Цель рода. Том 2 - Иван Иванович Дмитриев

— У нас нет информации о других населённых пунктах. Может, там то же самое. А значит, не ты виноват, — произнёс Распутин, раскладывая карты на столе.

— Но в этой-то я был! Пришли за мной! — крикнул я.

— Не истери, этим ты уже ничего не изменишь, — ударив по столу, сказал Юсупов

— Что, кстати, с девушками и пацаном? — посмотрел я на мужчин.

— Ирина у меня дома, Артёмка с моими внуками играет, — ответил Распутин. — А Катя, где-то тут, она наотрез отказалась оставлять тебя, — дополнил он, разводя руками.

— Что со мной делать-то будем? Я ведь не помню ничего, — вздохнув, я уронил голову обратно на руки.

Как же хочется обратно в деревню, сидеть на берегу реки и наслаждаться тишиной. Пронеслась в моей голове мысль.

— Ждём целителей. Должны взглянуть на тебя. А там уже будем решать, — прозвучал голос моего тестя.

— Ладно, я понял. А по поводу войны, что скажете? У нас хватит сил, чтобы воевать? — подняв голову, я растёр лицо руками и взглянул на своих собеседников.

— Обижаете Дамир Александрович. У нас всё хорошо. Мы ведь центральный округ армии. У нас тут войск, измазаться хватит. Всё под нашим подчинением. Точнее, под вашим.

— Это хорошо, — кивнул я. — Кстати, меня беспокоит один момент. Маячок. Что это могло быть и откуда мог взяться, — добавил я, ухватившись за пробегающую мысль.

— Немцы, — тихо проговорил Юсупов.

— Что немцы? Откуда немцы? Какие немцы? Князь, говорите, точнее. Я в шарады играть не хочу, — строго проговорил я.

— А, ну да. Ты же не помнишь, — смутился он и добавил. — Мы после кремля, были у немцев, у них и взяли машину, на которой нас и подорвали.

— А за кой чёрт мы попёрлись к ним? — разозлился я.

— Ну-у-у… ты сам, вроде пошёл. Да и девочек мы им оставили. Чтобы из страны вывезли, — смутившись он говорил тише и тише.

— Каких девочек? — опешил я.

— Ну императрицу Романову и мою дочь Настю. Твою жену, — поднял он на меня свои глаза.

— Дерьмище… — прошептал я, отстукивая пальцами незамысловатую мелодию. Тремя пальцами по очереди и два раза сразу же одним, указательным.

Мои размышления, прервал осторожный стук в дверь, которую не дожидаясь моего ответа, открыли и к нам вошло две женщины.

— А вот и целители! — радостно воскликнул отец, моей неизвестной невесты.

— Проходите, Дамир Александрович в полном вашем распоряжении, а мы пойдём. Дела требуют нашего присутствия, — поднялся на ноги Распутин и дождавшись Юсупова, они вышли за дверь.

— Князь, может, перейдём в другое помещение, где есть диван? Чтобы вы могли лечь, а мы занялись бы своей работой? — уверенно произнесла одна из них.

— Да, пойдёмте, — кивнул я и поднявшись со своего кресла, направился в гостиную.

Разместившись на диван, я вопросительно взглянул на целительниц.

— От вас ничего не требуется. Вас погрузят в двухчасовой сон. За которыймы и попытаемся исправить ваш недуг, — произнесла одна из них, подходя сзади к моей голове и кладя свои ладони на мои виски.

Глава 4

— Я вас понял, можете начинать, — кивнул я.

— Закройте глаза князь и я начну.

Закрыв глаза, я сразу же провалился в темноту. И перед моими глазами, начали вспыхивать разнообразные сцены.

— Род ждёт тебя, Дамир!

— Иди к нам, Дамир!

Раздались голоса во мраке.

Вот я дерусь возле какого-то парка.

— А мы никуда вас не отпускали, приятели! — произнёс мужчина и нанёс удар ножом в сердце.

А теперь я читаю газетную статью.

Неизвестные лица в неустановленном количестве, напали на кортеж великого князя Болконского.

Сцена сменилась и ко мне врывается молодая девушка и со слезами повисает на моей шее.

— Как я рада, что ты выжил и здоров!

Это же моя сестра! Успел я подумать, когда место действия вновь сменилась.

Вот я избиваю какого-то военного и на моих руках, вспыхивает зелёный огонь.

А теперь в школьной столовой меня целует рыжая девушка.

— Это твоя жена, — произносит смутно знакомый мужчина.

Очередная сцена в доме, передо мной стоит сестрёнка и девушка потрясающей красоты.

— Дамир, позволь представить, Анжелика Юсупова. Царицу нашего университета.

Вот я сижу на шоссе, привалившись спиной к забору, а мужчине передо мной отсекают голову, девушка с маской лисы и с катаной.

— Твой позывной, будет Ворон. Твоя команда будет называться «Перья Ворона». Позывные у ребят, перо один, перо два, перо три. Тут документы о создание отряда и документы под грифом" совершенно секретно". Говорит, что вас ждёт, за любые разговоры об отряде стоит? Или сам всё понимаешь? — произнёс очередной мужчина, в военной форме, с погонами генерал-лейтенанта.

— Не беспокойтесь Михаил Васильевич, всё будет хорошо. Никто не узнает об этом, — кивнул я, пролистывая документы.

— Лена! Не-е-е-е-ет! Леночка! — кричал я, стоя на коленях, перед горящим домом.

— Князь, успокойтесь. Это всего лишь сны. Вам ничего угрожает, — пробился сквозь все эти воспоминания, голос целительницы. — Вы должна расслабиться, мы ещё не закончили.

И очередные воспоминания. Вот рыжеволосая девушка издевается над Юсуповой. А следом они вдвоём и японка в свадебных платьях, возле меня. Мы обмениваемся кольцами.

Взрыв моего дома и бойня, что мы там устроили.

Теперь ко мне подходит высокий мужчина с густой бородой и волосами тронутыми сединой.

— Ну что, Дамир. Готовься принимать два княжества.

А теперь на меня надевают цепь власти и я объявляю о создание княжества Екатеринбургского.

Девушка, которая стреляет из автомата, а я, подобравшись сзади пытаюсь его отобрать.

Я смотрю на себя в зеркало, в императорском дворце. А спустя мгновение новое воспоминание показывает, как меня засыпает осколками.

Вот я стою у могил своих жён, японки, которая вонзила себе меч, после смерти отца и беременная Надя. И Безухова, верного друга. Рядом с ними лежал Фудзиваро. Отец Шины.

Сразу же, я оказываюсь у немцев и наблюдаю, как мы с Юсуповым договариваемся о машине и отправке девушек в Германию.

А вот последняя сцена, которую я увидел. Не была воспоминанием. Это было, что-то новое. Это было, уже после моей окончательной смерти в том мире. Передо мной было три могилы, а рядом с каждой из них, стоял открытый гроб. В каждом из них были мои друзья, моя команда. Трое парней, с которыми я, прошёл огонь и медные трубы в самых разных уголках страны. Возле них стояли родственники и друзья, бывшие сослуживцы. Каждого из них я знал. А перед гробами стоял наш командир батальона, Александр Львович.

— Я хочу выразить вам,