Отстойник - Сергей Чичин

— Ладно, тащи ее, и Чарли заодно. Да, раз уж там будешь, собери оружие и прочее.

— Они все убиты? — печально уточнил Фирзаил. — Что ж, жаль… но у вас не было другого выхода — полагаю, они при первой же возможности убили бы вас.

— А чего ж ты, раз уж друг, им не запретил?

— Я друг. Если бы я знал, что здесь мы встретим людей вашего мира, я бы запретил… но не уверен, что они послушались бы меня. Они всегда были плохо управляемы и чересчур агрессивны.

— А этот очень хорошо управляется, — кивнул я на пилота. Тот уселся в уголке, поджав под себя ноги, и печально хмыкнул, когда Фирзаил обратил на него внимание.

— Джаспер не солдат, — объяснил эльф охотно. — Он хороший водитель… винтокрылой машины, но ему чужда агрессивность бойцовых особей. Те, которые знают свою силу, всегда испытывают судьбу. К тому же Джаспер преувеличивает силу наложенного на них заклятия — оно срабатывает только в критических ситуациях, когда у пациента не остается ни единого шанса не нарушить приказ… это сложно объяснить в терминах вашего языка.

— Что-то ты мне этого никогда не уточнял, — обиделся усатый Джаспер. — Это я что же, зря трясся над каждым чохом?

— Тебе это только на пользу. — Фирзаил осторожно примостился рядом, аккуратно, как кузнечик, сложив ноги и руки. Фигура у него была, надо признать, вполне человеческая, вот только размерами маловата — ростом чуть больше пяти футов и сухощавая, в полную противоположность немереной туше Хранителя. Такое ощущение, что и весу в эльфе было от силы фунтов сто, и ему вполне хватало. На пальцах рук, как мне показалось, суставов было больше, чем положено человеку, а лоб отличался непропорциональной высотой. Венчик снежно-белых волос огибал блестящую лысину и, переходя в баки, сбегал по щекам до самой груди — козырные такие пейсы, Агасферу впору. Брови тоже белые, косматые, гораздо мощнее, чем обычно встречается у людей. Глаза же, то ли очень светло-серые, то ли грязно-белые, врезаны были в лицо под сильным углом внутрь, отчего лицо Фирзаила напоминало толстое лезвие колуна, на котором все элементы сбегались к кромке-носу. Тот еще красафчег.

Приступать к допросу в отсутствие кворума было как-то недемократично, так что я тоже уселся напротив пленных, положив ружье на колени, и полюбопытствовал для начала на нейтральную тему:

— Так ты, Фирзаил, весь из себя маг?

— Я много времени посвятил изучению магии, — согласился эльф уклончиво.

— Это, я полагаю, и делает тебя магом? — Черта с два, нас не запутать.

— Как сказать… Мы, видимо, говорим о разных вещах. Я эльф, а не маг. Маг — это отдельный вид, такой же, как наши. Эльф не может быть магом, человек не может быть магом… Понимаете?

— Как теорему Пифагора. Через раз. А колдуны — тоже отдельный вид?

— Нет, колдуны, насколько я понимаю, — это род занятий. Я не считаю себя колдуном, но готов признать, что владею некоторыми из свойственных им навыков.

— Ихние колдуны как наши программисты, — вставил свои пять копеек Джаспер. — Эти вот, эльфы которые, они тоже вроде программистов, только на своем отдельном языке, я так понимаю. И маги тоже, так что их все время путают.

— Не знаю, кто такие «программисты», но Джаспер прав: наше эльфийское волшебство можно назвать также магией, хотя, конечно, подлинная магия доступна только магам, а можно и колдовством, хотя обычное колдовство гораздо ниже уровнем и возможностями.

— Уразумел. Ну а ты, Джаспер, как попал в эту плохую компанию?

— Семью кормить надо, вот и попал. — Джаспер с вызовом вскинул голову. — А чего? Они платят честно, с полицией, как там у нас, никаких проблем не было, а что катать приходилось этих вот… — Он дернул головой в сторону двух трупов, которые Мик не поленился оттащить в дальний угол. Похоже, старина Джаспер не питал нежной симпатии к своей компании. — Так работа и похуже бывает.

— Так я тебя не осуждаю, я интересуюсь, как попадают на столь интересную работу.

Джаспер одарил меня удивленным взглядом.

— Ты, считай, как раз собеседование прошел. Не захотят, а заинтересуются.

— Да я как бы пытаюсь разобраться, почему бы мне не явиться в совет директоров этой чудной компании и не устроить там небольшой холокост. А если не там, то еще где-нибудь. Тебя вот пригласили, как белого человека, и честно платят, сам признался, а меня с самого начала все, кому не лень, имеют в мозг. Еще вот и друзьями прикидываются.

— Я друг, — уже привычно напомнил Фирзаил.

— А Хранители, скажешь, враги и сволочи?

— Враги не бывают просто так. Бывают враги чему-то. Хранители не питают к вам антипатии, не стараются вас убить, не замышляют ничего против вас. Этого достаточно, чтобы вы считали их друзьями?

— По мне, так да. У тебя свое мнение?

— О да. Я считаю друзьями тех, кто хочет помочь.

— И ты, стало быть, хочешь помочь? Вот прямо нам? А почему тогда Мика треснуть отказывался? Он очень просил, ему, правда, надо.

— Это зачем? — поразился Джаспер.

— Страстный коллекционер. Хочет быть ударен всем, что ни есть на свете.

— Иди ты. Бывает же.

— Разумеется, я не собираюсь никого бить, — раздраженно отмахнулся эльф. — И до вашего личного удовольствия мне дела нет. Так уж вышло, что, только помогая вам, я могу надеяться помочь себе… нам, эльфам, нашему миру. Только поэтому я здесь, в Отстойнике. Только поэтому я вступил в… как это сказать… конклав, который разрушает здешние правила, чтобы позволить спастись нашим мирам. Только потому я сотрудничаю с представителями иных миров, непонятными и зачастую отвратительными мне. А Хранители в своем вечном стремлении сохранить незыблемость миров намерены и впредь бесстрастно созерцать их рождение, расцвет и гибель. Враги ли они мне? Я скажу — да. Враги ли они вам? Я скажу — да. Могу назвать несколько миров, для которых политика Хранителей — истинное благо, ибо они самодостаточны и структурно совершенны. Но ни мы, ни вы не сможем продержаться сколь-либо долго… Пробили уже Великие Часы, взошло Белое Солнце, а у вас… я не уверен, что у вас — кажется, какая-то Печать снята?

— Погоди-погоди. За вас не скажу, ничего про вас не знаю, а вот у нас, того гляди, и правда все накроется тазом. Так, я бы сказал, сами и виноваты, нечего быть такими козлами. Не надо на меня так смотреть. Да, я ни хрена не патриот, каких-то витаминов в детстве недопринял.

Фирзаил, однако, смотреть на меня округлившимися главами не оставил, словно абы какую подкованную блоху узрел.

— Тогда зачем ты здесь?

— Ну как тебе объяснить… заскочил, раз уж случай представился. Всегда мечтал с эльфом познакомиться, ну и с ребятами твоими в войнушку неплохо срезались.

— Мой мир, мир эльфов, умирает. Мы истощили магическую сущность, бездумно пользуясь заклинаниями, но совершенно не разрабатывали те ресурсы, которые бывают востребованы в техногенных мирах. Виноваты ли мы в этом? О да, не виновен никто, кроме нас самих, эльфов! Мы на протяжении многих эонов были неосмотрительны, да и не могли бы иначе… По сути, всякий иной способ существования был бы для нас сплошной войной за выживание, но не жизнью, какой мы жили до сих пор. Мы жили и своей жизнью приблизили себя к смерти. Но мы уже победили, как верно заметил твой странный друг, естественную смерть от старения, и мы намерены драться с ней дальше, до того самого момента, пока она не сомкнет свои крылья над последним из нас.