И зовите меня Гудвин - Павел Николаевич Корнев

даже тряхнуть головой, чтобы заставить проясниться сознание. От боевого угара не осталось и следа, враз проявилась боль от удара кастетом, зверски заныла отшибленная голень. И виной всему, конечно же, был не акустический удар.

Эта тварь шибанула мне по мозгам! Экстрасенс, ля!

Я ухватил попавшуюся под руку трубу и вскочил на ноги, эльфийка уронила разводной ключ, с поразительным проворством развернулась и кинулась наутёк. Шустро так — не догнать!

Лови, гадина!

Размахнувшись, я словно биту при игре в городки метнул обрезок трубы, но подвёл глазомер: железяка угодила в стену сарая и с металлическим лязгом отскочила в сторону.

Да и плевать!

Завозился орк с разбитой харей, я склонился над ним и с оттягом врезал кулаком. Зубов у поганца ещё малость поубавилось, а сам он затих.

Вот и чудненько! Ну-ка поглядим, что у тебя в карманцах!

Увы, моим уловом стали только коробок спичек, мятая пачка папирос и несколько копеек.

Нищеброд, ля!

От разочарования я добавил щербатому левой и перешёл к заводиле. У этого разжился рублёвой монетой, а вдобавок к ней выгреб из кармана полпригоршни гнутых медяков. Ещё избавил пальцы правой руки от странного вида кастета, а с левого запястья стянул стальной браслет механических часов. Ну а в рот за фиксой уже не полез, но отнюдь не из брезгливости — просто пришло время уносить ноги.

Ладно, ещё если менты прихватят — уж отбрешусь как-нибудь, а ну как эльфийка подельников приведёт?

Пора валить!

Глава 3

Три

Ухватив сумку за ручки, я двинулся было со двора, но сразу вернулся, поднял с земли остаток булки и уже после этого поспешил прочь. На бег срываться не стал по той простой причине, что несущийся сломя голову орк не мог не привлечь внимания случайных свидетелей, да и стражи порядка такого вот бегуна самое меньшее для проверки документов остановят, а скорее всего на предмет причастности к совершённым ранее преступлениям со всем тщанием возьмутся проверять. Ну а так торопится, чуть прихрамывая, куда-то по своим делам образина зелёная, и что тут такого? В городе нелюдь на нелюди и нелюдью погоняет, а для других рас наверняка все орки на одно лицо. Да и одёжка у меня, как уже успел убедиться, самая заурядная. Пусть даже и пришиб кого ненароком, вовек не сыщут, если только эльфийка показания не даст, а ей это не с руки.

На ходу я кое-как размял отбитое левое плечо и выудил из кармана наручные часы. Повертел, разглядывая, и досадливо цокнул языком при виде выгравированной на задней крышке дарственной надписи. Ясно и понятно, что котлы эти не в комиссионке куплены, а либо украдены, либо отобраны. А то и вовсе с трупа сняты.

Чистое палево!

В наличии на пальцах орков папиллярных линий сомневаться не приходилось, поэтому я тщательнейшим образом протёр часы о майку и лишь после этого сунул их под крыльцо пятиэтажки, где мой трофей если и сыщет местная мелюзга, то явно не сегодня и даже не завтра.

И всё — ходу, ходу, ходу!

Попетляв немного по дворам, я вышел на тихую спокойную улицу, повернул за угол и чуток постоял там, но никто не выскочил следом из переулочка и не завертел головой по сторонам, пытаясь углядеть, куда подевался один слишком уж прыткий орк.

Да! Ушёл чисто!

С облегчением переведя дух, я сунул в рот остаток булки и заработал челюстями. Из-за неправильного прикуса на майку посыпались крошки, пришлось стряхнуть их ладонью. Досадливо ругнувшись, я вытянул из кармана штанов свой трофей и обнаружил, что это не медный кастет, а латунный вентиль для водопроводного крана в форме барашка с пятью отверстиями под пальцы. Штука знакомая и привычная, только давно позабытая, а ещё отличавшаяся столь солидными размерами, что оказалась впору моей новой лапище. Просунул в отверстия три пальца, стиснул в кулаке увесистую штукенцию, а затем с удовлетворённым кивком убрал обратно в карман, ибо вещь это была в хозяйстве дюже полезная: можно воду открыть, можно кровь пустить.

Я покачал головой и в очередной раз помянул недобрым словом взявшую меня в оборот троицу.

Вентиль, обрезок трубы, разводной ключ…

Водопроводчики, ля!

Вернувшись на тротуар, я почти сразу углядел малость поржавевшую табличку с названием улицы и номером дома, убедился, что не заплутал, и двинулся к примеченному чуть поодаль универмагу. Там купил чёрные ситцевые трусы, пару носков, а ещё потратился на зубную щётку и пасту со смутно знакомым названием «Лесная».

В последнем случае молоденькая и симпатичная, но очень уж крепко сбитая гномиха на меня так и вылупилась.

— Тебе зачем? — бестактно полюбопытствовала она.

Я заподозрил в вопросе некий подвох и потому неопределённо махнул рукой.

— Сказали.

Ну и отсчитал нужную сумму из позаимствованной у орков мелочи, гнутой как после игры в чику.

Убрав покупки в сумку, я покинул универмаг и двинулся по улице, с интересом поглядывая по сторонам. Решил вскорости, что район этот хоть и не совсем уж пропащий, но и не из лучших, ибо на глаза попадались преимущественно лесостепные орки и разные виды гномов, да ещё странные белоглазые мужчины и женщины — невысокие, широколицые и смуглые, с очень светлыми волосами. При этом на дроу-фотографа они нисколько не походили.

Ну а пару кварталов спустя у магазина с вывеской «Мясо» я углядел и людей. Парочка бойцов в бронежилетах, шлемах и сером городском камуфляже замерла с автоматами у входа, да ещё несколько женщин стояли среди всякой нелюди в хвосте выпроставшейся на улицу очереди.

Наверное, и в столь серьёзной охране, и в решётках на окнах имелся некий смысл, но для меня он остался загадкой. Я лишь озадаченно хмыкнул и потопал дальше, а уже пару минут спустя добрался до пятиэтажки за номером семнадцать. Следующий дом оказался выстроен чуть в глубине квартала, я свернул с тротуара на подъездную дорогу и почти сразу расслышал хрип выкрученного на полную громкость магнитофона. Ритмичная мелодия громыхала будь здоров, а вот