Человеческая оболочка - Алексей Котаев

— Слыш, не болтай тут! — вклинился старший брат. — Рано ему карабин!

Марк раздосадовано пожал плечами, и интендант его понял. Парень хоть и был расстроен, что оружие в городе ему пока не доверяют, но за его пределами он, как и все имел возможность носить карабин, пусть и не всегда. Два года службы, а ему так и не научились доверять. Боялись, видимо, что начнет пальбу по противнику прямо среди людей. Марк осознанно относился к вопросу, и отдавал себе отчет, что мирное население должно оставаться в здравии и спокойствии, иначе некому будет содержать причуды их предводителя — Оккера.

Серая форма осталась в личном шкафчик, Марк сменил одну из трех цифр на кодовом замке, и, потащив за собой полотенце, отправился в душ. Горячая вода смывала пот и резкие запахи, перед вечерним свиданием. Парень мылил свое тело, скрывая пеной неисчислимые боевые шрамы, оставленные еще с давних пор. Большим куском мыла он водил по голове, стараясь оставить как можно больше в волосах, чтобы смыть все, хоть кровь сегодня и не летела в разные стороны. Парень подметил, что в последнее время стал аккуратен и не унаследовал привычку брата резать горло. Чем быстрее остановится сердце врага, тем меньше прольется крови.

Вода смыла все плохие мыли и забыв о работе Марк надел свою гражданскую одежу.

— Ну прям красавчик, вытирал волосы старым полотенцем Уиллис. Давай там, поднажми!

— Да хватит уже!

— Давай-давай, встретимся дома.

— Ага, если не приведешь очередную телку. Задолбал уже, почему я должен жить с тобой?

— Потому что, Марк. Потому что… — Хайле старший разгуливал по душевой голышом. — Ты не забыл, что завтра тебе к врачу? После него сразу на брифинг в кабинет начальника!

— Не забыл. Давай! Я пошел.

Марк хлопнул дверью, выпуская густой пар в холодный коридор. Он вышел на улицу, и осмотревшись, двинулся в нужную ему сторону, минуя высокую башню, что стояла недалеко от их штаба. Была ночь, но люди ходили по улицам туда-сюда, кто-то пьяный, кто-то уставший. Рабочая неделя закончилась и впереди горожан ждали пара дней заслуженного отдыха. Всех кроме Марка. Его работа не заканчивалась никогда. В городе всегда был враг, и всегда было чем заняться. Лишь командировки в далекие места позволяли расслабиться, отсиживая пару дней пути в тишине и покое.

Вдоль красной набережной, подсвеченной фонарями. Вдоль котельной, что коптила небо давая местным горячую воду. Вдоль одиноко стоящих, еще с давних времен, ветряков, скользя между однотипными, совсем недавно выросшими домами, Марк пришел к нужной двери. Резкий запах мочи ударил в нос. Загаженный подъезд, заблеванные лестницы, мусор и смрад. Марк поморщился, и принялся подниматься наверх, с каждым шагом по лестнице делая все более глубокие вдохи. Его выворачивало от этого места, но сейчас он ничего не мог с этим поделать.

Стук в дверь.

— Марк, ты?

— Да, открывай.

Дверь открыла девушка с длинными темными волосами. Она стояла в одном легком халате, завязанном по середине для одного лишь вида. Розовая, почти прозрачная ткань с трудом скрывала наготу, что была под ней. Девушка грустно улыбалась, а на ее округлом лице большим темным пятном лежал синяк. Она впустила Марка внутрь и закрыла дверь изнутри. На ключ.

— Откуда это у тебя? — провел Марк по щеке девушки.

— Не обращай внимания. Рабочие моменты.

— Нужна помощь?

— Нет, от твоей помощи, обычно, только хуже. Я думаю, что и сама справлюсь. — Иннес взяла со стола две грязных кружки, и слегка ополоснув их, вновь наполнила кипятком. Она заварила коренья, что давали терпкий аромат дерева и поставила перед парнем.

— Как твой день? Или мы сегодня без прелюдий?

Парень сел за стол и отхлебнул кипятка. Он достал набитый жестяными монетками кошель и глянул внутрь. — Сегодня я опять делал работу за двоих. Надоело.

— Неужели городу так много людей пытаются навредить?

— Да.

— Их же с каждым днем все больше и больше! — Иннес изредка дула на кружку. — М-да. Сколько бы ты мне об этом не рассказывал, я все равно не могу поверить, что их так много. Может…

— Хватит о политике.

— Ну вот опять, — девушка недовольно отпила отвар, на который так усердно дула, пытаясь побыстрее его остудить. Прелюдия длиться, пока они пьют чай. Марк же не спешил, делал размеренные глотки. Он тянул время, в надежде сотрясать воздух подольше, сидя в старой, затрепанной комнате. Краска со стен давно слезла, отвалившись вместе со штукатуркой. Мутные, словно ни разу не мытые, окна почти не передавали свет с улицы. Фонари разбивались о толстый слой грязи на стекле. Прокурено, странные запахи, грязный пол на котором не хочется снимать обувь. Грязная, перепачканная душевая. И парень, с точно такой же грязной и потасканной душой. Марк, сидел словно внутри себя самого и вглядывался в девушку.

Иннес не сильно отличалась от своего жилища. Хоть с виду она и выглядела чистой и ухоженной, но как ни крути была обычной проституткой, к которой Марк ходит же довольно давно. Время за разговором тянулось быстро, хоть он и не сильно клеился. Разговоры о политике юноша тут же отметал, говорить о семье он тоже отказывался, понимая, что его брат всегда будет камнем преткновения.

Иннес всегда хотела поговорить о Марке, о его работе, даже о его увлечениях. Она подходила к парню со всей душой, но он старался держаться ровно, не выказывая к ней никаких чувств. И вновь девушка рассказывала лишь о себе. Марк, казалось, знал про нее уже все, начиная с самого детства и заканчивая тем, как она стала такой. Стабильно: раз в неделю, с вечера и до самого рассвета, Марк оставался у Иннес. И сейчас, меняя темы одну за другой они плавно переходили к тому, что кружки пустеют. Юная, красивая девушка всем сердцем пыталась приблизиться к парню, понимая, что он единственный, кто пытается выкроить время, лишь бы сидеть и слушать ее рассказы о тяжелой судьбе. Марк часто порывался помочь ей, но после пары жестоких инцидентов поток клиентов резко падал. Одним, лишь Марком сыта не будешь, и Иннес это понимала.

— Идем? — спросила девушка, заканчивая их условную прелюдию.

— Идем.

Ребята встали из-за стола и приблизились друг к другу. Марк аккуратно обнял Иннес за талию. Парень натянул халат, оголив грудь, что была невероятно крупной для телосложения девушки. Иннес встала на цыпочки и поцеловала парня в губы. Одному, лишь Марку она позволяла себя целовать, не скрывая своего истинного влечения