Никольский. Выйти из Тени 2 - Макс Волков

— История с отверткой правда? — зачем-то спросил я.

— Да, — вздохнула Даша. — Только после этого нападки прекратились. По школе пошел слух, что у Лешки не все в порядке с головой.

— А это так?

— Нет, конечно! Вообще он умный. С детства крутился вокруг отца-инженера, еще когда до кульмана только макушкой доставал. Папа научил его всему, что знает сам. Сейчас брат занимается разработкой какой-то техники, которая позволит сократить количество людей в шахтах. Ректор даже помог ему связаться с одним из производителей, чтобы изготовить опытный образец.

Заметив скепсис на моем лице, Даша добавила задорно:

— Еще Лешка хочет изобрести новую модель мехабота!

На этой фразе мой интерес к Алексею Константиновичу резко возрос. А чем дакхр не шутит? Вдруг эта наглая малявка действительно талантливый инженер. Информация требовала тщательной проверки. Но наши отношения с Воронцовым откровенности не предполагали. А значит, нужно их налаживать.

— Даша, к чему весь этот разговор?

Девушка опустила глаза.

— Я понимаю, что не вправе просить о таком. Но… — она запнулась.

— Ты хочешь, чтобы я участвовал в этом конкурсе танцев? — подсказал я.

Даша вскинула на меня полный надежды взгляд. Лунный свет отражался в ее больших глазах, делая их серебристыми.

— И дать твоему брату еще один повод для гордости, — уже совсем по-доброму улыбнулся я.

Девушка вздохнула.

Я задумался. С одной стороны отличный способ втереться в доверие к будущему светиле инженерии, крутящему на досуге фуэте. С другой — шанс утереть нос Беркутову. Минусов я пока не видел.

— А если вдруг я не потяну сольный номер. Я ведь раньше этим не занимался.

— Так ты будешь не соло, а в паре со мной.

Глава 5

На следующий день я сидел в уже полюбившемся мне отделе библиотеки и изучал справочник по месторождениям империя. Правда, он был десятилетней давности, но ничего более свежего я не нашел. Но это было скорее средство убить время, чем поиск информации. Я ждал Аню. В назначенный час послышались щелчок замка и торопливые шаги девушки, все еще скрытой от меня рядами шкафов. Через пару мгновений появилась баронесса.

— Привет! — игриво улыбнулась она.

— Привет! — я отложил справочник и поднялся.

Болотова грациозной походкой подошла и положила руки мне на грудь. Девичьи ладошки скользнули с груди на живот. Тепло прикосновения я чувствовал даже через ткань. Тимохино тело четко обозначило желание. Но у Адариса были совсем другие намерения.

— Аня, есть разговор, — я перехватил стремившиеся спуститься ниже пальцы баронессы, и отстранился.

Болотова удивленно посмотрела на меня.

— Что-то не так?

— Кажется, нас засекли.

— Кто? — из глаз баронессы исчезла игривость, сменившись озадаченной серьезностью.

— Не важно, — я мягко отпустил руки девушки. — Я уверен, что этот человек никому не расскажет. Но если догадался один, нет гарантий, что завтра кто-то еще не поймет, что здесь происходит.

— Черт, — разочарованно простонала Аня, закатив прекрасные глазки. — Тима, с тобой было так здорово! С Беркутовым совсем не так.

— Так уйди от него, — я пожал плечами.

— К тебе бы ушла, но ты не предлагаешь стать твоей девушкой, — хитрый прищур глаз баронессы мне не понравился.

— Прости, Аня, но…

— Расслабьтесь, граф, я все прекрасно понимаю, — промурлыкала она. — Думать, что такой мужчина может быть только моим, было бы верхом самонадеянности.

— Умница, — я коснулся пальцами щеки девушки.

Она тут же потянулась за поцелуем.

— Аня, — я покачал головой.

— Даже не поцелуешь на прощание, — она посмотрела на меня умоляющим взглядом.

Я усмехнулся и, притянув девушку ближе, накрыл ее губы своими. Поцелуй вышел долгим и прервался лишь тогда, когда я почувствовал, как резвые пальчики Болотовой попытались расстегнуть мой ремень.

— Аня, нет, — с едва скрываемым раздражением, сказал я.

— Граф, у вас воля из империя, не иначе. Как и некоторые части тела, — на последних словах девушка развратно улыбнулась.

Но продолжать не стала.

— Что ж, Тимофей Александрович, с вами было приятно иметь дело, — сказала она, сделав два шага назад.

— Взаимно, Анна Ильинична, — учтиво кивнул я.

Она медленно развернулась и, бросив кокетливый взгляд через плечо, направилась к выходу.

— Если вдруг передумаешь насчет постоянной девушки, — раздалось из-за шкафов, — дай знать!

— Непременно! — ответил я.

Меня пробрал озноб, когда я представил, что у меня есть постоянная девушка. Зато возбуждение тут же схлынуло. Выждав еще несколько минут, я вернул справочник на полку и вышел из библиотеки.

Меня беспокоило одно событие, которое рано или поздно должно было случиться, а именно встреча с соседом по комнате. Никита не появился в общежитии ни вчера вечером, ни сегодня утром. Я уже не собирался бить лицо «другу», но очень хотелось посмотреть ему в глаза и услышать извинения. Возможно, так на меня повлияла беседа с графиней Воронцовой. Разговорившись вчера, мы едва не пропустили отбой. Я обещал ей подумать и через день дать ответ. Даша попросила не говорить брату о нашем разговоре и убежала. А я провожал взглядом удалявшийся силуэт в серой униформе, пока он не исчез за поворотом.

Когда я вернулся в комнату после встречи с Аней, сосед, как ни странно, оказался на месте. Остапов стоял у окна, скрестив руки на груди. Лицо было столь сумрачным, что я уже был не рад нашедшейся пропаже.

— Явился, — проворчал я, прикрыв за собой дверь. — А я уж было хотел в ректорат об исчезновении студента заявить.

— Про библиотеку правда? — холодно спросил Никита.

У меня аж зубы свело от предвкушения предстоящей лекции о морали и нравственности. Можно было, конечно, отшутится, но мне хотелось, напротив, выяснить все претензии поскорее. Я видел, что друзей Никита очень ценил. Иметь такого друга и соратника в своих рядах я бы не отказался. Но, поскольку что-то нехорошее все еще булькало на дне души, тон вышел не особо примирительный.

— Да, — нервно бросил я. — Осуждаешь?

— Но она же чужая девушка!

Прежде, чем начать долгий разговор, я подошел к Никите и посмотрел ему в глаза.

— Она сама пришла ко мне. Я ее не уговаривал, не соблазнял, и уж тем более, не брал силой. Да и Беркутов-младший у меня не вызывает чувства мужской солидарности, — меня захлестнуло с головой внезапное чувство раздражения. — И вообще, поборник нравственности, ты не думал о том, что у той девчонки, которую ты чпокнул в клубе, тоже, скорее всего, был парень, а?

Мой оппонент вдруг залился краской и опустил глаза. Обличающее настроение вмиг испарилось. Крыть было нечем. Мне даже стало жаль парня.

— Ладно, Тим, проехали, — выдохнул Никита и взъерошил волосы.

— Проехали, да не проехали, — уперся я. —