Мертвый город. Трилогия - Наиль Эдуардович Выборнов

— Спасибо, мужики! — рванулся в нашу сторону спасённый парень, и тут же остановился, когда я вскинул автомат. Посмотрел на меня с недоумением и спросил. — Эй, ты чего?

Я рассмотрел его с головы до ног, и заметил, что правая штанина распорота и вся в крови. Особенно хорошо ее было видно на белом кроссовке. В предрассветных сумерках кровь казалась почти черной.

— Что? — спросил он. — Это я за ветку зацепился! Клянусь! За ветку зацепился!

— Покажи, — сказал я.

Степан не вмешивался. Но я почувствовал его напряжение. Похоже, что он что-то почувствовал.

— Не надо, а! — крикнул он. — Слушай! Я просто пойду, ладно?

— Не голоси на весь лес! — шикнул я на него. — Просто покажи!

Он обречённо посмотрел на меня, раскрыл распоротое место, и я увидел там отчетливую круглую рану со следами зубов. Ну, тут все понятно.

Да, судя по крови укус свежий, а это значит, что у парня есть ещё двое суток. Но потом все равно наступит смерть. Если, конечно, мы не отведем его в санаторий, где Профессор не введет ему одну из своих сывороток. Проблема только в том, что они не лечат. Просто оттягивают неизбежное.

Да и имеем ли мы право тащить его в санаторий? Подвергать опасности живущих там людей. Раскрывать секретность. Кто знает, согласится ли он на роль подопытного кролика, будет ли сидеть смирно? Или попытается сбежать.

Нужно решать.

— Кто такой? — спросил я. — Откуда?

— Со швейной фабрики я! — ответил он. — От каравана отбился. На нас напали бандиты какие-то, я побежал. Потом зомби за мной пошли. Я в лес, а они за мной!

— Далеко это было?

— Нет! Мы только вышли, прошли немного совсем! Практически у ворот фабрики нас приняли!

— С тобой кто-нибудь ещё был?

— Нет, я один! Всех пацанов положили! Я испугался, вот и побежал!

— Как зовут?

— Никита, — ответил он.

— Ну не обессудь, Никита, — сказал я и дважды спустил курок.

Попал в левую сторону груди, практически не целясь, в самое сердце. Парень завалился на лесную подстилку, умер он мгновенно. Уставился в небо широко открытыми глазами. Пожалуй, он даже не успел понять, что произошло.

— Зачем? — спросил Степан.

Я почувствовал его напряжение ещё сильнее.

— А что нам с ним делать было? — спросил я. — С собой тащить? Или в санаторий вести. Нельзя вести к себе домой кого попало. Пусть уж лучше так.

Я посмотрел на злое лицо охотника, и понял, что ему хочется многое мне сказать. Что я сам ещё недавно был тем самым «кем попало». И что то, что я сделал, как ни крути — хладнокровное убийство.

Но он проглотил свои слова и сказал:

— Ладно. Это было правильно.

Я подошёл на шаг ближе, приставил глушитель ко лбу уже мертвого парня и нажал на спуск. На всякий случай, чтобы уж точно не поднялся.

— Пошли, — сказал я. — Время дорого.

Глава 16

До места, где на караван напали бандиты, мы добрались достаточно быстро. Впрочем, там не осталось уже ничего: ни хабара, который он вез, ни оружия. Только толпа зомби, которая жрала раздетые до исподнего трупа.

Зачем снимать изгвазданные кровью шмотки, я так и не понял. Возможно, чтобы поиздеваться. А может быть, кого-то кончили аккуратно, в голову. А одежда осталась более-менее целой.

Если там хоть немного неплохой камуфляж был, то ничего. Наши тоже частенько меняли такой родной, но сшитый на китайских фабриках мультикам на что-то более пристойное.

Впрочем, то от местности зависело. В Сирии, например, до сих пор в «поросячке» старой бегали, и ничего. Она в целом себя хорошо показывала, да ещё и функциональной была достаточно. В ней и не так жарко под палящим южным солнцем, и под местность она подходила. Там ведь песок не такой как у нас.

Да в принципе, песка я повидал много, и он практически везде отличался.

Зомби было немного, всего шестеро. Мы остановились, заняли позицию за старой трамвайной остановкой: сюда, в промзону, ходил общественный транспорт. Ну а как без него, эти ветки ещё в советское время продолжили, когда автомобиль за пределами Москвы и Питера был не средством передвижения, а роскошью. Не удивлюсь, если местные крестьяне ещё лошадками землю пахали.

Вскинул автомат, навёл красную точку прицела на голову зомби, взял поправку. Всё-таки дальше чем на сотню с него палить смысла нет. Хорошо хоть метка меняется, можно на удобную треугольную поставить. Но не голограф от «Эотек», конечно. Но тоже ничего.

Мягко потянул спуск, и тварь свалилась на асфальт, прямо на трупы который до этого жрала. Прицелился во вторую, снова выстрелил. Тихо хлопнул глушитель.

Третья, четвертая... Последние две были спиной ко мне, да ещё и наклонились так, что в голову не попасть. Их придется брать в ножи. А точнее в топор и ледоруб.

Я встал, снял с рюкзака притороченный к нему топор, двинулся к тварям. Степан пошел рядом, схватил ледоруб, который до этого был закреплён на бедре. Мне бы тоже такую систему крепления, но увы.

Твари оказались полностью поглощены жратвой, и на наше приближение даже не отреагировали. Я взмахнул топором и с размаху прорубил череп монстра. Одновременно со мной нанес удар и Степан, и лезвие ледоруба вошло остриём в голову. Оба зомби повалились вперёд.

Трупы местами были объедены, в основном руки и ноги. Животы целы. Воняло вытекающей из ран кровью, но по крайней мере, не дерьмом. Я прекрасно знаю, как пахнут трупы со вспоротыми животами.

Я узнал знакомые лица, несколько из этих людей были в том караване, который я спас. Но Андрея, руководителя, среди них не было. Это интересно.

— Где швейная фабрика находится, знаешь? — спросил я.

— Знаю, — кивнул он. — А что?

— Сходим, — сказал я. — Расскажем про то, что с их караваном случилось.

— Зачем? — удивился он. — А если подумают, что это мы?

— Не подумают, — ответил я. — Они меня знают, я уже одному каравану помог от бандитов отбиться.

— А если подумают?

— Да не подумают, — ответил я. — Сам подумай, кто после такого на базу к ним припрется? Это уйти надо, хабар заныкать сперва.

— А всё-таки зачем, Свят?

— Ну пусть придут, хоть похоронят своих. Чего они их на съедение оставят что ли?

— Да блин, — сказал он. — Тебя не поймёшь. То ты парня валишь ни за что, хотя ещё пару суток протянул бы, то о трупах чужих людей беспокоишься.