил я и отключился. — Артём, ты хорошо справился с работой, — похвалил я внимательно наблюдающего за мной стажёра. — Можешь идти домой.

— Дмитрий Александрович, можно задать личный вопрос? — немного помедлив, спросил он.

— Задавай.

— Ходят слухи, что у Ванды какие-то отношения с главой второй Гильдии. И последние несколько дней всплывают разные подробности. Они правда вместе живут? По записям не скажешь, что они близки.

— Кто распускает подобные слухи? — процедил я. А ведь мы это от всех скрывали, и, кажется, небезосновательно.

— Ну, Остапенко из оперативного, ему сказал кто-то из следственного, а тот вроде получил информацию от самого Алферова. В отделе кадров же подтвердили, что данные владельца дома, по указанному адресу в личном деле, засекречены, и информация доступна только офицерам, — перечислял Артём, а мне только зубами оставалось скрипнуть.

Похоже, у главного следователя не только имеется личный конфликт с Ромкой, что и так понятно, учитывая их сферы деятельности. Но зачем ему так открыто настраивать коллег против Ванды, распуская подобные слухи?

— Нет, вместе они не живут. У неё вообще-то есть собственная квартира, а отделу кадров передай пламенный привет. Если хотят посплетничать, то пускай информацию полностью выкладывают, например, о том, что она, как минимум, была замужем, и муж явно не Гаранин, — ответил я тут же расслабившемуся парню. — Кстати, ты подписывал бумаги о неразглашении?

— Да, магический контракт, — закивал Артём, видимо, вспоминая, что именно сейчас прочитал, когда занимался расшифровкой записей.

— Хорошо, просто напоминаю о том, что в том случае, если ты проболтаешься, то умрёшь, — я улыбнулся вмиг побледневшему стажёру и вышел из отдела, направляясь к кабинету Громова.

Постучавшись, я вошёл внутрь, натыкаясь на серьёзный взгляд начальника. Егор сидел сбоку, привычно выводя карту вероятностей. Он, похоже, делал это уже автоматически, чтобы расслабиться, и рассчитывал вероятность всего подряд, начиная от погоды.

— Я тебя внимательно слушаю. Что такого ты хочешь мне сообщить, чего пока нельзя знать другим офицерам? — Громов говорил сухо, указывая рукой на место напротив себя.

— Целью нападения на детский дом была не только дестабилизация общества, — сразу же ответил я, открывая переведённые записи. — Ванда узнала, что побочная цель этой акции — убийство Гаранина.

— Ты сейчас серьёзно? — немного скептически спросил Громов, откидываясь на спинку стула. — Тебе не кажется, что она немного помешана на Романе?

— Она это выяснила в то время, когда была отстранена от службы и не помнила, что их связывает. И единственное, чего она хотела в тот момент, чтобы он умер как можно мучительней, — ответил я, передавая одну из папок Громову. — Ванда сделала несколько интересных выводов на основе некоторых наблюдений и потом подтвердила фактами.

— Это дела о привлечении второй Гильдии к силовым операциям Службы безопасности, — пролистав документы, задумчиво проговорил Андрей Николаевич, переводя на меня недоумённый взгляд.

— Да, и она их все проанализировала. Вы знали, что во всех