Тепла хватит на всех – 5 - Сергей Котов

После первого пара мы сидели в предбаннике, обернувшись, как полагается, простынями, и пили травяные настои, закусывая печеньем.

— Хорошо то как! — потянулся Макс.

Антон, как следует отходивший его в парилке веником, довольно улыбнулся.

— Значит, ребят, вас давно из программы освоения системы вытащили? — начал я интересующий меня разговор.

— Да почти сразу после твоего старта, — ответил Влад. — Как только финальный монтаж «Восхода» начали.

Мы с Максом переглянулись.

— То есть, до первых моих докладов, — уточнил я.

— Ага, — кивнул Антон. — Но мы не обламывались, если честно. Дальняя Солнечная по началу интересно, но потом… скука смертная. Коробки маленькие, и месяца пустоты в каждую сторону. В общем, то такое…

— Вы в какой системе работали, когда вас отозвали? — спросил я.

— На Сатурне, — ответил Влад.

— И как вам? На спутниках высадки были?

— Радиоактивный ад, — лаконично ответил бывший спасатель. — Нет, вниз не спускались. Расставляли оборудование на орбите. Там строили сложную сеть спутников исследовательских. Вроде как собирались делать подробную планетарную модель. Может, даже исследовать вопрос добычи ресурсов. Всё расставили, даже запустили — но через пару месяцев свернули работы.

— Известно почему? — осторожно спросил я.

— Официально программа была признана неперспективной. Вроде как новые модели планетарного устройства исключали выгодную переброску газа на низкую орбиту, даже на гравитационных ускорителях. Слишком много технических препятствий: агрессивная среда, пояса радиации… — ответил Антон.

— А неофициально? — вмешался Макс, задав вопрос, который я сам озвучить не решился.

— Неофициально там следы пришельцев искали, — ответил Влад. — Какая-то иная форма жизни. Не углеродная. И, похоже, эти следы нашли. Только они исследователям не понравились.

Макс присвистнул. Потом постучал по дереву.

— Угу. Мы вот тоже думаем, что у нас на пороге дома много чего интересного есть… но человеческие миры, конечно, в приоритете, — сказал Влад.

Потом мы с Максом рассказали немного о наших приключениях на О-деа. А дальше мы начали делиться предположениями о том, что могло случиться с Дианой. Так и проболтали следующие два часа, строя теории одна невероятнее другой, пока не подошло время ужина.

Командир

После всех организационных пертурбаций мы с Максом теперь подчинялись командующему ВКС России. То есть нас малость понизили в статусе. Я понимал, с административной точки зрения это правильное решение. Особенно после «переформатирования» всей работы проекта «Север». Но почему-то всё равно было неприятно.

Конечно, у нас сохранялись формальные должности и внутри «Севера». Мы были консультантами. Закон дозволяет военнослужащим заниматься преподавательской и научной деятельностью, так что кадровики использовали эту лазейку. Но всё равно это была лишь малая доля, едва ли компенсирующая прежний высокий статус.

А ещё, поскольку мы оставались военнослужащими, кто-то из нас должен был занять должность командира «Севера-2». Почему-то до последнего времени я считал, что им автоматически буду я. Однако официального приказа о назначении не было вплоть до момента финального предполётного инструктажа.

В какой-то момент я даже подумал, а что, если назначат Макса? Вероятность этого была далеко не нулевая, учитывая возможности его отца. Который, к тому же, мог затаить на меня зло — я ведь с ним так и не переговорил после возвращения.

Однако, обошлось: уже в «предбаннике», где мы готовились надевать скафандры, к нам подошёл Дмитрий и комендант космодрома, полковник Клименко. Я слышал про него на инструктажах, однако впервые увидел лично. Полковник был очень молод для своего звания; выглядел он лет на тридцать. Чёрные волосы, аккуратные усы, узкое и бледноватое лицо. Он мог бы играть царских офицеров в фильмах о временах Российской Империи.

Мы вежливо, по-уставному поздоровались. После этого полковник дал нам на ознакомление приказ о назначении на должности. Меня назначили командиром корабля, Макса — старшим пилотом. Никаких других пилотов по штатному расписанию, разумеется, не было, а приставка «старший» требовалась для того, чтобы обосновать звание и оклад.

Когда мы поставили свои подписи в листе ознакомления, Клименко кивнул, пожелал нам счастливого полёта, попрощался по-уставному и покинул «предбанник».

— Бардак, конечно, — иронично улыбнулся главный кадровик «Севера», наблюдая, как уходит комендант. — Такие вещи делаются сильно заранее. Но и ситуация не самая обычная, да?

— Наверно, — безразличным тоном ответил Макс, осматривая свой скафандр. — Я уж думал, что вообще обойдётся без этого.

— Система перестраивается, — сказал Дмитрий. — От этого никуда не денешься.

Будто в подтверждение его слов в этот момент в «предбанник» ворвался Сергеич. С ним был какой-то мелкий плюгавенький мужичок в костюме мышиного цвета. Он семенил, пытаясь подстроиться под размашистую походу руководителя «Севера», удерживая подмышкой объёмистую чёрную папку.

— … вы же понимаете, что это необходимо выполнить. Да, формальность. Но именно в таком виде это было согласовано в ООН. Мы не можем ограничиться просто сеансом связи!.. — тараторил мужичок на ходу, обращаясь к Сергеичу.

Когда оба подошли к нам, руководитель кивнул нам и улыбнулся.

— Парни, познакомьтесь: это Александр Артёмович, он из МИДа. Руководитель… — он чуть сдвинул брови и скосил взгляд на своего спутника, видимо, в ожидании подсказки. Но мидовец, похоже, этого просто не заметил. — В общем, руководитель какого-то департамента.

— Департамента протокола! — встрепенулся плюгавенький.

— Вот. В общем, у него есть для вас документ.

— Международные верительные грамоты ООН! — продолжал мидовец, — между прочим, уникальный случай в истории международного права! Только в последний момент удалось согласовать!

Мы с Максом переглянулись. Потом синхронно взглянули на Сергеича. Но тот лишь плечами пожал, мол, ничего не могу поделать и вообще не в курсе.

— Настоящим вы, Алданов Евгений Викторович, назначаетесь Чрезвычайным и Полномочным Посланником Объединённых Наций Земли на планете Груажан! — торжественным голосом произнёс чиновник, почему-то глядя на Максима. После этого он протянул ему папку.

Макс ухмыльнулся.

— Я Фёдоров. Максим Алексеевич, — сказал он, глядя на мидовца.

— А, да? — тот, нисколько не смутившись, перевёл взгляд на меня. — Тогда, получается, это вам. Хотя жаль. Ваш коллега бы смотрелся более гармонично на протокольных фото.

— Вот как, — холодно заметил я, принимая у чиновника из рук папку.

— Да. У вас, знаете ли, взгляд какой-то агрессивный, — продолжал лишённый всяких комплексов мидовец. — Если бы я знал, как вы выглядите, я бы пересмотрел рекомендации комитета… впрочем, лишнее. Пересогласовать это совершенно нереально. Так что должность