Мертвый город. Трилогия - Наиль Эдуардович Выборнов

Было видно, что ему очень хочется соврать, но он понимает, что спалился, и что я просто так уже не отвяжусь.

— Видел, — сказал он. — Приносили такой. Искали техника, чтобы разобраться мог.

— И? — спросил я.

— Я попробовал, — сказал он. — Но там защита такая, что смысла даже связываться нет. Это же не военная штука, те ломаются на раз-два, явно более навороченная. Так что...

— А откуда ты вообще эти штуки ломать научился? — подключился к разговору Степан.

— Ну я тут на фабрике инженером-наладчиком работал, — начал он...

— И научился ломать военные коммуникаторы? Ну да, они же не сложнее швейной машинки. Что там делать-то, два раза плюнуть и растереть.

— Но, — сказал он...

— Слушай, — снова вступил в разговор я. — Эта штука — коммуникатор, входит в стандартный набор снаряжения оператора ЧВК «Волк». Я и есть один из таких операторов. И, насколько я знаю, единственный выживший в городе. Если есть кто-то ещё, то мне надо об этом знать. Если его тебе приносил кто-нибудь другой, то он, очевидно, убил этого самого оператора, и я должен его найти и с ним посчитаться.

Кто бы это мог быть? У кого вообще были такие коммуникаторы? У меня, да, это ясное дело, со сгоревшим после удара электромагнитного импульса модулем связи. Но мой отобрали, его забрал Шило. Так что это мог быть он.

Какое-то количество портативных компов могло быть у военных. Они ведь тоже завалили нескольких наших, и вполне могли забрать с их трупов коммуникаторы.

Так, кто ещё?

— Я — хакер, — наконец, сдался он. — Работал в сети раньше, а на фабрику устроился...

— Чтобы не попасть под статью о тунеядстве, да, — кивнул я. — Я понял.

В двадцатые годы народа, который ничего не делал и побивался левыми доходами стало так много, что в административный кодекс вернули статью о тунеядстве. Ты должен был либо работать официально, либо быть зарегистрированным в качестве самозанятого и платить налоги, либо стоять на бирже труда. Четвертого было не дано.

— Да, — кивнул он. — В городе про меня не знали, для всех я был обычным рабочим. Но в сети был довольно известен. Может быть, слышали про атаку на «БНГТ»?

А он, однако, не лишен тщеславия. Да, была такая тема, «БНГТ» — косметическая корпорация, которая активно использовала животных в тестировании своих новых продуктов. И какие-то парни взломали сеть штаб-квартиры и заставили окна перемигиваться так, чтобы получались слова «I HATE ANIMALS».

Собственно говоря, об этом болтали, как о обычной детской выходке, никто их даже искать не стал, кроме самой службы безопасности корпорации. Их-то репутации был нанесен ущерб, причем, речь шла не о экспериментах на животных, а о хреновой защите в сети.

— Ну слышал, — кивнул я.

— Так вот — атака на эту корпу была всего лишь отвлекающим маневром. Я в ней не участвовал. Зато мы влезли в сеть и украли оттуда...

— Ладно, — я поднял руку. — Мне это не очень интересно. И наказывать тебя никто за это не будет, подозреваю, что уголовный кодекс РФ на территории ЗАТО Волков больше не работает. Вопрос в другом. Кто тебе приносил этот коммуникатор?

— Я их не знаю, — пожал он плечами. — Я их никогда раньше не видел. Парни какие-то в черной полувоенной форме. Не полицейская, и даже вообще не наша как будто. Правда, я в этом не разбираюсь. И говорили по-русски, но с акцентом. Едва заметным, но...

Твою мать. Опять эти черные.

Но мы напали на след, и это радует. Если эти уроды приходили сюда, то возможно, что им нужен коммуникатор, чтобы...

А зачем вообще? Взломать контейнер? Так проще было бы принести сам контейнер и вскрыть его. Да и зачем это делать в городе? Не верю я, что у иностранной разведки до сих пор нет наработок о том, как открывать защищённые контейнеры. Эта штука распространенная, любые ценные грузы вывозятся именно в них. Хотя в поле их, конечно не вскрыть.

Так что же этим товарищам надо? Черт его знает.

Ладно, над этим надо хорошенько подумать.

— Ты мне вот что скажи, друг, — проговорил вдруг Степан. — А чего это они к тебе пришли? У тебя ведь на лбу не написано, что ты — хакер. И подозреваю, что у горожан спросить об этом некому было. Кто знал, тот уже помер. А пришли они именно сюда.

Черт, а ведь он прав. Я настолько зациклился на факте обнаружения черных, что случайно упустил эту деталь.

— Я... — глаза хакера забегали, он стал озираться, будто думал о том, чтобы сбежать.

Нет. Ему определенно есть, что скрывать.

— Ну что ж мне каждое слово из тебя, как клещами тянуть приходится, — сокрушенно проговорил я. — Степ, посторожи.

Схватив парня за плечо, второй рукой я толкнул дверь, и завел его в помещение которое оказалось мастерской. Здесь был компьютер, верстак, какие-то паяльники. Не уверен, что все это было нужно для того, чтобы чинить швейные машинки. Может быть, начальство было в курсе?

Запустив руку в кобуру, я достал из нее пистолет, правой рукой прижал парня к стене, а левой приставил ствол к его груди, прямо напротив сердца.

— Дернешься — выстрелю, — сказал я. — У меня глушитель. Никто не услышит. Мы спокойно уйдем, а ты так и останешься тут лежать.

Естественно, что делать этого я не буду, да и при всем желании не смогу, у меня в пистолете банально магазина нет. Но под таким углом этого практически не заметно. Да и не думаю я, что этот компьютерный задрот вообще разбирается в оружии.

— Я буду кричать! — сказал он.

— Думаешь, ты быстрее пули? — спросил я с щелчком взвел курок. — Или ты думаешь, кто-нибудь здесь остановит оператора «Волка»? Ты нормальный вообще?

— Я... — проговорил он, но я покачал головой.

— Сейчас ты расскажешь все, что знаешь об этих уродах в черной форме. Тогда я тебя отпущу, понял? И даже никому не скажу о том, что от тебя узнал. Ты мне на хрен не нужен, меня интересуют только они. Они положили всю мою группу, моих товарищей. К тебе у меня претензий нет.

Он переглотнул. Очевидно, у него пересохло в глотке. Когда тебя зажимает в помещении здоровенный мужик с пистолетом в руке, хочешь-не хочешь, а занервничаешь.

— Я знал их раньше, — сказал он. — Не именно этих, а саму организацию. Это наемники из «Whiteground». Работают в основном с американским правительством, но и за левые задание берутся. Честно, я не ожидал, что они