Некрос. Часть 1 - Денис Владимиров

— Вашими молитвами. Но не находишь, что твои претензии неуместны. Любые. Ты не моя мамочка, да, и будь даже так, я взрослый мальчик. Зачем искала-то?

— Уже не важно! И вижу, поздно! — веско так сказанула, и замолчала, ожидая вопросов, а я к еще большему бешенству центуриона, только плечами пожал — не хочешь и не говори, — Когда узнала, что двое из твоей группы погибли из-за вот них, точнее, по их прямому приказу, — неопределенный кивок, — Хотела предупредить, чтобы ты не связывался и на провокации не реагировал. Чревато. Вижу, опоздала.

— Точно погибли из-за них? — настолько наглые суки, разумных под молотки уже на глазах у всех пускали?

— Так люди говорят, в пульсар грязных под страхом Плети отправили. И били до тех пор, пока те не вынуждены были выполнить приказ. На выходе два бодрых умертвия, которых учителя и упокоили.

— Смысл?

— Откуда я знаю, что в башке у всяких ублюдков? — нервно повела плечом, будто пытаясь что-то сбросить крайне неприятное.

— А Никодим?

— Что Никодим? Как обычно! Уверена, в сторону отошел и наблюдал. С тварями бы первый в сражение бросился, но здесь суки гораздо опасней, потому что могут неприятностей принести не один вагон. Плюсуй сюда, что он фактически… Нет, не штрафник, но доверия не оправдал. Залетчик, — точно, он же в рейде голову командиру срубил, который отказывался выполнять прямой приказ глав Севера, — Поэтому никуда не лезет, ведет себя тихо. Своя шкура ближе к телу. Вот и ты не лезь, Стаф, а мне зачтется в счет Долга! Это не просто добрый совет, это то, что может спасти тебе жизнь… Хотя, о чем я? Ты же демоноборец! Грозе всех тварей плевать! Где ты их находишь-то? Лока всегда была нормальной! — патетика в ход пошла.

Благодаря разведчику издалека отметил не только исчезнувший фургон Пламенного, но и рассмотрел свой бывший бивуак, однако, когда увидел все своими глазами, то с трудом сдержал желание сломать еще несколько костей сукам.

Накатило. Прибой перед штормом. Именно он. Холодная ненависть вперемешку со злобой набегали многометровыми волнами на берег моего разума. Топили. Ярость настолько лютая — сдерживался с превеликим трудом, чтобы не воткнуть «Хозяина боли» тупой мерзкой бабе, которая сейчас выглядела довольной жизнью. На несколько секунд закрыл глаза и глубоко вдохнул и… и едва не поперхнулся от миазмов. А точнее, не проблевался.

Помог респиратор.

Лагерь. Какой к черту лагерь? Помойка! Что здесь не сгорело, было разорванно, разбросанно. Мусор кучами. На месте душа яма. Тут и там курился дымок, рядом с руинами «дома» огромная булькающая мерзкого вида лужа, от которой несло тухлятиной, испражнениями, сырой нефтью и еще кучей неприятных «ароматов».

Единственное, что не пострадало — сундуки, стоящие сейчас на обрывках палаточной ткани. Даже до сбруй выродки добрались, не говоря про любовно принесенную мебель. Неужели аура от SN и Лезвий передавалась месту обитания? Не мог ничем иным объяснить такую жажду к деструктивной деятельности.

А еще пришла мысль, как это все мелко. Настолько, пусть оторопь не брала, но вопросы к душевному здоровью пациентов возникали самые серьезные. Мне же теперь необходимо думать об этих мразях вместо целей и задач, от каких не только захватывало дух, но и мороз пробегал по позвоночнику.

— Не знаешь, что эта за дрянь? — спокойно спросил у Ирии, показывая на лужу, давая себе немного времени на размышление и пытаясь обуздать гнев. Вот тоже, надо в первую очередь не нож завязывать на один из потоков магги, а эмоции. Необходимо. Иначе сгорю к чертям. И ведь будило их все — кроме крио, общего стресса от происходящего вокруг, творимых разными подонками бесчинств, повсеместного расизма, опять же SN работала, что те часы, постоянно выводила из равновесия.

— Вонючка! Абсолютно безвредна, — правильно поняв суть вопроса, принялась рассказывать, — Но жить рядом невозможно. Амбре сам видишь, точнее, чуешь… И ничем не выветришь. Ближе метра без респиратора не сунешься. Минут двадцать неподалеку — затем не отмоешься без волшбы. Обычные вещи только выкидывать. Сундуки навряд ли пропахли и содержимое, но вот остальное даже если что-то уцелело на этой помойке, только выбрасывать. Очистить местность будет стоить тысяч сто-сто пятьдесят. У Сталкеров. В Норд-Сити за такое сразу штрафной отряд, даже в Отстойнике пусть создаешь на своей территории.

Ясно.

Выводы простые, пусть и неоднозначные. Будучи с Никодимом в крайне непростых отношениях, новые наставники самостоятельно взялись за обучение рекрутов, не получив каких-либо дополнительных инструкций от него. В списке студиозов я состоял, а на перекличку не явился. Залет? Вполне возможно.

Более того, вообще забил на собирательство, не нарисовавшись даже в разгар рабочего дня. Скорее всего, от кого-нибудь из недоброжелателей узнали, что числюсь на особом счету, отсюда и «любимчик» в речи. Про дела с Альфредом, да и вообще, про свои «подвиги» я не особо распространялся.

Время близилось к обеду, наглый грязный даже не подумал появляться. Накрутили сами себя — «неуважение» налицо, нарушение режима, а еще очень хотелось плюнуть в суп недругу, давшему почти рабу слишком много воли. Наказать показательно и пребольно. Лично до меня им особого дела на было (по крайней мере, изначально) — наставник, вот по кому хотели ударить.

Пошли наводить конституционный порядок и нести гармонию в мир, думали отдыхал я под сенью палатки под защитой индивидуального купола, а еще на стук не выходил. Сломали защиту, она же скорее от дурака, чем от серьезных поползновений… Кстати, почему сигнальная сеть не сработала? Не сообщила? В последнем вопросе разобрался быстро, после того как я убрал артефакт из активного слота, его производные автоматически исчезли. Вот только в тот момент мне было не до чтения логов.

К сожалению, а может к счастью для них, грязного на месте не оказалось. Выместили злобу на вещах. Вот тоже интересно, неужели им подобное сходило с рук? Ведь сам факт перед глазами говорил о рецидиве, то есть ранее парочка нечто подобное совершала. И никого наказания, судя по всему, не понесли.

Далее, зашли по своим делам в Наливайко, а тут я. И совсем крышу сорвало — они меня заочно ненавидели, здесь еще чертовы агры приплюсовались, как и моя реакция на их «справедливые упреки». И вместо вопроса самим себе, почему Стаф ведет себя не так, как обычные зашуганные грязные сталкеры,