Торговля артефактами - Хайдарали Мирзоевич Усманов

вид его был страшен. Корпус иссечён оплавленными бороздами, задние двигательные секции обуглены, а на корме вспыхивали короткие выбросы плазмы. Судя по внешним признакам, можно было понять, что из-за постоянного использования его форсажные камеры банально выгорели.

Щиты мигали остаточными отблесками – слабым, мерцающим светом, который постепенно угасал, пока крейсер не замер, вращаясь на месте, теряя импульс.

– Это “Серебряный плащ”, кодовой идентификатор – АЭР-77, запрашиваем немедленную буксировку. Двигательная группа – повреждена, гиперпрыжковая ячейка перегрета до критического уровня. Нам требуется помощь немедленно. – Когда была установлена связь с этим нежданным гостем, то голос капитана этого судна, зазвучал напряжённо, с хрипотцой усталости, но всё ещё сохраняя холодную военную чёткость.

Командный центр базы Архан’Тиэль откликнулся почти сразу. На огромном сферическом экране центрального зала появилась карта сектора, где теперь мигала точка с сигнатурой крейсера. Несколько секунд спустя диспетчер службы буксировки подтвердил:

– Подтверждаем сигнал. Отправляем два тягача и ремонтный катер. Время прибытия – шесть минут.

Буксиры – массивные, но маневренные корабли с усиленными манипуляторами и энергетическими петлями – уже вылетели из доков, их силовые поля вспыхнули голубыми ореолами.

Тем временем, через главный канал связи, в эфире возникло лицо капитана “Ветви Рассвета” – высокая эльфийка с коротко подстриженными серебристыми волосами, в тёмно-синем мундире с символом Дома Аэрн, известного своими разведывательными операциями и скрытными экспедициями. На висках – пот, глаза холодные, усталые, но цепкие. Позади неё мелькали повреждённые отсеки, искры, дымы, и несколько офицеров, торопливо переносящих раненых.

– Капитан Айрин Аэрн, командир крейсера “Серебряный плащ”. Два наших фрегата – “Лиантар” и “Серебряный Клинок” – уничтожены. Мы вступили в контакт с неизвестным противником на окраине туманности Керн. – Она сделала паузу, сдерживая дрожь, – Мы даже не успели определить природу их оружия. Оба фрегата были уничтожены фактически с одного залпа. У нас не оставалось выбора. Так как мы были в меньшинстве. Так что мы вынуждены были использовать форсаж для отступления, иначе погибли бы все.

Командующая базой, адмирал Файрин Тэл’Лор, как раз подошедшая в узел связи, тут же нахмурилась, выслушивая этот короткий доклад. Её тёмно-зелёные глаза, как полированные изумруды, не выдавали эмоций, но голос был стальным:

– Вы привели их за собой? Где ваш противник? Он преследовал вас?

– Мы не смогли это определить, адмирал. Их сигнатуры… Не фиксировались. Ни одна из систем слежения не уловила остаточных следов. Но… – капитан чуть наклонилась вперёд, – я чувствую, что они где-то рядом. Что-то двигалось за нами в гиперканале. Мы теряли фазовую стабильность, словно кто-то дышал в затылок нашему прыжку. И хотя мы старались запутать следы, враг мог выследить нас…

После этих слов на помещение узла связи обрушилась вязкая и давящая тишина. Некоторое время в зале звучал только низкий гул работающих систем. Но спустя несколько минут размышлений, адмирал Тэл’Лор медленно выдохнула:

– Пусть координаты точки выхода крейсера передадут всем наблюдательным постам внешнего кольца. Поднять периметральные щиты на максимум. Артиллерийские батареи перевести в боевой режим.

– Принято, адмирал. – Дежурный офицер быстро вводил команды, и огромная сеть оборонных платформ вокруг базы начала активироваться. Защитные купола вспыхнули, образуя изумрудные сферы, в которых зажглись линии рун. По внешним орбитам задвигались пусковые башни, раскрывая бронепластины, и открывая готовые к бою пусковые установки для торпед и ракет.

На центральном экране тем временем было видно, как к дрейфующему крейсеру приближались буксиры. Они медленно обвили “Серебряный плащ” силовыми полями и начали тянуть повреждённый крейсер в сторону базы. Из его бортовых пробоин всё ещё вырывались искры, и с каждой минутой становилось очевиднее – он едва удерживается от развала.

Адмирал внимательно смотрела на то, как это чудовище, бывшее некогда гордостью разведывательных флотов Империи, теперь беспомощно дрейфует под охраной двух крошечных буксиров.

– Сообщите командованию станции Тэллиан, – наконец-то произнесла она достаточно холодно. – Возможно, враг идёт по следу беглеца. Если в ближайшее время хоть одна аномалия появится в пространстве того сектора – пусть открывают огонь без предупреждения.

Его голос эхом разнёсся по узлу связи. Воины Империи знали – если Дом Аэрн теряет два фрегата в одном бою, то где-то во Тьме пробудилось нечто, о чём не говорят даже хроники. А где-то далеко, за пределами системы, где межзвёздная тьма вновь начинала сгущаться, что-то действительно двигалось. Без сигнатуры, без теплового следа, как тень, что скользит между складками реальности…

…………

Спустя несколько часов крейсер “Серебряный плащ” медленно входил в док номер семь – самый крупный из ангаров военной базы Архан’Тиэль, предназначенный для тяжёлых кораблей. Защитные ворота замыкались за ним с тихим, гулким эхом, когда буксиры наконец отпустили силовые петли и отступили в стороны.

Внутри дока практически круглые сутки царил ровный, почти тягучий свет – белые галогенные прожекторы освещали изуродованный корпус “нежданного гостя”, словно хирургический зал после тяжёлой операции. И именно под этим бескомпромиссным светом весь масштаб разрушений стал по-настоящему очевиден.

Металл корпуса крейсера был в буквальном смысле разорван. Панели, покрытые тончайшими плетениями магических узоров, теперь были изломаны, словно бумага. Секции двигательной группы – обугленные, со свисающими жгутами силовых кабелей, искрящимися едва живыми всполохами остаточной магии. Плазменные контуры прогорели до прозрачности – закалённый сплав, выдерживающий температуру звёздного ядра, теперь крошился под касанием инженеров.

На трап вышла капитан Айрин Аэрн – в мундире, который уже потерял блеск, с затвердевшим взглядом, лишённым сна. Она стояла, не двигаясь, пока инженерные группы окружали корабль. И сейчас, казалось, что от её бледного лица отражался отсвет белых ламп и тьмы обугленных панелей – словно два мира боролись за её душу.

Рядом с ней остановилась офицер-техник в серо-синем халате с эмблемой Имперской Верфи. Она коротко взглянула на планшет, пробежала глазами по строкам данных, а потом посмотрела на Айрин долгим, тяжёлым взглядом.

– Комиссия уже провела первичный осмотр по полученным от вас данным, капитан. – Произнесла она достаточно осторожно. – Вы должны это увидеть.

Они вошли внутрь. По коридорам, где когда-то царила идеальная чистота, теперь тянулся запах гари, сгоревшего масла и крови. На стенах – трещины, в воздухе – шипение полуработающих систем вентиляции. Они подошли к главной технической палубе, где голограмма крейсера, уменьшенная до модели, вращалась в воздухе. Каждая зона, окрашенная в красный, означала невосстановимое повреждение. И сейчас на этой схеме красного было слишком много.

Главный инженер комиссии, пожилая эльфийка с лицом, изрезанным морщинами и глазами цвета тусклого янтаря, спокойно, и даже как-то степенно выступила вперёд. Её голос был холоден, формален, но в нём звучала некая обречённость:

– Несущая рама корабля сильно деформирована. Векторные изгибы достигли семи градусов… Так что,