Волокита - Артём Соболь

кретинов пошли промышлять в цент и огребли по полной. Они за дворянами охотятся. Вот если один граф оторвёт голову другому, тогда да. И расследование будет и суд. И отчёты в Светлоград полетят, о том как героически они защищают порядок в Опале. Им выслужиться надо, они такие же ссыльные как и мы все.

— Мерзость, — кривится Ерофей. — Сколько живу здесь, всё привыкнуть не могу. Никита, а давай к нам. Завтра я Славку в академию не отпущу, посидим, пообщаемся. В баню сходим. Пусть девчонки твои с сёстрами пообщаются.

Никита соглашается. Звонит домой и заверят своих что всё в порядке.

По приезду в квартал, все идут в комнату Славы, справиться о самочувствии. Ерофей открывает дверь...

— Ого, — вздыхает Настя. — Кое-кто, времени зря не теряет.

Все, поскольку на кровать не поместились, спят кучей на полу. Люба и Света в обнимку. Маргарита поперёк над Славой. По бокам от него Варя и Ника.

— Ну, я тоже пошла, — хихикает Настя. — Умоюсь, только. Алиса?

— Я воздержусь, — тмотает головой лисица.

— Нам Жигуновы этого не простят, — вздыхает Никита.

— Мне так нужно их прощение, — скалится Ерофей. — Борис Всеславович, будь другом...

— Всё сделаю, — скалится Медведев. — Они сюда не сунутся. Дрожащие коленки не позволят. Пойду работать.

Все расходятся. Правда Алиса останавливается и долго думает. В итоге прижимает уши, поднимает хвост и явно нехотя уходит в свою комнату...

Глава 22

Вечер. Баня. Славик.

Внезапный выходной почти пролетел, на душе кошки скребут. Ощущения двоякие. Двоякие во всём. То что я жив, смог защитить невест, показал себя с наилучшей стороны чем поднял свой всё ещё находящийся на уровне плинтуса авторитет — радует.

То что хладнокровно и даже с каким-то удовольствием завалил троих — пугает. Руки от этого трясутся. Не ожидал я от себя такого. Я же ничего толком не видел и почти ничего не соображал. Как я смог выдать поток воздуха, который отнёс громилу и размазал его об машину? Как в такой сложной ситуации я выпустил из точек на спине воздух, разогнал себя, ускорил выходящим воздухом удар и проломил уроду грудную клетку? Как я, захлёбываясь кровью и почти ничего не видя создал вокруг третьего вакуум и задушил его?

Не знаю.... Не помню. Я даже точно не помню в каком порядке убивал. Ярость... Попытки защитить двоих, совсем нелюбимых мной девушек. Потому что так надо? Или потому что всё же считаю их моими?

Тайна сия великая есть. Будем считать, что это так. Что я считаю их моими, а когда бандерлоги собирались их обесчестетить, я потерял рассудок и попёрся защищать моё. Моё, которое никому не отдам. Но почему?

А что почему? Моё и всё. То есть мои. То есть неважно. То есть... А как я хотел? Меня сразу предупредили о том что не в сказку попал. И я... А если бы я не смог? Как бы я потом смотрел в глаза: Никите и его жёнам, отцу, соклановцам? Как бы я смотрел в глаза: Вареньке, Насте и Марго? Что бы они про меня подумали? Что какие-то мрази, когда-нибудь смогут надругаться над ними, а я останусь в стороне? И кем бы я был после этого?

Возможно, тот Славик так бы и сделал. Но я не он. Я буду поступать по своему. И то что я сделал... Да, меня это пугает, но плюсы... Уважение в глазах Никиты и Медведева. Обожание в глазах всех моих женщин. Гордость в глазах отца. Все они. Принятые в клан, родственники, пока ещё не родственники, по-настоящему увидели во мне человека. Будущего главу. Тот кто даже при смерти встанет за своих и нагнёт обидчиков.

И это... Нет, не скажу что во мне проснулось тщеславие. Это не верно. Но мне это нравится. Мне нравится с какой нежностью ко мне прижимаются Варя и Настя. Нравится как Люба и Света строят мне глазки. Нравится Вероника, которая сейчас с нами тусуется в бассейне. Нравится с каким интересом смотрит на меня плавающая на своём надувном матрасе Алиса.

И Жигунова, Вероника, моя мечта. Сейчас она здесь, с нами... В стрингах, то есть открытках и купальном лифчике. Поддалась общему настроению. Общается со всеми, смеётся. Иногда зависает и смотрит на