"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

к нему. Все остальные сидели прямо на коврах. Огромным холмом возвышалась куча мехов, а чуть поодаль расположилось около сотни девушек. Они будто должны были танцевать и смеяться, но были растеряны, ведь хана нет, а значит не для кого.

Стоило всем разместиться, как все глаза вновь устремились в сторону Улумбека и Саматхана. Все-таки, как я понял, больше в сторону отца, нежели сына, ведь, если припоминать разговор с Саматханом, Улумбек является единственным наследником этого ханства, по крайней мере законным. Не знаю, как у них передается власть и будут ли какие-то поединки. Но прежний великий хан убил всех своих братьев, кроме Улумбека. Саматхан, в свою очередь, убил руками Лилит Великого Хана и всех его наследников.

Таким образом, Улумбек — единственный наследник. Но есть один момент — он слаб. У него недостаточно сил. Родные братья его не воспринимали всерьез, верховный хан не стал даже его убивать, не чувствуя от него угрозы. А будут ли другие ханы, у которых большие свиты, большие племена, подчиняться слабому хану? Это важный вопрос, который сейчас все и хотели прояснить. Осмелится ли вообще Улумбек заявить свои права, и что за этим последует?

— Я думал, ты не осмелишься сюда приходить, Улумбек, — сухой старческий голос прорезал тишину. Несмотря на трескучесть и глухость голоса, прозвучал он будто гром среди ясного неба. Все тут же обернулись к говорившему.

— А чего мне бояться? — вдруг выпрямился Улумбек, голос его при этом был чистый и наполненный энергией. — Смерти мне бояться? Или того, что вы попытаетесь отнять у меня мое право? Нет, мне бояться нечего. Я всегда был добрым и справедливым, всегда был смиренным и принимал ту участь и ту судьбу, которую готовила мне жизнь. И раз мои старшие братья, у которых было много прав на всё ханство, решили поступить со мной таким образом, я не роптал, потому что правила есть правила. И для меня они очень важны. Когда мои братья решили убить старшего брата, занять его место — это было их решение, их право и их грех. Они на него пошли, за него расплатились. Я не роптал и никогда их не поддерживал, и сколько бы они ни упрашивали меня, я не стал бы поднимать руку против одной крови.

— Так к тебе бы никто и не пришел, ты же неудачник, — раздалось откуда-то из задних рядов.

Но Улумбек даже глазом не повел.

— Об этом мы с тобой отдельно поговорим, Соломбек, — произнес Улумбек, даже не обернувшись. — Но вернемся к тому, что я говорил. Я смиренный. Я стараюсь вести себя благородно. Но при этом судьба распорядилась таким образом, чтобы я стал новым ханом. И я сюда пришел за своим правом. Кто я такой, чтобы перечить судьбе? Я смиренно принимаю её. Но если кто-то из вас решит, что моё смирение и добропорядочность — это слабость, того постигнет смерть от моей руки или от руки моего сына. Мы все здесь падём, если это потребуется. Но я думаю, обойдётся и без этого. Потому что сколько бы нас ни клеймили с Запада и с Севера, что мы дикари, мы не дикари и никогда таковыми не были. Мудрость Востока не знает границ.

В воздухе промелькнуло что-то серебристое. Улумбек выбросил руку вперед и поймал металлическую стрелку в тридцати сантиметрах от своего глаза.

— Коварства нам тоже не занимать, — произнес он, отчего по залу раздались смешки. Он вдруг сжал руку, и металлическая стрелка, будто из фольги, смялась в его хватке. — Но главная наша сила — это мудрость и умение находить правильное решение в самых сложных ситуациях. Я долго наблюдал за тем, как мои братья позволяют великой памяти о нашем народе угасать и гибнуть. Я умею учиться на чужих ошибках. Я видел, что моими братьями движет лишь жажда власти и наживы, поэтому никогда бы их не поддержал. Мною же движет желание восстановить справедливость этих земель, желание восстановить великое ханство, великую орду, что снова будет властвовать на этих землях. И мы не будем отказываться от нового опыта, от новых технологий, но и от старой мудрости мы отказываться тоже не будем. И это наше главное преимущество перед всеми теми, кто смеет сейчас насмехаться над нами и думает, что с нами все кончено. Степь кое на что еще способна, и мы докажем это.

По помещению пробежал гул голосов. Кто-то одобрительно кивал, кто-то откровенно смеялся, кто-то потрясал кулаками, грозно что-то выкрикивая и показывая пальцами на Улумбека.

Саматхан сидел рядом, опустив глаза. В руках он сжимал рукоять меча, что лежал на его коленях, но при этом он был расслаблен. И это было удивительно. По крайней мере, не было в нем ярости или гнева, да и прежних сомнений больше не было. Он уже все решил. Нечего уже беспокоиться, он уже здесь, и он готов принять свою судьбу, какой бы она ни была.

Вдруг встал один из седоволосых старцев:

— Ты отказался от власти в своём племени, отдав её сыновьям. До нас дошли слухи, что твои сыновья не смогли найти единство и поступили так же немудро, как и твои братья, и что один брат убил другого. Ты рассуждаешь о мудрости, но в своем маленьком племени не смог добиться подобного.

— Я не спорю, я допускал ошибки и буду допускать. А кто их не будет допускать? Я считаю, что доверяться нужно не тем, кто не допускал ошибок, а наоборот, тем, кто их научился преодолевать. Поэтому я шёл сюда с мыслью передать власть сыну Саматхану. Но не сделаю этого, пока он не будет готов. И пока он не научится передавать мудрость своим сыновьям. Мы слишком долго пребывали в запустении. У нас нет права на ошибку. Мы больше не можем ожидать, когда враги обратят на нас внимание и решат забрать наши земли. Мы должны набраться терпения, мудрости и силы.

— Громкие слова, — высказался один из мужчин. Бравый воин, довольно крепкий, с черной смоляной бородой и густой гривой волос. — До меня дошли слухи, что твой сын хотел заключить договор с демонами. Я не знаю подробностей этого договора. Но о демонах наши легенды твердили за тысячелетие до того, как они здесь появились. И о том, что им нельзя верить, наши предки говорили нам очень давно. И как же ты со своей мудростью допустил такое у себя под